людей и не сворачивает налево, все трое с грустью во взгляде наблюдают за ней и затем переглядываются между собой, пытаясь угадать, есть ли шанс, что все когда-нибудь наладится.

— Как вы думайте, ситуация и правда наладится? — неуверенно спрашивает Анна. — Или все безнадежно?

— Надеюсь, — задумчиво отвечает Фредерик. — Хотя сейчас мы можем только лишь ждать.

— Если во всем виноват Терренс МакКлайф, он обязан получить по заслугам за то, что незаслуженно оклеветал Ракель. Он не может остаться безнаказанным. Никто не может сделать вид, что ничего не случилось.

— В некоторых случаях ожидание — это единственный выход. И я уже сказал ей об этом. Сейчас нет смысла кому-то что-то доказывать, когда все возбуждены и даже разозлены. Пусть пройдет хотя бы пара неделек, а там будет видно.

— Не подумают ли люди, что она сбежала от позора? Сбежала от проблем?

— Люди могут думать что угодно. Лично я не считаю, что сейчас Ракель бежит от своей проблемы. Она просто решила немного подождать, пройти в себя и дать всем понять, что к чему. До тех пор, пока люди сами не поймут, что их обманули, ничего не изменится.

— И когда же это случится?

— Кто знает. Однако эта история не может продолжаться до бесконечности. Рано или поздно люди прекратят верить Терренсу. Да и он сам поймет, что нет смысла и дальше рассказывать всему миру ужасные вещи, порочащие чистое имя моей внучки.

— Да, мы с Наталией тоже считаем, что сейчас нет смысла что-то делать, — скромно признается Анна. — И сказали Ракель об этом. Она с нами согласилась и в итоге решила ничего не предпринимать.

— В любом случае будет очень обидно, если в итоге этот тип не получит никакого наказания за свои делишки. Раз уж ты оскорбил мою внучку и оклеветал ее — будь добр ответить за свой поступок.

— Раз Ракель только что упомянула про суд, значит, она точно захочет подать иск и потребовать какой-то моральный ущерб, — предполагает Наталия, поглаживая подбородок.

— Думаю, она вряд ли сделает это, — уверенно отвечает Фредерик.

— Вы думайте?

— Зачем ей подавать в суд только лишь из-за денег, когда у нее и так их много?

— Но ведь она не может оставить его безнаказанным!

— Я уверен, что потом она хорошенько все обдумает и откажется от затеи засудить Терренса.

— Это было бы несправедливо.

— А смысл, Наталия? Его все равно не посадят за клевету. Терренса просто заставят выплатить некую сумму денег, если моей внучке удастся выиграть судебный процесс.

— Кто знает, мистер Кэмерон… — задумчиво произносит Анна, обняв себя руками. — Но все-таки его можно засудить не сколько ради денег, сколько ради восстановления справедливости. Раз этот тип посмел сказать про нее такие ужасные вещи, то пусть отвечает за клевету.

— Ах, Анна, боюсь, это может не дать никакого результата. Откупиться деньгами может каждый, но это не значит, что Терренс не начнет снова клеветать на Ракель.

— В любом случае пока что он не собирается останавливаться, — задумчиво говорит Наталия. — Я не удивлюсь, если он и дальше продолжит клеветать на Ракель.

— Верно. Пока что этого типа ничто не остановит. И он это понимает. МакКлайф активно пользуется этим, усиленно поливая мою внучку грязью и заставляя всех верить, что она ведет себя, как эгоистичная стерва.

— Но мы-то с вами прекрасно знаем, какая она на самом деле, — уверенно отмечает Анна.

— Конечно, знаем! Но это не значит, что нам нужно усиленно защищать ее. Нам все равно никто не поверит.

— Однако мы не бросим ее, несмотря на любые заметки, которые строчат в газетах и журналах. Несмотря на любые слова, что этот человек говорит в своих интервью.

— Никто не бросит ее: ни мы с вами, ни тетушка Ракель, — уверенно заявляет Фредерик.

— А Алисия уже знает, что произошло? — уточняет Наталия.

— Конечно, знает. Что-то знает благодаря Интернету и передачам, а что-то рассказал ей я.

— Надеюсь, она поможет Ракель прийти в себя.

— Алисия пообещала мне сделать все возможное, чтобы отвлечь свою племянницу от плохих мыслей и научить ее вновь радоваться жизни.

— Должна признаться, эта женщина очень вовремя предложила ей погостить у нее, — уверенно отмечает Анна.

— И я безмерно благодарен ей за это. Честно говоря, я и сам хотел позвонить этой женщине и попросить ее принять Ракель у себя. Думал, что моей внучке стоит на время сменить обстановку. Но… Все сложилось иначе.

— Вот и прекрасно!

— Я слышала, что в Лондоне не так много папарацци, — задумчиво говорит Наталия.

— Верно, их там практически нет. А вот у нас их полным-полно. Поэтому я и подумал, что Ракель лучше переждать бурю именно в Лондоне.

— Это хорошо. А то она переживает, что ее будут преследовать, оскорблять и унижать.

— Я всегда говорю ей, что самое главное — это то, что про тебя думают твои близкие люди. Тебя не должно волновать, что думают другие. Их можно просто послушать и принять к сведению. Однако мнение самых дорогих людей намного важнее.

— Вы абсолютно правы, — задумчиво говорит Наталия. — Но конкретно сейчас Ракель переживает, что о ней подумают другие.

— Ничего, там ее никто не будет оскорблять и преследовать.

— Дай Бог эта поездка пойдет ей на пользу и поможет ей отдохнуть. — Наталия обнимает себя руками. — Она и так практически не отдыхала и все время отдавала лишь съемкам, да интервью с публичными мероприятиями.

— Вот именно! — восклицает Фредерик. — В Лондоне она быстро забудет о своей работе и вспомнит, что такое хороший отдых и здоровый сон. Ведь иногда из-за съемок ей приходилось вообще не спать или спать всего несколько часов. Это тоже могло плохо на ней сказываться. Однако теперь моя внучка точно должна хорошо отдохнуть и вернуться домой отдохнувшей и повеселевшей.

— Дай бог, мистер Кэмерон, дай Бог…

В воздухе воцаряется небольшая пауза, после которой Фредерик, Наталия и Анна решают, что раз они уже проводили Ракель на самолет, и она вот-вот должна улететь в Лондон, то им больше нечего здесь делать. Именно поэтому все трое переглядываются между собой, без спешки покидают аэропорт и отправляются по домам, по пути продолжив обсуждать то, что может случиться в дальнейшем.

Ракель не до конца уверена в том, она правильно поступила, решив на время сбежать от проблем и дать людям шанс все обдумать и немного успокоиться. Но она точно знает, что ей надо срочно сменить обстановку, чтобы решить, что делать дальше и как поступить с человеком, который обошелся с ней так несправедливо. А Лондон будет прекрасным местом для того, чтобы прийти в себя,