Среди упомянутых имен божеств пещеры Валы, или Алы, как мы помним, был латышский рогатый бог Велняс, так же покровительствующий музыке.

Вся эта магическая операция или обряд песнопения с музыкой были сопряжены с явлением зари с последующим приходом солнца. Вероятно, хакасское слово «сарын» (песнопение) одного происхождения с индоевропейским термином sara (первые лучи света) или saranyu (саранью) – утренняя заря.

По своему звуковому облику «шаман» так же соотносим со словом «саман» (сан.) – ритуальное песнопение. Данное обстоятельство указывает на близость «шамана» и «самана» к ритуальному восходу солнца.

Для возвращения лучей солнца, утраченного богатства требуется совершить паломнический путь («панти» – путь) в сакральные места Кап таа (Панти кап) с целью жертвоприношения и песнопения (саман). Здесь, в «пещерном» святилище, множество древних курганных сооружений и ритуальных мест, которые нужно соотносить с «кап» или капищем.

Сарама, небесная гончая, отыскала коров в пещере пани. Индра, обретший силу от нектара Сомы, и Ангирасы, его спутники, последовали за Сарамой, вошли в пещеру и вывели на поверхность «схваченные» стада коров – «лучи солнца». Для достижения своей цели Брихаспати вместе с Ангирасами должны провести ритуал саман (песнопение) или произнести мантру – истинное слово. Освобождение или завоевание коров сопровождалось взломом скалы и разгромом всех пани.

«Это рождение Солнца сопряжено с приходом Зари, это его рождение из Ночи. И именно посредством жертвоприношения происходит это рождение» (II.21.4).

«Индра, правильно вознесший жертву, породил Зори и Свар; и свершает он это с помощью людей, с помощью наших мужей он завоевывает Солнце» (I.100.6).

А кто эти люди или мужи? Конечно же, речь идет о «солнечных» ритуалистах – арьяманах (араманы, саманы, шаманы и т. д.) из Обь-Чулымья.

Индра не единственный бог, способный открыть врата темной пещеры и вернуть в соответствии законом «схваченные» лучи, или утраченные сияния. Есть и другие боги, кому различные гимны приписывают эту великую миссию. Как мы помним, одна из них – Уша, божественная Заря, матерь этих стад. О ней мы поведем речь ниже, в связи с мужчинами из солнечной Усы, которые вступили в брачный союз с енисейскими девушками из земли Хон. Случилось это событие, скорей всего, во времена правления племен ман и пан.

В древнеиндийском эпосе «Ригведа» главный персонаж Ушас мчится перед восходом солнца на быстрой колеснице открывать небесные врата крепкого утеса, то есть, первозданного холма Валы. Usas (Ушас) – утренний свет, божество утренней зари. Она, подобно алтайской Мара-сес или славянской Маре, изображается прекрасной девицей, одетой в сверкающий наряд. Она выезжает перед восходом солнца на ослепительной колеснице, запряженной алыми конями и быками, отворяет врата тьмы. Это божество наполняет вселенную светом, пробуждает всех, приносит богатства, золото, дары, коров, коней, детей, жизнь, славу, убежище, защиту.

Ушас производит на свет Солнце, готовит или прокладывает ему путь, появляется с лучами Солнца. Она освещает дороги людям.

Ушас, в свою очередь, тоже не единственный бог-проводник. Вспомним, гимны «Ригведы» эту великую миссию также приписывают божественной собаке Сараме, «летающей вокруг пределов мира». Благодаря небесной гончей Сараме был указан священный путь в пещеру Валу для божества ариев Индры – бога Солнца и его спутников Ангирасов. Она должна отыскать угнанных коров (лучи света) в пещере пани и вывести их через пролом в скале «в соответствии с законом» Риты.

Для нас важно отметить, что в старинных народных преданиях тюрков волк выступает не только в качестве предка или легендарного путеводителя, но и проводника мертвых душ в потусторонний мир в образе адского пса (волка). Позже у тюрков волк (собака) из проводника (хозяина леса и горы) превратился в прародителя первых тюркютов.

В древнеуйгурской письменности «Огуз-наме» голубой (небесный) Волк, явившись из небесного луча, как посланник самого Тенгри, в ответственную минуту приходит на помощь к Огуз-кагану, подобно ведийской Сараме, указывает ему путь и ведет войско к победе над врагами. В дастане «Эргене кон» он также выступает как путеводитель и спаситель тюркского племени, попавшего в беду.

В «Огуз-наме» образ волка связывается с лучом света:

«Из того луча появился голубовласый

Голубогривый большой Волк (самец)».

А ведь мифологические черты этого волка, рожденного от луча света, впрочем, как и собаки Сарамы, смешиваются с чертами реального божества Саяно-Алтая. Вернее, образ этой «лучезарной» собаки (рожденной от лучей солнца) соответствует одной из трех антропоморфных фигур (средний персонаж), изображенных на плите могильника Каракол в Горном Алтае, где она показана с головой собаки с лучами света (см. рис. 23,). Возможно, коренным названием «лучезарных» собак, включая и Сараму, является «сар» – заря. Имя Сарама образовано от индоевропейского термина sara или saranyu (саранью) – утренняя заря. Следовательно, «голубогривый большой Волк», рожденный лучом света, и Сарама (sara – первые лучи света, т. е. заря) одного происхождения.

Значит, «небесная» гончая Сарама была известна как древним ариям, так и пратюркам еще на их общей родине – Саяно-Алтае. Отсюда и «перекочевала» мифическая собака в Индию, где ее образ исчезает из после ведийской мифологии. Но следы ее сохранились в некоторых гимнах «Ригведы», а также, в легендах тюркских народов под именем Сарамчын. Мы же, соглашаясь с достоверностью древне ведийского образа Сарамы, приводим существенные доводы в качестве косвенного указания на ее саяно-алтайское происхождение.

А что, если мифология о Сараме, «нашедшей пролом в скале» в некой Вале, переплетается с исторической правдой? Наша цель – направить читателя к древней земле Кемерово, понять истинные назначения строк из «Ригведы» III, 31 (К Индре):

«Мудрые пробились к находящимся в твердыне (коровам).

…Когда Сарама нашла пролом в скале,

Она сделала великое древнее защищенное место, направленным на одну цель.

Прекрасноногая повела главу коров.

Знающая, она первой отправилась на зов.

Скала сделала (свой) плод зрелым для совершающего благое деяние».

Поскольку этот момент очень важен, остановимся на нем подробнее.

В образе Сарамы, нашедшей пролом в скале, мы можем отметить некоторые сходные черты, сближающие этот образ с «тюркским» волком, так же обнаружившим пролом в скале сплошь из камня и железного рудника.

Как видим, характеристика и функции этих образов (древнеиндийской собаки Сарамы, саяно-алтайской Сарамчын, а позже и «древнетюркского» волка) в чем-то аналогичны. В дастане «Эргене хон» волк выступает как путеводитель и спаситель тюркского племени, попавшего в беду. Благодаря волку, это племя находит пролом (отверстие) – выход из местности, окруженной горами, где они прятались после поражения в битве с врагами. Гибнут все, кроме сыновей Ельхана (его прообраз – Аль хан или Ала биг). Его дети Кыян (см. Кый/хый) и Ногуз (см. «наги» – исполинские змеи) захотели