— Остальные вещи потом заберу, — снова вслух обронила она, припоминая, что что-то из личных вещей у неё на той квартире должно было заваляться. Хотя бы сменное нижнее белье и пара чистых рубашек. На первое время достаточно. Во дворе дома был припаркован некогда служебный авто «протокольного» чёрного цвета, доставшийся Шарлотте от влиятельного родственника из служб внутренних дел. Основной примечательной особенностью во внешнем виде транспорта были фары: казалось, что это не просто осветительные приборы, а глаза, способные отыскать в ночном городе предателей родины, между которыми тянулась широкая серебристая решётка, отдалённо напоминавшая китовый ус, что делало авто ни то забавным, ни то пугающим. «Малышка-догонялка» — так её называла сама Шарлотта из-за особенности транспорта разгоняться меньше, чем за двадцать секунд до ста километров в час. Хотя «догонялка» имела ещё одно удивительно свойство: её появление в каком-либо дворе нагоняло страх на жителей окрестностей. Все суетливо перешептывались: «За кем же приехали?». А затем и вовсе разбегались, кто куда — вдруг приехали по их душу. Забросив все вещи на заднее сидение, Шарлотта села за руль, провернула ключ зажигания и, под рёв мотора и свист шин, стремительно покинула двор. Небо стало немного темнее, чем было ранее: бледно-пурпурная синева тянулась от одного края до другого, и только на самой линии горизонта ещё прослеживалась золотистая полоса уже ушедшего заката, служившая ажурной каймой между небом и заливом, виднеющимся за праздными домами.

Оранжевые горящие фонари стремительно мелькали, один за другим, пока Шарлотта неслась по почти пустой дороге. Время было не слишком поздним, но внутри всё равно немного свербило чувство лёгкой паники от того, что что-то может случиться, и мосты разведут прежде, чем она успеет их все проехать, а по пути их было три. Обожаемое зрелище для приезжих, но такое уже наскучившее местным, порой даже вызывающее неудобства: так можно было и полночи провести не на нужном тебе берегу, дожидаясь, когда мосты сведут снова.

Всё прошло достаточно гладко, никаких приключений. Только огни города и роскошные фасады его центра, которые всё же под конец пути стали постепенно сменяться домами попроще и сероватых оттенков: типовые застройки для заселения работяг, сирот и прочего населения, которому тоже подобается жильё. Множество тополей, клёнов, ив и лип украшали зелёные скромные скверы, где-то виднелись незатейливые вывески простеньких казённых магазинов: «Овощи-фрукты», «Мясо», «Рыба» и прочие наименования без изысков.

В итоге начался район бараков. Деревянные дома, обычно в два, реже в три этажа, стены которых жители собственноручно выкрашивали в какие-либо цвета: зелёный, голубой, жёлтый. В последний раз Шарлотта видела дом, в котором ей выделили квартиру, невзрачным и тёмно-коричневым, но тут, даже в сумерках, ясно проглядывался приятный глазу голубой цвет. Близ подъездов цвели деревья черемухи и высокие кустарники белой и обыкновенной сирени. Их благоухания распространялись на всю округу. В сочетании с запахами ранней травы, первых цветов, вроде пахучего обычного одуванчика, создавался опьяняющий букет ароматов, от которого немного кружилась голова.

Внутри тёмного подъезда пахло сыростью и немного влажным деревом, половицы неприятно скрипели, как и ступени лестниц, которые, вдобавок ко всему, были неодинаковой высоты и косые. Приходилось Шарлотте ступать очень аккуратно, чтобы не полететь вниз. Спустя некоторое время раздражающего скрипа, она оказалась напротив двери в свою квартиру, такой же ветхой и деревянной, как и сам дом. Ключи с трудом провернулись: замок немного испортился — нужно поменять. Шарлотта устало вздохнула. Переступив порог, ей в нос ударили запахи лёгкой затхлости и пыли. Всё стояло на своих местах, но действительно немного запылилось. Первым делом Шарлотта решила взяться за влажную уборку, прежде чем лечь спать. Протереть пыль со всех поверхностей и помыть полы не заняло много времени в такой маленький квартире: всего-то около тридцати пяти квадратов. Также пришлось открыть все окна, но благодаря этому внутри стало пахнуть свежестью, цветами и травой.

После трудного дня даже такая простая уборка немного утомила Шарлотту, отчего она устало упала на скрипучий табурет в кухне, тяжело вздохнула и уткнулась лицом в ладони.

Одна сплошная усталость и ничего больше. С трудом раздвинутый диван и постеленная постель. А после даже тёплый душ не торопился расслабить напряжённое тело, а всякие мысли продолжали заполнять голову. Шарлотте даже думалось, что в этой самой голове скоро и места-то не останется. Шум воды и ударов множества струй о чугунную ванну, в которой сидела с опустошённым видом Шарлотта, не заглушали гул мыслей. В какой-то момент она настолько погрузилась в них, что даже не заметила, как просидела в ванной, прижимая к себе лейку душа, больше получаса.

— Сколько ж воды я спустила, — с лёгкой досадой осознала она, завершая водные процедуры.

Вытерев волосы и тело, она укуталась в это же широкое бежевое полотенце из грубой ткани, совсем неприятной нежной коже. Шарлотта была готова рухнуть на жёсткий диван и уже, наконец, погрузиться в сон, но сразу этого сделать после звучного падения не дал скрип половиц снаружи. Кто возвращался домой в столь поздний час? Шарлотта глянула на часы-будильник, стоявшие на невзрачной тумбочке у дивана. Стрелки показывали половину второго ночи. Она бы попыталась всё же отстраниться от этих звуков, если бы с реальным ужасом не осознала, что скрип становится всё ближе и ближе к её двери. От внезапности происходящего она даже подскочила, будто бы её тело было полно энергии. Однако, к несчастью, оружия при себе Гриффин не имела. Пришлось на цыпочках метнуться на кухню за ножом, сражаясь с дрожью в теле, приступом учащённого дыхания и болезненно быстрым сердцебиением, но пол всё равно подло поскрипывал от каждого её даже самого осторожного шага.

«Кого это принесло?» — нутром и кожей, покрывшейся мурашками, Шарлотта ощущала, что незваный гость стоит прямо за её дверью, но почему-то даже не стучится. Ещё более осторожными шагами она двинулась к входу, держа при себе нож для разделки мяса, а телом ощущая, как полотенце норовит соскользнуть вниз. Шарлотта осторожно заглянула в глазок: в подъезде слишком темно, но там точно кто-то стоял. Робкий стук в дверь. Шарлотта встрепенулась и подпрыгнула на месте, а после с трудом сглотнула, но в эту же секунду она строго одёрнула себя, в мыслях утвердительно отчеканив себе: «Ты же солдат! Офицер! Чего тебе бояться? Маньяков? Да ты кого хочешь одной левой!».

«Не нужно меня одной левой. У тебя не получится. Просто открой дверь».

От неожиданности Шарлотта выронила нож, и тот с лязгом стали стукнулся об пол. На доли секунды она