Энди обхватила голову руками. Кусочки ужасной головоломки наконец встали на место.

— Рой скрыл следы убийства, а Гленлейк прикрыл самого Роя.

— Конечно же, никто не хотел, чтобы Даллас умер, — вставила Лизандер с удивительным хладнокровием. — Власти, возможно, ошибочно пытались найти внесудебное решение этих неприятностей. Никому не хотелось разоблачать школьные проблемы или, разумеется, ученицу и ее семью.

— «Проблемы» являлись человеком, — заметила Энди, — несмотря на его неуместные взгляды и действия.

Ладони Йена лежали на полированной столешнице. Она видела, как у него побелели костяшки пальцев.

— И все было хорошо, пока Тэйт не нашел машину.

— После того как Кёртиса Ройяла арестовали, нам предстояло сделать трудный выбор.

— Вы могли позволить виновному предстать перед судом за совершенное преступление, — решительно заявил Йен.

— И позволить на этом судебном процессе уничтожить школу Гленлейк?

— То есть вы использовали власть и престиж заведения для давления на офис шерифа округа Лейк, чтобы там вынесли вердикт о самоубийстве и освободили Роя до того, как он заговорил о школьном соучастии, — с горечью произнес Йен.

— К счастью, у нас имелась ваша замечательная дочь, — заметила Лизандер. — Дети выглядят как герои. Они не только восстановили репутацию Гленлейка, но и весьма убедительно показали нашу приверженность социальной справедливости.

— И это все? — как-то отстраненно спросила Энди. — Мы просто продолжаем жить, как будто здесь никогда не происходило ничего криминального?

— Либо так, либо одно из выдающихся образовательных учреждений нашей страны, подготовившее бесчисленное множество замечательных кадров, навлечет на себя позор, последствия которого будут ощущаться годами.

— Прославленное наследие Коуплендов будет навсегда запятнано дешевым скандалом, и видные места в нем будут занимать ваши имена, включая имя вашей дочери, — заметил Матисон. — Неужели вы хотите этого? Я лично уверен, что никто в школе, ни в прошлом, ни в настоящем, не пожелал бы такой огласки.

— Будет жаль, если школа развалится в тот самый год, когда ваши двойняшки начинают свою учебу, — добавила Лизандер. — Я слышала, что сегодня они провели потрясающий день.

Йен оглядел толпу выпускников, родителей и других родственников, выискивая среди них свою жену. Он на мгновение потерял ее из виду в водовороте девушек в белых платьях и юношей в костюмах цвета хаки с форменными блейзерами.

Прошлой ночью разыгралась сильная гроза, и дождь так хлестал в окна их номера в гостинице «Олд роуд», что Йен задался вопросом, удастся ли вообще провести церемонию. Но утром дождь прекратился, а после полудня горячее солнце рассеяло темно-серые облака. В бой поспешила бригада рабочих, очищая тротуары, подкладывая фанеру под стулья и перемещая как можно больше сидений к кирпичной ландшафтной колоннаде. Во второй половине дня, ко времени начала выпускного мероприятия, воцарился душный весенний день, пусть даже ветви деревьев, недавно раскрывших свои листочки, все еще сочились дождевой влагой.

Йен оставил двойняшек в группе таких же будущих первогодков под сводами буфетного павильона. Ни он, ни Энди не нашли в себе сил придумать, как предотвратить их неизбежное поступление в Гленлейк, не нагрузив избыточно неприглядными знаниями об этом месте.

Поглядывая под ноги, Йен прошел через стайки витающих в облаках выпускников и их гордых родителей, по-прежнему не обнаружив жену. Неужели он забыл, где они договорились встретиться, или ее втянули в очередной разговор?

Представляя раскрасневшееся лицо Кэссиди, сходящей со сцены с аттестатом в руке, Йен вспомнил трепетное волнение их собственного выпуска так ярко, словно это было только вчера. Он радовался тому, что они с Энди помирились… и хотя порой в то время еще чувствовал некоторую отстраненность, ему не хотелось разбираться в ее причинах. Тогда он мог думать только о том, что, несмотря на жестокий перерыв, будущее вернулось в верное русло.

За утренним бранчем Кэссиди удивила их, заявив, что хочет учиться не в Амхерсте, а в Нью-Йоркском университете.

— Пап, я ничего не имею против семейной альма-матер, — пояснила она. — Мне просто нужно время, чтобы разобраться в самой себе и понять, чем я лично хочу заниматься.

Каким-то образом он умудрился не поморщиться, услышав почти точную цитату, очевидно нечаянную, из наследия ее семнадцатилетней матери. Но не мог усомниться в логике этих слов. Потому что Кэссиди действительно стремилась найти себя.

Заметив стоявших в сторонке Шэрон Лизандер и Кэтрин Генри, Йен убедился, что Энди нет поблизости, прежде чем решительно уклониться от встречи. Хотя, в общем, и не ожидал, что она сама захочет общаться с кем-то из них.

Несмотря на жизнерадостные лица, будущее представлялось не таким безоблачным и полным возможностей, каким могло бы. Темные тайны в сердце школы Гленлейк коснулись лишь нескольких из студентов, но он не мог выкинуть из головы образ школьной развращенности, тянувшейся, подобно цепким щупальцам, абсолютно ко всем присутствующим. Разложение будет распространяться до тех пор, пока кто-то не положит этому конец, и те, кто раскрыл ему секрет, рассудили верно. Правильно это или нет, но он не осмелится разрушить учреждение, в создание которого его предки вложили так много сил и средств.

Йен думал, сможет ли когда-нибудь простить себя за это.

Наконец он увидел Энди рядом с Коупом и Биз. Коуп щеголял в яркой летней шляпе, а огромные солнцезащитные очки Биз прикрывали не только глаза, но и половину лица. Йен не смог заставить себя поделиться с родителями своими открытиями. Зная их любовь к Гленлейку, он понимал, что это может разбить им сердце.

Энди, любовь всей его жизни, смело подставив плечи солнцу, затенила глаза ладонью и призывно помахала другой рукой.

— Мы собираемся пойти прочитать выпускную страницу Кэссиди, — сообщила она, когда Йен приблизился к ним.

Они вместе прошли по кампусу в библиотеку Холмса и обнаружили страницу Кэссиди на недавно отремонтированном третьем этаже, далеко от тех стен, где висели страницы Йена и Энди. И уж никто не знал, где сейчас находилась сама Кэссиди.

Встав полукругом, они начали знакомиться с ее выпускной страницей.

* * *

Внезапно загрустив, Кэссиди захотела ненадолго уединиться. Выбравшись из толпы, она стояла под деревом, поглядывая на кампус и стараясь запечатлеть его в памяти. Девушка думала о том, что мир зеленого сельского Гленлейка подобен затерянному оазису, ужасно далекому от взрослого мира Нью-Йоркского университета. Что было хорошо: ее нервировали и одновременно влекли реалии большого города, его хаотическая многолюдная жизнь.

Кэссиди с трудом приняла решение учиться так далеко от Тэйта, но ведь сам он ничуть не колебался, выбрав Университет Дьюка в Дареме. Однако, несмотря на то что ее родители, видимо, переживут свои секреты и останутся Легендарной Парой, она, сочиняя выпускную страницу, поняла, что должна написать свою собственную историю. И вообще, школьные парочки чаще всего распадаются.