— Так же как и мы, — поддакнул Йен.

— Так это все-таки было самоубийство? — спросила Энди.

Йен мягко обнял ее за плечи.

— Или несчастный случай, — добавил Келли. — Нельзя исключать воздействие наркотиков или алкоголя. Мне говорили, что Даллас злоупотреблял и тем, и другим.

— А как быть с травмой на затылке?

— Судя по всему, он не пристегнул ремень безопасности. Невозможно сказать, в каком положении он находился, когда машина ударилась о воду. Голова могла удариться о крышу, рулевое колесо или даже верхнюю часть спинки сиденья.

— В этих старых машинах еще не было подголовников, — вставил Йен, — и слишком много жестких и твердых углов.

— Точно, — подхватил Келли.

Когда разговор перешел на обсуждение автомобилей, Энди обвела взглядом зал и заметила Роя. Тот стоял в одиночестве около стола с десертами и жевал печенье.

Глядя прямо на нее.

— Извините, я отойду на минутку.

Поборов желание сбежать, Энди подошла к нему.

— Ты выглядишь почти так же, — прищурившись, оценил он. — А может, даже лучше.

По телу Энди побежали мурашки. Точно так же, как и в первый раз, когда она встретила его в «Салуне Кайла» на праздновании дня рождения Далласа. В тот вечер, что ей никак не удавалось забыть. Энди вспомнила его ветхий дом и решила, что сейчас нервничает ничуть не меньше, чем тогда.

— Признаюсь, никогда не думала, что увижу вас снова.

— Впрочем, меня никогда особо не интересовали малолетки, — усмехнулся Рой, как будто она ничего не говорила.

— Я сказала бы, что это хорошо, раз вы работаете в школе.

— Ну да. Они здесь не одобряют такие шалости.

Энди смотрела, как группа детей подлетела к столу и забрала все пирожные с соседнего подноса.

— Вот уж никогда не думал, что твой ребенок будет защищать меня. Это что-то… То есть, учитывая…

— Мой муж, а теперь и Кэссиди знают о моей связи с Далласом, — понизив голос, сообщила Энди, — но больше никто ничего об этом не знает.

— Надо же, как интересно…

— И мне хотелось бы, чтобы так и осталось.

— Никому не говорил ни слова… И теперь, Бог ведает, твой секрет останется похоронен во мне.

— Спасибо.

— Нет, это тебе спасибо, — ответил Рой, захватив горсть печенья, и, завернув его в салфетку, сунул в карман пиджака. — Думаю, мне пора сматываться отсюда.

— Рой… А как, по-твоему, Даллас умер на самом деле?

Рой пристально посмотрел на нее.

— Расплачиваясь за свои грехи, — туманно ответил он и направился к выходу.

Когда Энди вернулась к Йену и Уэйну Келли, Рой уже исчез.

— Если он не совершал самоубийства… — продолжала повторять Энди, не в состоянии закончить это рассуждение в удобоваримом для каждого из них смысле.

А когда она не произносила его вслух, Йен просто чувствовал, что она думает об этом, также не смея закончить мысль.

— Без толку думать об этом. У нас нет фактов.

В чем, несмотря на неоднократные попытки, так и не смог убедить ее. Независимо от того, что он говорил, чувство вины в связи с вероятностью того, что Даллас — намеренно или непреднамеренно — совершил самоубийство, продолжало разъедать душу его жены.

Шестидневные каникулы в Плая-дель-Кармен они проводили, щедро намазывая тела кремом от загара, нежась на пляжах или плавая в одном из огромных бассейнов курорта. Но, как он сам, так и Энди, они лишь всячески поддерживали видимость беспечного удовольствия ради детей.

— Вся закавыка сводится к работе Роя в Гленлейке, — задумчиво произнес Йен. — Вовсе не случайно, что кто-то покровительствовал ему все эти годы.

Пытаясь доказать, что Рой в чем-то замешан, он позвонил Джеральду Матисону, не обращая внимания на расходы, связанные с международным роумингом.

— Я все думал, когда же вы вновь позвоните мне, — сказал бывший заместитель директора, ответив после второго гудка. Видимо, на сей раз Йен не помешал его тренировке, поскольку голос звучал спокойно.

— Почему же?

— Потому что только теперь об этом и можно говорить! Не поймите меня неправильно, мы все будем рады оставить этот год позади. Но разве не удивительно? Ваша дочь и ее учитель вновь подняли репутацию школы на должную высоту.

— Да, наверное, — вяло согласился Йен.

— Какой-то у вас голос не радостный…

— Мне нужно время, чтобы привыкнуть к мысли о невиновности Роя, — ответил Йен, прохаживаясь по пустынному коридору между внутренним двором отеля и служебным выходом.

— Я не виню вас за это. Между нами, выглядит-то он как особо опасный тип с плаката «Разыскивается».

— В том-то и дело. Что для меня остается загадкой: почему такого типа вообще держали на работе в Гленлейке?

Теперь настал черед Матисона умолкнуть.

— Я говорил с его начальником, Тедом Орзибалом. Тот сообщил, что худшего сотрудника не припомнит. Мы с женой просмотрели досье Роя, там полно жалоб на поведение, но эти жалобы не дали никаких положительных результатов. Я также видел записку, в которой вы написали, что собираетесь разобраться с этим, но никаких разборок не последовало.

— Вы заставляете меня нервничать.

— С чего бы? — небрежно поинтересовался Йен, поспешив посторониться, когда ритмичное громыхание возвестило о приближении тележки, забитой мешками с мусором. Он кивнул везущему ее уборщику.

Матисон вздохнул так громко, что в наушнике затрещали помехи.

— Все дело в Дэрроу. Сам Дэрроу велел мне нанять его и держать в штате. А почему, я по сей день понятия не имею.

Йен не поверил в это, но не стал спорить, решив, что Матисон будет более полезным, если сочтет, что ему успешно удалось снять с себя ответственность.

— Тогда почему Роя не уволили после смерти Дэрроу?

— Даже не знаю… Может, к тому времени он стал более надежным сотрудником? В любом случае я и думать о нем забыл.

Этому Йен тоже не поверил.

— А теперь Рой снова вернется на работу?

— Никто этого не хочет, но его же оправдали… Он может подать на нас в суд, если мы его уволим. Но может, нам повезет и он просто уйдет на пенсию…

— А пока, значит, он останется в штате как всегда?

— Я не вижу иного выхода.

* * *

Когда они привезли Кэссиди в школу после весенних каникул, Йен предложил провести дополнительный день в Гленлейке, прежде чем отправиться домой. Уитни и Оуэн могли бы присмотреться к нынешним первогодкам и прочувствовать, что их ждет. А они с Энди тем временем могли бы еще немного покопаться в секретах прошедших лет.