– Так не говорят, – ответила Роз.

Болотно-зеленый фургон был припаркован сразу у выхода. Слабое просветление слегка очертило холмы на востоке, где через некоторое время должно было показаться солнце.

– Вот здесь, – сказал Евгений, доставая из кармана ключи.

Роз не слушала его, она смотрела на прозрачную луну, висевшую в небе, и вдыхала утренний воздух, словно хотела в одно мгновение впитать всю энергию этого места.

– Садись, что ты там делаешь? – позвал Микаэль, уже устроившись в салоне машины.

– Мы все поместимся?

– Если хочешь, можешь сесть сзади, в кузов.

– Что за шутки?

– Завтра у нас будет арендованная машина, раньше ее не удалось взять, – извинился Евгений.

Роз села рядом с братом и опустила окно, которое упало с глухим звуком.

– Придется потесниться, но здесь недалеко. И извините за беспорядок.

– А с вонью как быть? – хмыкнул Микаэль.

– Прекрати, – шикнула на него Роз.

– Знаете, а ведь я немного понимаю по-армянски. Вы ведь армяне, правда?

– Ах, да?.. И где вы научились? – пробормотала Роз.

– Я быть в трудовой лагерь, – начал объяснять Евгений, с трудом подбирая армянские слова. – Охрана. Как сказать «охрана»?

– Смотритель? – подсказала ему Роз.

– Да, иметь много армяне в бараки.

– В бараке, где вы были смотрителем, было много армян? – вмешался Микаэль.

– Да-да.

– Где, в каких лагерях? – атаковала Роз.

– О, далеко. Владивосток, Магадан.

Маленький человечек вышел из пропускного пункта на выезде из аэропорта и направился к фургону с намерением проверить, что тот везет, но Евгений издалека помахал удостоверением, человечек кивнул и пропустил их.

– А вы сами откуда? – спросил Микаэль чуть позже.

– Грузия… Но ты говорить без «вы», мы тот же возраст, – предложил Евгений с сердечной улыбкой. – Сколько ты иметь?

– Пятьдесят пять осенью.

– Я тоже, – кивнул он.

– Ровесники, значит.

– Да, я быть из Батуми, много армян в Грузия тоже.

– Говорите по-русски. Вы не должны напрягаться из-за моего брата, он немного понимает, – сказала Роз.

– А, так он ваш брат? Я думал, муж.

– Нет-нет, он мой брат.

Евгений бросил быстрый взгляд на своих гостей.

– Сейчас, когда вы мне сказали, и верно, некоторое сходство есть.

– Что он сказал? – спросил Микаэль.

– Что мы похожи.

– Это потому что вы не видели меня утром с разглаженным лицом. – И он натянул кожу на лице руками.

Роз засмеялась, ей понравилась шутка.

– Откуда вдруг у тебя появилась эта комическая жилка? Вот уж никогда бы не подумала.

– Это усталость, дорогая сестра, усталость. И страх, – добавил он, резко изменив тон.

– Страх? – удивился Евгений, пока Роз старалась понять, что именно имел в виду ее брат.

– Если будет холодно, скажите мне, – предупредил Евгений, опустив стекло спустя несколько минут, и ветер тут же растрепал ему волосы.

Дорога проходила по зеленой долине, пересеченной бурной рекой с прозрачной голубой водой. Широкие пятна изумрудных кустарников раскрашивали прилегающие холмы. Роз показалось, что она слышит трели дроздов в зарослях, шелестевших на ветру.

– А это Корякская сопка, – объявил Евгений, показывая пальцем слева от себя на заснеженную гору, – самый красивый в мире вулкан.

Роз и Микаэль наклонились вперед, чтобы лучше рассмотреть его через лобовое стекло.

– В Петропавловске двадцать вулканов.

– А, очень интересно! – сказал Микаэль, фотографируя своим «Кодаком инстаматик».

– Не бойтесь, они все спят, – заверил гид, по-дружески слегка ткнув его локтем в грудь, – много тоже в море, в Авачинская бухта, старые времена много цунами, – добавил он, изображая рукой волну и смешивая русский с армянским. Он решил, что это лучший способ общаться со своими гостями.

– Ужасно, – сказали вместе брат и сестра.

Евгений наклонил голову и включил авторадио: смесь баяна и барабанов вырвалась вместе с глубоким тенором на свободу.

– Вам нравится русская музыка?

Оба кивнули.

– Я так и знал! – обрадовался он. – Завтра музыкальный вечер ваша гостиница.

– Отлично, – ответил Микаэль.

– Мы вас благодарим, – добавила Роз, – но мы здесь не как туристы.

– Да, конечно, – кивнул Евгений.

– Когда нам назначен прием в Управлении?

– Сегодня в два, так что вы еще сможете немного отдохнуть.

– Отлично, мы бы хотели посмотреть списки, архивы тех лет. Полковник ведь вам рассказал, нет?

– Да.

– Как вы думаете, мы найдем что-нибудь о кораблекрушении, о пожаре на «Линке»… на корабле?

Евгений состроил гримасу сомнения.

– Спросить ничего не стоит, – ответил он.

– Да уж, – проворчал Микаэль.

– Но вы не знаете кого-нибудь в городе, кто видел ту трагедию?

– Госпожа, это было почти сорок лет назад.

– Ну, остался же в живых какой-нибудь старик здесь, среди нетронутой природы, – заметил Микаэль, показывая на завораживающий пейзаж, который их окружал.

Евгений нашел его слова забавными и рассмеялся, ударив несколько раз ладонью по рулю.

– Конечно, поедем в дом престарелых.

Роз и Микаэль с сомнением посмотрели друг на друга.

– Хорошо, вы знаете какой-нибудь из них?

– Еще бы… «Ясная Авача», – ответил он, прослезившись от смеха.

– Сколько жителей в этом городе?

– Тысяч сто восемьдесят, думаю, – ответил Евгений.

Они как раз въехали в Петропавловск и спускались вниз по улице, ведущей в бухту. Промышленные здания чередовались с блочными домами в типичном советском стиле. Кое-где мелькали деревянные домики, традиционные избы. Роз прикорнула, прислонившись к стеклу, и ее длинные каштановые волосы развевались на ветру.

– По большей части рыбаки и продавцы рыбы, как я. Летом я еще сопровождаю туристов… чтобы подработать, – объяснял Евгений Микаэлю, который кивал в ответ, наблюдая за интенсивным движением в проснувшемся городе.

– Прекрасный вид, да? – крикнул Евгений, протянув руку к морю и разбудив Роз.

– Что случилось? – спросила она, немного ошеломленная.