Здесь торчали на стенах и выряженные, как для карнавала, герольды, по сигналу продудевшие в дудки с флажочками что-то торжественное, и море обслуги — вот ведь дармоеды наглые, они скалились из каждого окна, или проёма. И кормится весь этот «стафф» (Персонал!) наверняка тем, что выращивают бедолаги, оставшиеся там, за рвом.

Не люблю холуёв. Особенно — крикливо разряженных.

И, само-собой, здесь имелся прямо цветник придворных: в ещё более ярких, и жутко помпезных и неудобных нарядах: с неизменными рюшечками, жабо, кринолинами и лосинами для мужиков. Тьфу!

Как они в таких ходят?! Впрочем, лица некоторых дам были весьма… миловидны. И все они, в смысле, дамы — словно под копирку, были затянуты в корсеты, что делало их почти стандартно стройными и статными. На что спорим, им жутко тяжело дышать, и они, чуть что — хлопаются в обморок?..

Ну, и конечно, что они, что их бравые кавалеры, пялились на меня во все глаза. И никакого дружелюбия или симпатий (не говоря уже о почтении) во взглядах заметно не было. Да ладно, я и не претендую на звание «Мистер Вселенная».

Я прошёл вперёд, и встал перед балконом.

Оттуда на меня, сдерживая эмоции так, что желваки ходили на скулах, взирал почтенный старец, окружённый самыми расфуфыренными и чванливыми придурками. Вот он поднял руку, и все заткнулись. Хм. А хорошая дисциплина.

— Высокочтимый Гавриил! Мы рады приветствовать тебя в нашем Замке! Твоё прибытие — великая честь для нас, скромных служителей… — в принципе, кто хоть раз смотрел трансляцию встреч лидеров Государств, или планет, легко сможет продолжить эту пафосную речь вплоть до самого, глубоко прочувствованного, но абсолютно противоположного тому, что думают друг о друге такие Главы на самом деле, конца. Включая аплодисменты в нужных местах.

К счастью, всё это уложилось в разумные пределы времени.

— Благодарю за радушный приём. — отозвался я на десяти процентах: так, чтобы во всех закоулках уж точно услыхали. — Я согласен погостить у вас некоторое время, и почтить своим присутствием торжественный Пир в мою честь. Ведите!

Если кто читал хоть самый примитивный роман в стиле фэнтези, без труда нарисует себе и всё окружающее: и огромный и высоченный пиршественный зал с готическими сводами, и повыгоревшие и потёртые гобелены со сценами «благородных» развлечений или «исторических» сцен, галерею под потолком с музыкантами и певчими, и грубо-массивные длинные столы, и лавки. Даже без скатертей, и подстилок-ковриков.

Столы действительно ломились от красочных и явно вкусных блюд. И каждому приближённому (И его жене, конечно!) регулярно подносили и подливали все те шустрые ребята, что здесь заменяли официантов и сомелье.

Под ликующе-помпезный хор (явно из какой-то старинной оперы!), распеваемый акапелло (впрочем, в последующих славословиях появились и музыкальные инструменты), я позволил усадить себя во главе всего этого безобразия, сообщив, что в силу своей Сущности не ем и не пью. Типа, моё «духовное воплощение» не знает мирских потребностей. Но их — ни в чём не ограничиваю: мне будет приятно, если они будут есть, пить, и поднимать тосты в честь меня… И гостеприимного Хозяина. После чего «милостиво» велел барону люРайцигу занять почётное место справа от себя, а его жене — весьма худой и явно желчной, судя по цвету лица, особе — слева.

Не похоже, что она была в восторге от соседства. Я, впрочем, тоже.

Особенно после того, как транслятор усилил то, что она нашёптывала своей фрейлене-приживалке. Я, конечно, не красавец, особенно в скафандре. Но — всё же вовсе не мерзкий монстр. А чуткий и ранимый мирный скраппер. И мне не нравится, когда меня называют «шарлатаном», «уродом», и «наглой тварью».

В-общем, с моего благословения, все ели, пили. Вначале, конечно, сдержанно и смущённо. Но потом, примерно после пятого тоста, всё понеслось, как я понял, по накатанной дорожке.

Поскольку делать мне ничего не надо было, разве что делать вид, что слушаю высокопарные тосты в мою честь, я посвятил своё внимание изучению именно того, что говорилось слугами, вельможами и фрейлинами шёпотом. (Из-за этого иногда не сразу реагировал на эти самые тосты и обращения — поэтому на всякий случай довольно часто кивал.) Но зато узнал много нового и интересного про быт и обычаи населения замка.

Всё-таки остронаправленный микрофон, фильтры, и программы для расшифровки у нас самые дорогие. Даже, как уже говорил, в скафандре. Знание — всегда сила. Логический блок дополнял то, что я не расслышал:

— … самый старый меч! И он мне предлагает всего три барана за этот надёжнейший…

— … нет, миледи, у него наверняка нет никакого… э-э… Ну, признаков пола… Я? Я думаю, он мужчина, но проверять на вашем месте я бы не…

— … святой Конклав почти наверняка признает его самозванцем! А броня у него — куда там нашей! И как нам тогда с ним?..

— … вот и я думаю: раз он — во плоти, то должен быть так же смертен, как и все. Но, возможно, срок жизни…

— … нет-нет, мессир виконт! Прошу вас — больше ни кусочка, иначе… Вы же не хотите, чтобы ночью мы просто спали, объевшись?.. А я ещё вовсе не так стара, чтобы…

— … пусть это и пахнет святотатством, но я бы ни за что не поверил, что Посланник будет выглядеть как простой рыцарь в доспехе! И если б не его неуязвимость, и Небесный Огонь…

Мой вывод: если бы я хотел действительно серьёзно и вдумчиво изучить средние века — по местным сплетням и традициям это было бы и занятней и верней той скучно-застывшей картины, что веками прозябала в стандартном учебнике. Да тут не один фильм можно было бы снять! Документальный. И целый сериал — художественный. Многосезонный. Причём — без идиотского и наивного «сценария»!

И я уже почти решил, что делать. Я продам их мирок с потрохами социологам-историкам! Пусть и правда — снимают уникальные подлинные документальные фильмы для школьной программы! А как наиграются, или захотят денег — пусть продадут «права» и киношникам!

Наконец заполночь, меня почтеннейшее спросили, не пожелал бы всесильный и бессмертный Посланник отдохнуть в персональных (самых шикарных, естественно) спальных апартаментах.

Ну, я милостиво соблаговолил принять любезное… И всё такое прочее.

Апартаменты и вправду, оказались вполне приличными.

Я нагло развалился на шикарной кровати под балдахином (она жалобно заскрипела, но нас с экзоскелетом выдержала), хоть ноги и не совсем поместились. После чего возжелал остаться один.

Уж мне нашлось о чём подумать, и что