…Как раз сюда Сара и приехала с Нико. Карлик был за рулем, а Элеонора выбежала из ворот, чтобы их встретить… Сара отвела взгляд, когда следом за Нико вышла из арки во второй двор: ей не хотелось видеть клетку, куда засунули тело несчастной Элеоноры.

Оказавшись в третьем дворе, Сара посмотрела на усаженный шпилями профиль святого Вита – дикобраза среди соборов. Нико наверняка наблюдал за строительством этой старой церкви…

Сара повернулась к карлику:

– Каково это – жить четыреста лет?

– Давайте пройдем насквозь, так ближе, – сказал Нико, не глядя на Сару.

Дверь за ними захлопнулась. Везде царил полумрак. По проходам двигались туристы с запрокинутыми головами и любовались на витражи, переговариваясь почтительным полушепотом и шаркая ногами по каменному полу. Сара ощущала аромат благовоний, крема для загара и запах потных тел.

– Если вы не заметили призраков, значит, вы уже исцелились, – тихо проговорил Нико.

Сара принялась озираться по сторонам: никаких привидений! Однако под влиянием снадобья ее восприятие изменилось. Ее сознание стало другим – и уже не могло стать прежним. У Нико имелась формула вещества. Если бы им удалось найти нужные ингредиенты, они бы могли, в теории, приготовить новую порцию. Принимая его маленькими дозами, она бы навещала Бетховена в любое время, когда пожелает… Взяла бы снадобье в Америку и увидела отца… Отправилась бы куда угодно, хоть на край света. «На том пути, который ты избрал, я вижу лишь тьму».

Так сказал Джон Ди.

Резная деревянная дверь в боковом приделе церкви отворилась, и на пороге возник Макс в сопровождении мужчины в пурпурном одеянии и нескольких телохранителей. На князе был серый костюм, делавший его точной копией деда, под мышкой Макс держал мягкую фетровую шляпу. Сердце Сары встрепенулось, ей безумно захотелось поцеловать его. Но… неужели рядом с ним еще и женщина?…

Да. Это была она. Маркиза Элиза, весьма эффектная в полотняном наряде и туфлях на шпильках-стилетах. Она буквально материализовалась из воздуха и взяла Макса под руку.

– Мисс Уэстон, я рад, что вам стало лучше, – произнес Макс. – Вы нам понадобитесь сегодня вечером, чтобы показать нашим почетным гостям готовую экспозицию музыкального зала.

Его тон был холодным и официальным, но глаза горели, полные невысказанных чувств.

– Пожалуйста, дайте нам знать, если у вас нет необходимого гардероба, – прибавила маркиза, оглядев Сару сверху донизу.

– Ах да, Сара, и еще, – сказал Макс. – Я включил в коллекцию экземпляр Atalanta Fugiens[85]из Нела. Пожалуйста, сделайте для нее табличку с описанием.

Маркиза твердо увлекла Макса за собой, но Сара успела поймать его быстрый многозначительный взгляд.

– Что за «Atalanta Fugiens»? – спросила она у Нико, когда они отошли.

– Книга, изданная в тысяча шестьсот семнадцатом году Михаэлем Майером, алхимиком при дворе Рудольфа. Он нам очень нравился… Работу Майера можно назвать первым в истории мультимедийным изданием. В ней пятьдесят гравюр или эмблем, каждая из которых иллюстрирует один из аспектов алхимии, и каждая снабжена эпиграммой и трактатом, а также музыкальной пьесой, созданной на основе математического значения символов.

– Музыка алхимии! – задумчиво проговорила Сара.

– В Праге алхимическая символика повсюду, – кивнул Нико. – Мне стоило бы водить на эту тему экскурсии.

Они миновали крипту в северной оконечности собора, и карлик указал на символ, выгравированный на полу перед входом. Нагнувшись, Сара обвела пальцем контур: треугольник.

– Алхимический знак огня, – пояснил Нико. – Любимый символ Браге. Он оставлял его повсюду в качестве предупреждения. Кстати, на моем теле тоже есть такая татуировка. Если хотите, я могу…

– Зачем вы нарисовали алхимический символ на потолке моей квартиры в Бостоне? – перебила Сара. – Знак, придуманный Джоном Ди? Который обозначает «все сразу»? Хватит загадок, Джепп: скажите мне прямо.

– Сам не знаю, – пожал плечами Нико. – Возможно, это было предупреждение по наитию. Знание может быть очень опасным.

Пока они торопливо шли по Йиржской, Сара гадала, что означают загадочные слова Макса.

Леса, скрывавшие дворец, пока Сара работала здесь, были убраны. Здание походило на бородача, который внезапно побрился – это волновало, давало впечатление чистоты и обнаженности. Чтобы попасть внутрь, Саре с Нико пришлось продемонстрировать охране кучу разных удостоверений. Сюда съезжались высокопоставленные лица со всего мира, и BIS – чешская служба госбезопасности – не собиралась лишний раз рисковать.

Повсюду суетился персонал, выставляя стулья и столы, накрывая скатерти, расставляя посуду. Флористы затаскивали внутрь огромные цветочные композиции, поражающие воображение. Заново выкрашенное здание блистало чистотой.

Приятно видеть дворец таким великолепным, изумленно подумала Сара. Вот ведь странно, но еще несколько недель назад здесь было полно польских рабочих, а дворец напоминал угрюмую пыльную развалину!

– Сара! – вскричала Сюзи, заключая ее в могучие объятия. – Я приходила тебя навестить, но ты была прямо как Спящая Красавица, только слюней побольше. Отравилась, ну и пакость!..

– Да к тому же не вовремя, – отозвалась Сара. – Я нервничаю – открытие-то уже вечером.

…В особенности учитывая, что на нем будет присутствовать одна женщина, желающая ее смерти. А может, и не одна…

– Все взвинчены, – шепнула ей Сюзи на ухо. – Мои арбалеты должны висеть как минимум на два сантиметра выше, а еще мой маленький силезский пистолет куда-то подевался, и никто не знает куда. Майлз будет в восторге, когда тебя увидит. Он тоже сходит с ума, конечно же.

Сара была ошарашена: как много здесь успели сделать, пока она спала, как Рип Ван Винкль. Она взбежала на второй этаж, минуя симпатичную фотографию Макса-деда – сопровождающая табличка под снимком была посвящена его биографии. Сара знала, что он женился на некоей Джиллиан, вместе с которой чудом успел сбежать в Англию в марте тысяча девятьсот тридцать девятого года. Потом Максов дед участвовал в движении Сопротивления, вернулся с женой в Прагу после окончания войны и переправился в Америку в сорок восьмом. Сара вспомнила свое видение – как Макс застрелил нациста. Было ли это на самом деле? «Отныне мертвые будут хранить свои секреты».

Если только им не удастся приготовить новую порцию снадобья.

Уэстония…

Наверху лестницы ей повстречалась взволнованная Дафна, вооруженная исполинской метелкой из перьев для смахивания пыли. Сара прошла во второй портретный зал, где красовалось родословное древо и тот самый алтарь, который Рудольф Второй преподнес Поликсене и Зденеку к свадьбе в тысяча шестьсот третьем году. В стеклянной витрине сверкал золотой ключ. Сара внимательно посмотрела на портрет Ладислава: художник округлил тощие ноги и руки Лобковица, однако в целом изображение походило на оригинал.