Кажется прошла целая вечность, или всего несколько секунд, но он, снова вышел из портала и тот растворился за его спиной. Я протянула руку, в неосознанном желании снова прикоснуться к его теплу, ощутить, хоть на мгновение этот жар, его жар. Но тут же отдернула пальцы: я не имела права на это. Я ни на что не имела права рядом с ним. Я понимала, что если бы не его благородство, не его болезненная привязанность, а еще не моя невероятная глупость и столь халатное отношение к артефактам, ничего бы не произошло.

Я бы не надела браслет, каким-то образом активировав его и не вынудив Кира вернуться за ценным предметом. Он бы не сбежал и Эрик не был бы вынужден рыскать по Первому Королевству, пытаясь отыскать наследника. Не произошло бы ничего в Храме и я не принесла бы ему тех страданий, что он испытал, когда снимал с меня артефакт.

Кир постоянно спасал меня, раз за разом, не смея отбросить собственные благородные убеждения. Если бы я тогда умерла, еще тогда, в доме Кира, он бы спокойно покинул страну вместе с Эллором тор Хаэром.

Парень, заметив мое движение вздрогнул и, будто потянулс ко мне всем телом, но тут же отступил, когда мой мечущийся, пытающийся спрятаться от него, взгляд наткнулся на разбитые и вымазанные в крови костяшки пальцев.

— Что с тобой? — я, наконец, нашла в себе силы, взглянуть в его лицо, но болезненно поморщилась, натолкнувшись на горящий огнем взгляд. Добавила, чуть охрипшим голосом, — что, кхм, что произошло?.. Где ты был?

— Ммм, ничего такого, просто… — он сжал кулак и отер его о ткань рубахи, показывая, что все уже в порядке. — подожди… я сейчас!

Сделав пару шагов по направлению к неприметной дверце, ведущей в ванную комнату, Кир исчез за ней. Зашумела вода и еще что-то громыхнуло, упало, звенькнуло. Послышались тихие ругательства, удар, хлопок и, наконец, шум воды стих. Дверца снова распахнулась, являя мне… Кира.

Парень оказался босиком и голый по пояс. Из одежды на нем были лишь простые мужские брюки, куда-то пропала и нечесаная грива волос, постоянно падающая на лоб, и косматая борода, скрывающая вторую половину его лица. Тело Берхольда покрывали капельки воды и я, вмиг ощутив жуткое смущение, отвернулась.

— Од-денься, п-пожалуйста, — выдавила из себя.

Прикрыла глаза и даже рот ладошкой, стараясь удержать внутри какой-то нечеловеческий звук. То ли всхлип, то ли вой. Картинка никак не желала пропадать и, словно, приклеенная стояла перед глазами. В животе что-то сжалось.

— Я…, - послышалось прямо за спиной и я поняла, что пока пыталась справиться с собой и позволить себе не издать ни звука, парень подошел близко ко мне. Его голос звучал странно: он был тихим и жестким, словно парень был в ярости и отчаянии одновременно: — тебе неприятно?.. Видеть меня неприятно?..

Я закивала головой, затем замотала из стороны в сторону, а потом закивала еще яростнее. Я не знала, не могла сообразить, как сказать ему, что мне страшно, что меня сейчас разрывает от одного-единственного желания: коснуться его, прижаться, стать с ним единым целым. Раствориться в его жаре. А я знала, помнила тепло его тела, помнила ощущение его кожи под пальцами, шероховатость скул, покрытых только-только проступающей щетиной. А еще мягкость, силу и невероятную нежность его твердых и таких же горячих губ.

Я вздрогнула всем телом, прижимая одну руку сильнее к животу, а второй закрывая рот.

— Тебе нехорошо? — удивление и какое-то странное, еще непонятное мне чувство в его голосе. — Тебя тошнит?

Я кивнула. Меня и правда мутило. Я так сильно волновалась и испытывала такую невероятную бурю эмоций, что в эту секунду поняла — меня и правда может вырвать. Кир отступил на шаг, и тепло, что исходило от него, пропало.

— Я сейчас…, я…, что тебе, я не знаю…, может Марта знает…, - услышала, как он нервно заметался у меня за спиной, — я мало об этом знаю…

— Все, — я окончательно взяла себя в руки и, приняв четкое решение тут же уйти, так как испытывать подобные муки больше просто не могла, выпрямилась и повернулась к нему лицом: — все хорошо, все п-прошло… Просто переволновалась…

— Ты не беременна? — тихий, но очень напряженный голос.

— Что? Нет, это от волнения… твое появление, и все это… неожиданно.

Кир стоял у кровати и его совершенно бледное лицо никак не вязалось с тем, каким оно было не меньше минуты назад. Парень кивнул, как-то облегчённо. Стараясь не обращать на это внимания, я прочистила горло и спросила:

— Что ты хотел? И вообще, — кажется, с каждым словом я успокаивалась все сильнее, — зачем притащил меня сюда? Зачем ты тут? Да еще и в таком виде! — я махнула рукой на приоткрытую дверь ванной комнаты, как бы намекая на тот вид, в котором он передо мной предстал. — Тебе нельзя тут находиться, это опасно и…

Запнулась, так как в одно мгновение вспомнила и о том, кем Кир является и о том, что некая Мила ждет его. Продолжила уже тише, усилием, невероятным усилием сдерживая собственную боль и не позволяя ей вылиться ни в слова, ни в тон собственного голоса:

— Мне кажется, что сейчас ты должен находиться во дворце и готовиться, а не шастать в этом жутком наряде по соседним Королевствам! Отбор, как я понимаю уже завершен и невеста ждет…

Шаг ко мне и ответ, такой же тихий, такой же сдержанный на эмоции, будто мы о погоде говорим:

— Ждет, — пауза, и: — непозволительно долго ждет…

Я забыла, как дышать. Зачем я вообще заговорила об этом, зачем сама загнала себя в эту жуткую ловушку? Ведь я думала, что вся моя боль, все отчаяние остались там… Где-то там, где были и те ужасные события, и мой отец, чуть не перемоловший меня в агонии собственной ненависти и сумасшествия.

— Раз…, раз так, раз у вас, Кир Берх-хольд все хорошо, то я пожалуй пойду, я не… — слова путались, я запиналась, делая осторожные шажки и стараясь дотянуться до спасительной двери, за которой можно было скрыться от этого всего. — Я пойду…

— Я пойму, — тихий, но заставивший меня тут же замереть рык, — пойму, если ты выберешь его. Он сильнее, могущественнее и гораздо опытнее. Пойму. Но ты должна сказать мне об этом, иначе я всегда…, всегда буду надеяться и…

— О чем ты? — непонимающе уставилась на парня.

Наш с ним диалог походил на какой-то фарс, когда мы говорили, но словно на разных языках, не в силах понять друг друга.

— Эрик. — Кир дернул плечом, будто само слово было ему неприятно, — я знаю, он приходил к тебе, неделями, месяцами был рядом и…, я правда, я постараюсь понять и принять, но скажи мне об этом сама!

— Да о чем ты?! — воскликнула я, уже сопоставив его слова с тем признанием, что сделал маг. — Какое, к темным, отношение к этому всему имеет Эрик?!

— Я пойму, если ты выберешь своим мужчиной его, а не меня! — наконец прорычал парень.

На его лице проступили скулы, глаза налились белым туманом. Он снова стал похож на дикого зверя, но не того взъерошенного дикого котенка горной кошки. Сейчас он больше напоминал Эллора, того, каким я видела его в доме Кира. Вид его был хищным, диким, но столь прекрасным в своем облике, что я еле сдержала восхищенный вздох.