Зара обошла вокруг стола, остановилась возле Вальтера и, глядя ему в глаза так, словно надеясь найти настоящий ответ только в них, спросила:

– И ты, предлагая мне бросить все и бежать из города, собирался взять их с собой?

– Нет. Да. Я не знаю, – признался он, ощущая, что сейчас от правильности его слов, от их звука, от любого его движения зависит все. Его голова на плахе, и топор занесен, и палач ждет сигнала. Но еще может прозвучать горн, и глашатай объявит, что осужденному дарована свобода…

Зара отступила на шаг. Лицо ее заострилось, голос зазвучал глухо, без прежней нежности. Она уже не просила, а повелевала:

– Ты удивительный человек. Большинство из тех, кого я знаю, в такой ситуации даже не вспомнили бы о случайно встреченных на пути девушках из чужого племени. Но ты… Мне надо подумать. Если мы должны бежать… В пути потребуется много денег. Сегодня вечером ты будешь играть в келлере. Играть так, чтобы до основания выпотрошить кошель любого, кто зайдет к нам. Ты можешь сделать это?

– Могу, – едва слышно подтвердил он.

– И еще. Я не очень поняла о твоем слуге. Или друге, которого ты называешь Иво. Почему он так важен? Что он вообще делает тут?

– Он, – Вальтер на миг задумался, стоит ли вдобавок ко всему упоминать убийство Магнуса, и, не отрывая от Зары глаз, ответил главное: – Он готовит чудо.

От долгого сидения на дереве левая нога Иво затекла. Он осторожно распрямил колено, потянулся и едва погасил крик от внезапной боли. Когда она начала отступать, возникла другая проблема. Раздувшийся мочевой пузырь требовал немедленного опорожнения, и никакие извивания тела или напряжение мышц не помогали превозмочь веление организма. Сгорая от нетерпения, он попытался разглядеть преследователей. Один из них поднялся и отошел на несколько шагов в сторону. До Иво долетел звук бьющей о землю струи, и позывы собственного тела стали еще невыносимей. Положение было отчаянным. Еще немного, и переполненный пузырь взорвется, его обнаружат и, покрытого несмываемым позором, подстрелят, как неуклюжую куропатку. Страж вернулся на прежнее место. Иво внимательно осмотрел дерево. Расходящиеся под ним ветки образовывали небольшое углубление. Что, если использовать его как сосуд, который используют в домах германцев? Одна только мысль о возможном облегчении вызывала ни с чем не сравнимый восторг. Он подтянулся чуть выше, чтобы принять более удобное положение для задуманного, высвободил своего уже доставившего ему столько наслаждений и бед зверя, и начал извергать из себя нескончаемый поток жидкости, с ужасом наблюдая, как она быстро наполняет маленькую ложбинку, добирается до неровных краев и начинает переползать по ним дальше, медленно стекая по шершавому стволу вниз. Остановить извергаемый поток было выше его сил.

Острый запах наполнил ноздри Иво. Одуряющий липовый аромат все еще наполнял воздух и притягивал бесконечное множество лесных насекомых, бегающих и ползающих. Сама Мать леса, казалось, парила между листвой дерева на крыльях бабочек, присаживалась на бархатные тела пчел, раскачивалась на невидимых паутинках. Но с каждым мигом новый резкий дух сильней и сильней наполнял праздничное течение жизни. Встревоженные насекомые метнулись в стороны, зависли в отдалении беспокойным облачком, сгруппировались то ли в предчувствии новой беды, то ли в предвкушении собственной атаки на вторгшегося в их пространство чужака.

Что-то неладное ощутили и безмятежно сидящие у подножия дерева ливы. Молодой страж вскочил на ноги и обеспокоено оглянулся.

– Что с тобой? – насторожился старший, нехотя поднимаясь с насиженного места. – Ты что-то видишь?

– Чувствую.

– Как наш бывший жрец? Лучше бы ты видел или слышал. Эй, откуда этот запах? Ты что, наделал в штаны как малое дитя?

– Я не малое дитя! Этот запах от дерева.

– Дерево не может… – старший тоже принюхался и отбежал на несколько шагов, увлекая за собой молодого напарника. – Осторожней. Это медведь. Он мог спрятаться от нас наверху. Сейчас узнаем. Бери лук.

– Стойте!

Накопленный за долгую и тревожную ночь поток наконец окончательно исторгся из недр тела Иво. Вокруг, привлеченные запахом, уже роились мухи, растерянное поначалу жужжание пчел переходило в угрожающий гул, но любой укус можно было перетерпеть. За исключением укуса стрелы.

– Стойте! – отчаянно закричал он. – Не стреляйте. Я не медведь, а ваш соплеменник. Мы говорим на одном языке.

– Наши стрелы нацелены на тебя. Ты мог притвориться человеком. Слезай медленно. Так, чтобы мы видели твои руки, – закричал в ответ старший. В его голосе сквозил испуг, и это было хуже всего. Испуганный человек с нацеленным на тебя луком опасней ядовитой змеи. Никто не знает, в какой момент может дрогнуть его рука.

– Я слезаю. Я не сделал вам ничего плохого, – медленно опускаясь с дерева, Иво говорил без остановки, больше всего опасаясь сделать резкое движение, которое может быть неверно истолковано. – У меня нет оружия. Скажите мне, куда я попал. Я пошел на поиски невесты, но заблудился в лесу.

Внизу он медленно повернулся к взявшим его на прицел ливам. На поляне появились еще несколько человек. Один из них, высокий седовласый человек с дротиком в руках подошел ближе и внимательно осмотрел наряд Иво.

– Моя жена сшила эту тунику. Откуда она у тебя?

– Я купил ее на рынке Риги, – честно ответил Иво. – Моя сильно истрепалась за время блужданий. Не мог же я прийти за невестой в изодранной одежде.

– Изодранной или пропитанной кровью нашего Лова?

– Я не знаю никакого Лова!

– Откуда тогда у тебя его лодка?

– Не понимаю, о чем вы говорите. У меня нет лодки, я пришел сюда пешком.

– Ты лжешь. Рига и наша деревня окружены водой. Никто не может пройти по ней пешком.

На поляну стягивались новые участники поиска. Вид у них был торжествующий.

– Смерть ему!

– Сожжем его на костре.

– Пусть сначала скажет, куда он дел тело Лова. Мы должны похоронить его. Почему он это сделал? Чем ему помешал рыбак? Кто принесет рыбу его детям?

– Но я не делал ничего из того, что вы говорите, – в отчаянии настаивал Иво. – Я попал сюда в поисках невесты.

– Пусть женится на вдове Лова!

– Что?

Неожиданное предложение привело людей в замешательство. Приземистый мужчина со сгорбленной спиной и длинными, свисающими до колен руками подошел к Иво вплотную, ощупал его мускулатуру и одобрительно кивнул.

С виду он не очень силен, но у него крепкие руки, чтобы управлять лодкой и ловить рыбу. У вдовы Лова трое детей. Пусть женится и кормит семью.

– Но как она будет жить с убийцей мужа?

Иво закатил глаза и изо всех сил возвысил голос, чтобы перекричать остальных.