По-видимому, Клифф настолько глубоко ушел в свои переживания, что в ответ не смог даже улыбнуться.

– Я следил за ней! – выпалил он. – Шел за ней по пятам.

– Вы проследили ее маршрут до фабрики Тингли?

– Да. Мы договорились вместе пообедать, а потом пойти в театр во вторник вечером, но она отменила свидание. Я подумал, что у нее, возможно, есть другой… Я не мог совладать с желанием знать, как она проведет этот вечер. Когда я ушел из офиса…

– После того, как Тингли звонил вам? Без двадцати шесть?

– Да. Я отправился на Гроув-стрит и наблюдал за входом в ее квартиру… ну… то есть за домом. Почти час я наблюдал с противоположной стороны улицы, а когда начался дождь, перебежал к входной двери. Не успел там устроиться, как она вышла. Села в такси на углу, и мне достаточно быстро удалось поймать другое такси, чтобы последовать за…

– Помолчите минутку, – нахмурившись, буркнул Фокс. – Этот дождь…

– Что в нем особенного?

– По вашим словам, дождь начался около семи вечера. У меня за городом первые капли упали примерно в пять, но это в шестидесяти милях отсюда, так что насторожило меня вовсе не это. – Помрачнев, Фокс постарался максимально сосредоточиться. – Тут что-то другое. Есть некая причина, по которой прямо тут, на Манхэттене, должно было лить задолго до семи. Вы уверены, что дождь начался именно в семь?

– Еще как уверен. Всего за две или три минуты до того, как…

– Прекрасно. Не обращайте на меня внимание, у меня случаются эти припадки. Итак, вы последовали за мисс Дункан к зданию фабрики Тингли?

Клифф кивнул:

– И гадал, что, ради всего святого, она могла там забыть, ведь тогда я еще не знал, что мисс Дункан приходится Тингли племянницей. Приехав, я отпустил свое такси. Поливало сильнее прежнего, так что я спрятался под аркой служебного въезда. Остальное вы уже знаете. Когда она вышла…

– Во сколько это произошло?

– В восемь одиннадцать. За миг до этого я сверился с наручными часами. Когда она споткнулась и едва не упала, я даже побежал к ней, но потом передумал и снова отступил в тень. В таких обстоятельствах было бы чрезвычайно неловко… в любом случае я шел за ней до Восьмой авеню, пытаясь сообразить, что могло с ней случиться… в ее походке… я думал даже, что она могла быть пьяна… – Клифф запнулся, прикусил губу и помотал головой; его голос заметно дрогнул. – Если бы я только знал… Но нет. Она села в такси, и я тоже. После того как мисс Дункан вошла в свою квартиру вместе с водителем, который довольно быстро вышел, я ждал поблизости еще примерно час, но в десять отправился домой.

Фокс кашлянул:

– Подожди вы еще минут десять, то увидели бы, как приехал я сам. В своем письме Коллинзу вы описали все, что видели?

– Да.

– То есть вы вообще не входили в здание фабрики?

– Говорю же, я все описал в том письме!

– Только не распаляйтесь. Мне нужно знать все, что только можно. Вы покидали свое убежище под аркой в промежутке между приездом мисс Дункан и ее уходом?

– Нет. Шел холодный дождь, а у меня не было ни зонта, ни плаща… я был в пальто из сукна.

– Вы простояли там час. Скажите, мог ли кто-либо войти или выйти из «Лакомств от Тингли» незаметно для вас?

– Нет. Я думал, мисс Дункан может появиться в любой момент, пусть даже она отпустила свое такси.

– Насколько вы уверены в том, что человеком в плаще был именно Филип Тингли?

– Ну… Я уже сказал Коллинзу во время того звонка – шансы сто к одному. Когда я наткнулся на него в приемной… у него довольно необычное лицо, но, конечно, вечером во вторник успело стемнеть, а уличный фонарь был не очень близко… Окончательно меня убедила его походка, когда он встал, чтобы войти в кабинет.

– Понимаю. Ему этого, вероятно, будет достаточно. А вот с ГД пять-пять будьте готовы вжаться в стену и показать зубы. Как насчет Джадда лично? Вы же его видели.

– Шофер держал над ним зонт… – замялся Клифф. – Может, то был сам Джадд, а может, и нет. А выйдя, он сразу нырнул в машину, и я не успел заметить лица.

– Вы его видели, – упорно повторил Фокс. – Это в целях… ну… давления. Вы его видели.

Клифф склонил голову, размышляя.

– Пожалуй, – уступил он, – я не против такой натяжки ради давления. А если дело зайдет еще дальше, что тогда? – Он поднял открытые ладони. – Не поймите неправильно, мистер Фокс. Как бы это ни было неприятно, я готов выступить свидетелем в процессе по делу об убийстве, если не найду пристойного способа избежать этого. Для вас это может выглядеть мелодрамой, но для меня куда хуже… то есть если мисс Дункан узнает, что я шел за ней, выслеживал ее…

– Мне показалось, вы оба стали счастливы, вновь обретя друг друга.

– Ну да… Вернее, мы…

– Значит, не стоит переживать. Если откроется, что вы тайно следили за девушкой, пытаясь понять, нет ли у вас соперника, а если есть, то как он выглядит, это может выставить вас посмешищем в глазах двух миллиардов человек – всего населения планеты, – но только не в ее собственных. Напротив, она решит, что это очень мило с вашей стороны.

– Скажите, положа руку на сердце… вы и правда так думаете?

Фокс издал короткий стон.

– И это вы, такой способный, рассудительный, умелый и хладнокровный руководитель… вы должны им быть, раз производите такое впечатление. Поразительно, что творится порой в голове, вполне разумной во всех прочих отношениях… – Он бросил взгляд на свои часы и поднялся. – Вам пора бы заняться делами. Думаю, мы достигли взаимопонимания. Во всяком случае, я с оговорками отношу вас в одну компанию с мисс Дункан, допуская, что во вторник вечером вы не стали вламываться на второй этаж фабрики, чтобы свести счеты с Артуром Тингли… – На губах Фокса заиграла тонкая улыбка. – Шансы, скажем, девяносто к одному. Впрочем, порой играет и самая невероятная ставка. Я только потому об этом говорю…

Раздавшийся звонок заставил Фокса замолчать, а Клиффа – потянуться к телефону. Детектив остался стоять с отсутствующим выражением лица, которое люди принимают, когда невольно становятся свидетелями разговора, не имеющего отношения к ним. Из того, что он слышал, выходило, будто незримый собеседник, не имеющий привычки получать отказы, требует от мистера Клиффа явиться куда-то, причем