Алан раз за разом пеленговал ближайшую точку связи, чтобы получить точную дату и время. Не было ничего необычного в том, чтобы потерять несколько секунд внутри гиперпространственного туннеля. Корабельные часы автоматически перенастроятся, когда частоты придут в норму.

Он ждал, когда это произойдет, смущенно потирая затылок. Все глаза на мостике были обращены к нему.

Он услышал, как Джейн собралась с силами и встала.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она.

– Пока не могу сказать, – коротко ответил он. – Я знаю только то, что в корабельном компьютере сильно спутались время и дата.

– Это иногда случается при трудных переходах, – сказала Муррси. – Последствия обычно незначительны. Не о чем беспокоиться.

Увак повернулась в своем кресле.

– Мне это не показалось незначительным, – испуганно сказала она.

Фейг протянула руку и успокаивающе прикоснулась к ней:

– Мы все здесь вместе. Мы выжили. Вот что важно.

Частоты вернулись. Корабельные часы перенастроились.

– Мать твою за ногу! – невольно заорал Алан, увидев показатели.

Джейн сразу же метнулась к нему.

– О, нет, – простонала она и села на свое место, недоверчиво глядя на него широко открытыми глазами.

– Одиннадцать целых восемь-девять десятых стандартного года украли у нас в этом чертовом туннеле. – Алан сразу начал переводить в уме эти года в земные, хотя и не понимал, какое это сейчас имеет значение. На Земле это было десять целых пять-восемь десятых года.

Вся участники анипраксической сети были ошеломлены. Алан был рад мысленному молчанию.

«Илириу сказала, что Рой находился на расстоянии двенадцати-тринадцати стандартных лет. Время изменить ситуацию на Земле еще есть», – сказал Рон по анипраксическому каналу.

Алан раздраженно помотал головой. Если Илириу была права, Рой мог напасть на Землю в любую, мать ее, минуту. Времени для выращивания другого урожая частиц может не быть. Судя по всему, они пожертвовали своей лучшей защитой ради этих глупых ублюдков на Вендале. Черт бы их побрал.

– Пожалуйста, простите мне мое невежество, – сказала Фейг. – Возможно ли открыть туннель в обратную сторону, повторить действия и вернуться?

Никто ей не ответил. Это был глупый вопрос. Но Джейн смотрела на Алана выжидающе, поэтому он, сохраняя выражение лица беспристрастным, просто спросил, что остальные знающие люди думают о проблеме, и от себя сказал:

– Мы не знаем, что вызвало замедление времени. Возможно, это произошло из-за того, что мы были слишком близко к гравитационному колодцу или из-за дополнительной массы, варп-пузыря, лазерного огня, взрыва или всего вместе взятого. Мы не знаем, и у нас нет возможности это узнать, если только мы не посвятим около пяти жизней изучению аномалий гиперпространственных туннелей.

Селуи развел руками:

– Те моменты, когда казалось, что в нас угасает жизнь, вероятно, имели к этому какое-то отношение. Мы перемещались во времени.

– Может быть, – пожал плечами Алан. – Это было просто наше восприятие события за пределами сенсорного понимания. Насколько нам известно, мы могли переместиться через параллельные галактики. Возможно, мы оказались даже не в той галактике, в которой начали прыжок.

Увак подавила крик страха и закрыла лицо руками. Фейг и Селуи окружили ее прикосновениями и поглаживаниями. Фу, гадость. Алан повернулся спиной к присутствующим и поддался соблазну закатить глаза.

«Мы изучаем возможности, – впервые прозвучал успокаивающий мысленный голос Брая. – Нет ни одного зарегистрированного случая подобных прыжков. Это крайнее, что, по нашему мнению, могло случиться. Не нужно бояться».

Увак шмыгнула носом и выпрямилась. Брай, вероятно, посылал ей успокаивающие мысленные волны. Дай ему боже силы в этом.

– Я хочу полностью проверить систему, – сказала Джейн. Отдыхать больше не вариант. – Я соберу команды для оценки ущерба на кораблях без экипажа. В первую очередь проверим «Декусиен» и «Сколаффекти». Как только мы убедимся, что находимся в безопасности, мы продолжим серию прыжков к Земле. Муррси, прежде чем вы оставите свое рабочее место, мне нужен анализ по Вендалу. Всем приступить к работе.

9 февраля 2031 года

Возвращение на мостик выглядело так, будто они никогда не уходили. Уолш откинулся на спинку кресла, и канал связи флота был вновь открыт. Начался новый отсчет времени – двадцать семь минут.

Они наблюдали, как изображение Роя на экране постепенно изменялось от абстрактных мозаичных капель до настоящих, невероятных кошмарных монстров. Зара старалась не смотреть на экран и сосредоточиться на своей консоли, так как отсчет приближался к нулю. Было слишком сложно видеть их и не проникнуться парализующим страхом.

Они были просто неестественны. Брюшки насекомых мерцали ярко-оранжевым светом их странных органических двигателей. Зара задавалась вопросом, как они выдерживают жар, который, несомненно, шел от двигателей. При отсутствии воздуха для того, чтобы рассеивать этот жар, в них, должно быть, проходила какая-то органическая или химическая реакция, которая не давала им сгореть заживо.

Жуки ее не особо беспокоили. Зара никогда не была брезгливой, но было в этих существах нечто первобытное, что так и кричало: «Неправда!» Возможно, потому что они были органическими, но вовсе такими не выглядели.

На часах оставалось пять минут.

Все корабли вышли на связь. Лазеры были готовы.

– Цели в радиусе лазерных пушек… сейчас, – крикнул Соколов.

– Открыть огонь из лазерных пушек, – приказал Уолш, ноздри его трепетали.

Зара перевела.

Визуально ничего не происходило. В фильмах давали неверное понятие о лазерном оружии, и Зара не могла винить создателей. В кино эффект был более драматичным, поскольку там использовались цветные линии света, которые люди могли увидеть. В действительности лазерные лучи проходили со световой скоростью – быстрее, чем способно воспринимать человеческое око.

Лазеры наносили урон быстрым нагреванием с большим количеством энергии. Они могли прожечь корпус корабля, обшивку самолетов, бронированную пластину, кожу человека, а затем все, что находится сзади или внутри, и зажечь взрывчатые вещества или топливные баки, если они были. Американские военные только начали использовать их с целью уничтожения поступающих артиллерийских снарядов в зонах военных действий, когда Холлоуэй отправила базу данных. Сектилианские чертежи поспособствовали развитию технологий, сделали эти новые лазеры более эффективными и мощными и открыли возможность использования более длинных волн.

Основным недостатком их применения (даже таких эффективных сектилианских моделей) было то, что они генерировали огромное количество тепла, которое приходилось излучать между выстрелами по соображениям безопасности, даже несмотря на то, что они были оснащены мощными системами охлаждения. Поэтому, пока лазеры охлаждались, Соколов и его команда собирали данные об уроне, нанесенном после первого залпа.