Внезапно вмешался третий князь. Кудрявый князь, который только что был готов принести себя в жертву.

– При всем уважении к вашим героическим намерениям, – сурово сказал Илион, – но Ноар знает вас обоих. Он знает ваши сильные и слабые стороны и, не задумываясь, воспользуется этим знанием. Со мной он никогда не сражался. Это, очевидно, дает мне самые большие шансы на успех.

Ифар и Ромэ одновременно издали возмущенный звук.

– Речь идет не о героизме, а о выживании! – прорычал Облачный князь. – Ноар убьет тебя раньше, чем мы все доберемся до горы!

– Может быть, – ответил фахин. – Но моя смерть…

Внезапно небо за Ноаром потемнело, и его тихий смех заставил вздрогнуть каждую клеточку моего тела.

– Ну? – спросил он, забавляясь. Его голос был едва ли громче хриплого шепота, и все же он эхом разносился по всему Царству Мертвых. – Вы наконец определились, кто может бросить мне вызов?

Войска хаоса Ноара по-прежнему не атаковали. Видимо, ему нравилось заставлять нас нервничать. Конечно, ему это нравилось, ведь он и так знал, что в любой момент может просто уничтожить нас.

Это был не тот человек, которого я знала, но я чувствовала, что этот человек все еще находился где-то внутри князя хаоса.

Пока Ифар, Илион и Ромэ снова принялись спорить, я расправила плечи и сделала шаг вперед. Взгляд Ноара, полный хаоса, встретился с моим. Его высокомерная улыбка превратилась в широкую ухмылку.

– Отличный выбор…

Земля задрожала, и черный дым пополз ко мне через мост.

– Амайя… – Ромэ в ужасе посмотрел на меня. – Что ты наделала?!

– Вы не можете остановить Ноара, – объяснила я. – Но я могу.

Дым струился вокруг меня, вырастая в стену, которая отделяла бы меня от остальных. У меня не оставалось времени на долгие объяснения, поэтому я просто сказала:

– Если я не справлюсь, передайте моим братьям и сестрам, что я их люблю. – Я одарила Илиона легкой улыбкой. – Это относится и к тебе!

– Не делай этого! – Он попытался дотянуться до меня сквозь дым, но хаос оттолкнул его назад. Ромэ тоже бросился мне навстречу. Юносу и Пашу пришлось силой удерживать его, чтобы он не приближался слишком близко к дыму. Такого отчаяния я еще никогда не видела.

– Я поклялся ему жизнью, что позабочусь о тебе, – беспомощно выдохнул Ромэ.

– И ты выполнил свою клятву, – ответила я. Глубоко тронутая, я в последний раз посмотрела в глаза ему, Илиону, Ифару, Кизе, Юносу и Пашу. – Спасибо, что зашли со мной так далеко.

Облачный князь с почтением кивнул. Мое решение его не устраивало, но он, казалось, уважал его.

– Ты не должна нам благодарностей. Ты должна вернуться ради нас. Кассардиму нужна императрица.

Между тем стена дыма почти полностью отрезала нас друг от друга.

– Никаких колебаний! – крикнула мне Киза и приложила кулак к сердцу.

– Никакого страха! – продолжил Паш.

– Никаких угрызений совести, – прохрипел Ромэ.

И я ответила:

– До самой смерти.

Затем клубы дыма схлопнулись, и я оказалась отгорожена от внешнего мира. Совсем одна.

Нет, не одна. Позади себя я почувствовала присутствие Ноара, его темную силу и злобный разум.

Мое сердце бешено колотилось. Дым поглотил каждую частичку света. Только драгоценный камень, висевший у меня на шее, сиял ярче, чем когда-либо.

Боже, драгоценность!

Проклятие! Я должна была отдать ее кому-нибудь из других. Ноару ни при каких обстоятельствах не разрешалось брать ее в руки.

Я поспешно размышляла, что делать, когда тихий писк принес мне решение. Я вцепилась в свои кудри и выудила Шмелька. Ококлин сопротивлялся, но мне все же каким-то образом удалось усадить его себе на руку. Он, как растрепанный траурный комок, облепленный доспехами, испуганно моргал, глядя на меня. Шмелек знал мои мысли и знал, чего я от него хочу. Он решительно покачал головой. Я проигнорировала его и сорвала с шеи цепочку с драгоценным камнем, чтобы сунуть ему в лапы.

– Отнеси это Лазару как можно скорее. И позаботься о том, чтобы он использовал драгоценность мудро, пока я не вернусь. Я полагаюсь на тебя!

Отчаянный визг. Я понимала, что, с одной стороны, он не хотел меня подводить, но, с другой стороны, понимал важность своего задания.

С тяжелым сердцем я поцеловала Шмелька в голову и почувствовала, как на мои глаза навернулись слезы.

– Так должно быть. И присмотри за Мо, если со мной что-нибудь случится, хорошо? Я не хочу, чтобы он остался совсем один.

С крошечным грустным кивком Шмелек спрятал драгоценный камень в свой кармашек на животе. Затем он еще раз прижался к моему большому пальцу и смело бросился в дым хаоса.

Тихий смех Ноара донесся до меня.

– Это было не особенно умно, – весело сказал он. – Без драгоценности тебе абсолютно нечего мне противопоставить.

Я медленно обернулась. Мне было страшно, что я буду стоять в полной темноте без жемчужины, но клубы дыма все же пропускали немного света. Мутного, грязного света. Это было совершенно сюрреалистично, как будто это место застряло где-то между днем и ночью. Дым окутал весь мост. Он открывал мне только один путь. Последний путь. К своему повелителю.

Ноар все еще стоял там, где его поразили стрелы. Он скрывался, как хищник, уверенный в том, что настигнет свою добычу. От жестокости, которую он излучал, у меня по спине побежали холодные мурашки.

– Подожди, – пробормотала я. – Мне не нужна драгоценность, чтобы побороть тебя.

Снова этот высокомерный смех.

– Именно тот ответ, на который я надеялся.

Один взмах, и дым двинулся, подталкивая меня вперед. Видимо, терпение Ноара было не таким уж бесконечным, как предполагалось. Или он знал, что я собиралась выиграть время, чтобы дать остальным возможность отступить. Во всяком случае, мне надоело просто говорить. Я вытащила свой меч и целеустремленно пошла вперед. Ноар хотел ускорить дело? Прекрасно, я не могла дождаться, чтобы выжечь из него хаос.

– Все еще очень смелый котенок, – эхом донеслось до меня. Я ожидала его насмешек и уже давно нацепила на свое сердце толстый ледяной панцирь. Я также была готова к его израненному хаосом телу, но когда я подошла ближе и увидела, как сильно он изменился, то все же не смогла скрыть своего ужаса. Мягкая кожа, которая обычно обтягивала его грудь, вздулась и покрылась трещинами, как сухая соленая пустыня. Лицо тоже состояло лишь из осколков, скрепленных клубящимся дымом. Глаза были темными безднами, а улыбка – извращенной версией того, что я так любила.

– Почему ты так потрясена? – сладко спросил ужасный князь хаоса. – Неужели ты не знала, за кого вышла замуж?