Идеальным примером аргументации Тилли служит Швейцария, даже если строительство государства в данном случае и предшествовало военной революции. Исторически Швейцария была частью Священной Римской империи, институционального преемника восточной части Каролингской империи Карла Великого. Империя к тому моменту все еще находилась под властью императора, но раздробилась на множество мелких и относительно независимых политических образований, правители некоторых из которых фактически и избирали императора. Мы уже видели, как подобные политические образования в Северной Италии, далеко от имперского центра в Германии, утверждали свою независимость. Швейцария также находилась на периферии империи, хотя и не была полностью изолирована от нее Альпами, в отличие от Италии. Несовершенный контроль над этой областью со стороны Священной Римской империи позволял отдельным швейцарским политическим образованиям, кантонам, развивать свои собственные системы собраний. Таким образом в этих кантонах, одни из которых были сельскими, другие в большой степени урбанизированными, возник более широкий спектр политики собраний, унаследованной от германских племен и вновь проявившейся по мере ослабления империи. История Швейцарской конфедерации началась в 1291 году с объединения кантонов Ури, Швица и Унтервальдена, представители которых принесли клятву и подписали «Бундесбриф» («федеративную хартию») в Рютли, на лугу в окрестностях озера Люцерн (см. карту 13). Хартия стала попыткой централизации власти, и в ней особенно уделялось внимание необходимости поддержания общественного порядка и устранения беззаконности. Первый значимый пункт гласит:

Карта 13. Европейское расхождение: Бранденбург-Пруссия, Швейцария и Черногория

По сути это был пакт о взаимопомощи между тремя кантонами, предоставляющий средство разрешения споров, поскольку в нем предусматривалось следующее: «Если же между связанными этой клятвой возникнут споры, то самые благоразумные и рассудительные среди них должны урегулировать спор между сторонами. Все другие конфедераты обязуются защищать это решение против любого, кто воспротивится ему». Хартия не указывала точно, кого именно считать «самым благоразумным и рассудительным», но этот пункт толкуется как заявление об арбитраже одного кантона над двумя другими или одной группы граждан над двумя другими, вовлеченными в спор. Неужели перед нами корни прославленной способности швейцарцев находить компромиссы?

Ури, Швиц и Унтервальден – все они были частями Священной Римской империи. Предполагалось, что они должны подчиняться австрийскому герцогу Габсбургу. Они не должны были заключать пакты между собой. Габсбурги не одобряли создание таких автономных организаций, и уж конечно, им был не по нраву следующий пункт:

Таким образом, отныне местные жители не признавали никаких судей Габсбургов. В 1315 году армия Габсбурга была впервые разбита в битве при Моргартене, за чем последовали очередные пакты и рост того образования, которое впоследствии получило название Швейцарской конфедерации. Город Люцерн присоединился к ней в 1332 году. Договор о Цюрихском союзе 1351 года особенно подчеркивал, что каждая подписавшая сторона должна прийти на помощь той, которой угрожают Габсбурги. Город Гларус присоединился в 1352 году, а Берн – в 1353-м. Герцог Леопольд II Австрийский решил положить конец неповиновению, но его армия была разбита в битве при Земпахе в 1386 году объединенными силами конфедерации. В ней наряду со множеством местной знати погиб и сам Леопольд. Но это не означало освобождение Швейцарии от доминирования Габсбургов. Для этого пришлось ждать войны 1499 года, закончившейся Базельским миром, признавшим фактическую автономию конфедерации. При этом создание швейцарского государства сверху вниз продолжалось на протяжении всего XV столетия. В ходе этого процесса сельские жители освобождались от оставшихся феодальных обязательств, а остатки швейцарской знати постепенно исчезали. К тому времени на этот процесс обратили внимание повсюду в империи, и возникло выражение «schweytzer warden» – «уходить по-швейцарски», описывающее попытки крестьян добиться автономности. С 1415 года начали регулярно проводиться собрания делегатов со всех кантонов конфедерации. Фрибург и Золотурн вошли в нее в 1481 году, Базель и Шаффхаузен – в 1501-м, и Аппенцель – в 1513-м.

В соответствии с теорией Тилли все это проходило в контексте усиления военных угроз со стороны Габсбургов, благодаря чему кантоны получали больше пользы от объединения, а способность швейцарского государства усиливалась. Победа в битве при Зепахе доказала превосходство швейцарской пехоты даже над рыцарями в броне. Еще в 1424 году Флоренция попросила совет конфедерации предоставить ей наемников, и в последующие несколько столетий швейцарцы предоставляли свои отряды воюющим странам по всей Европе. Поначалу вербовка этих наемников была децентрализованной, и ее проводили частные посредники и различные органы кантонов. Но потом стало очевидно, что практика найма представляет собой угрозу безопасности и власти государства. В 1503 году собрание приняло закон, согласно которому любой акт найма должен быть одобрен большинством голосов. Одной из причин было желание избежать случая, когда швейцарские войска встретятся друг с другом на поле боя, как это случилось в 1500 году в Новаре, когда одну часть швейцарцев наняли французы, а другую миланцы. Окончательный мир с Габсбургами не прекратил угрозы со стороны Франции, Милана и герцогов Вюртембергских, и перед лицом этих военных угроз процесс строительства государства продолжался.

В случае со Швейцарией угроза войны, в частности постоянная угроза со стороны Габсбургов, желавших вернуть себе владычество над Священной Римской империей, похоже, стала важным стимулом для кантонов и городов, которые в противном случае преследовали бы свои индивидуальные интересы. Вместо этого они объединились в конфедерацию, централизовали власть и увеличили способность своего государства. До этой централизации швейцарские кантоны, возможно, находились вне коридора, полагаясь в разрешении конфликтов или исполнении правил более на клановые структуры, чем на законы или государственную власть. Но такое наследие также означало, что швейцарские крестьяне были свободны, а общество уже было мобилизованным. Начавшаяся в 1291 году централизация происходила в контексте общества, достаточно крепкого, чтобы противостоять растущей силе государства и сбалансировать ее; в процессе оно вошло в коридор, где постепенно расширялись как способность общества, так и способность государства.