– Ты забыла добавить, что кататься в сопровождении постороннего мужчины неприлично. Ну да это я и без слов помню, с тобой такое забыть не получится. Мертвяков боишься? Я их тоже не люблю, но нервы встряхивать – полезно, и поэтому мы поедем без охраны. Это важно. Для нервов важно. В первую очередь – твоих нервов.

Машина тронулась, а я, все так же продолжая не понимать, что на этот раз задумал ненавистный человек, уставилась в боковое окошко. Ничего интересного в нем не увидела, все те же скучные дома стаба западников, их поселение похоже на большущую темницу, а несчастные люди, которые здесь живут, просто обязаны быть агрессивными и недоверчивыми.

Маргарет, я надеюсь, что ты не такая. Мне очень нужно отсюда сбежать.

Очень.

Остановились у незнакомых ворот, раскрывавшиеся под рев двигателя, который отодвигал в сторону тяжеленную створку. Преодолели полосу утыканную различными заграждениями и наверняка напичканную минами, дальше потянулись стандартные для этих мест начисто уничтоженные возле дороги древесные насаждения и густая зелень за выжженными или вырубленными пространствами.

В Цветнике мне не раз доводилось слышать, что здесь, в сердце Западной Конфедерации, можно нарваться на стаю опасных зараженных не успев и на две сотни шагов удалиться от ближайшего к поселению периметра. Для некоторых из мертвяков наша машина не более чем пустая жестяная банка для сильного человека. Но мы ехали без сопровождения, и вид у полковника Лазаря был самый беззаботный. Он даже задорную мелодию начал насвистывать.

Что же на этот раз задумал этот омерзительный человек?

Увы, ни намека на ответ он мне не дал. Ну это если не считать упоминание нервов. И насчет стресса он вчера что-то непонятное говорил.

Мне все больше и больше не нравилось происходящее. Я не хочу, чтобы этот моральный урод устраивал мне стрессовую ситуацию.

Да он сам по себе кошмарный стресс, как же я ненавижу его общество.

Мы неожиданно свернули с широкой дороги и пару минут тряслись по грунтовке. Дальше выскочили на примыкавшую к ней асфальтированную ленту очередного кластера, плавно заворачивая она обогнула непроглядное скопище высоких деревьев, дальше я увидела какие-то длинные здания нежилого вида, возвышавшиеся над ними краны, далеко протянувшиеся бетонные стены, и за ними что-то вытянутое и непонятное, странно прерывистое. Не сразу поняла, что это вагоны множества поездов стоявших бок о бок на множестве параллельных путей.

Полковник остановил машину, заглушил двигатель, открывая дверцу произнес:

– На выход, милая, конечная остановка.

Мне ничего не оставалось, как подчиниться. Полковник Лазарь, не отходя от машины, надел на себя тяжелый черный бронежилет, нахлобучил на голову тактический шлем с поднятым забралом, повесил на плечо винтовку с коротким толстым стволом заканчивающимся цилиндрическим набалдашником. Затем взял с заднего сиденья картонную коробку, вытащил из нее малогабаритный дрон, повертел его в руках, разложил лопасти, зачем-то на них подул, что-то нажал с тихим щелчком. Тот отреагировал на это еле слышным писком, затем винты закрутились, аппарат стремительно поднялся, завис на не слишком большой высоте выдавая себя негромким жужжанием.

– Элли, подойди-ка сюда. Вот, закрепи это на одежде, блестящая штучка должна находиться снаружи.

Покрутив в руках предмет больше всего походивший на уродливую заколку для волос, я не удержалась от вопроса:

– Что это?

– Это, Элли, что-то вроде передатчика, он тебя не укусит, цепляй смело.

– Зачем он мне?

– Понимаю, что маячок не гармонирует с твоим гардеробом, но придется с этим смириться. Птенчик, – полковник указал на дрон. – Не умеет видеть так, как видим мы. Зато различает сигналы, которые мы не замечаем. Если он вдруг потеряет твою светлую головенку из виду, маяк поможет тебя найти где угодно, кроме разве что глубоких шахт. Но таких подземелий в округе нет, так что не потеряешься. Взгляни туда, Элли, что ты видишь?

– Что-то похожее на объект имеющий отношение к железнодорожному транспорту.

– Верно, это что-то вроде сортировочной станции, сам не уверен в правильности названия, далек от таких дел. Ближние к нам пути заставлены товарными составами, дальше начинается зона, где формируют пассажирские поезда. На вот, держи.

Полковник протянул обе руки. В одной сжимал пистолет, в другой магазин к нему. Осторожно приняв и то и другое я покосилась на господина Лазаря с немым вопросом, и он пояснил:

– Это, Элли, твое оружие – обычный пистолет. Я уже в курсе, что ты умеешь с ним обращаться, поэтому инструктаж проводить не стану. Твоя задача простая – ты должна пойти на станцию и дальше двигаться вдоль путей в северном направлении. Приблизительно через полтора километра увидишь железнодорожный переезд, буду ждать тебя там.

Посмотрев в сторону станции, я спросила:

– Зачем вам это надо?

– Это нужно не мне, а тебе. Затем, что места тут хорошие, проверенные. Впереди тебя ждет точно выверенная порция стресса, все как знахари заказали. Просто пройди полтора километра с хвостиком, для тебя ведь это пустяк. Да, я вижу в твоих глазах невысказанный вопрос. Ты не понимаешь при чем тут стресс и чувствуешь подвох. Ну тут тоже все просто – по данным наблюдателей на территории станции находятся не слишком развитые зараженные в количестве от трех до пяти особей. Для хорошего стрелка утихомирить их из легкого оружия – не проблема. А ты ведь у нас неплохо стреляешь, позавчера это доказала. Вот и сошлись все звезды. И да, должен предупредить, что патронов у тебя только четыре, а мертвяков может встретиться и три, и четыре, и пять, так что у нас тут присутствует элемент интриги. Полтора километра, маленькая стервочка, рельсы и вагоны, от трех до пяти зараженных способных без устали носиться за тобой хоть целый день, один пистолет и всего лишь четыре патрона. Наш птенчик тебя уже опознал, он теперь будет жужжать строго над тобой снимая все действо на камеру с высоким разрешением. Хорошая штучка, высокотехнологичная, умная, красивые фильмы делает, подолгу может в воздухе находиться. Наконец-то посмотрю, насколько ты хороша в деле. И да, должен еще кое-что про него рассказать. Там установлено что-то вроде ультразвуковой свистульки, работает на двадцати шести килогерцах. Ты ее не различаешь, я тоже, а вот для мертвяков это любимая частота, они в основном на ней общаются, урчание, которое мы слышим – побочный эффект. Ближайшие быстро определяют источник и теряют к нему интерес, им летающие предметы ни к чему, а вот дальним приходится подходить поближе, ведь им надо выяснить, что именно раздражает их уши. Если ты будешь тянуть время, рискуешь привлечь их со всей округи, никакая разведка не скажет, сколько именно их может оказаться в зарослях вокруг этой дороги. Ну я поехал, ты тут не скучай. И да, проверь оружие. Всегда его проверяй, не забывай.

Проводив взглядом удаляющуюся бронемашину, я вслух адресовала в адрес полковника нехорошее слово. Впервые в жизни у меня такое с языка сорвалось, но ни малейших угрызений совести по столь шокирующему поводу не испытала. Да и не очень-то шокирована, мягко говоря. Мне сейчас безразлично, что такое поведение неженственно. Этот негодяй заслужил куда больше, чем даже самое страшное оскорбление, но увы, я могу делать лишь то, что мне по силам.