Поставила себе спокойную фоновую музыку – тихонько, чтобы слышать Аню и приступила…  К трем ночи поняла, что вот оно – искомое,  сейчас просто пойду,  рухну и сразу усну.  Прошла в спальню, сбросила халат и легла с самого края широкой кровати, прямо возле маленькой Анькиной, которую временно придвинула   впритык.  Устало вытянувшись на удобном матрасе,  протянула руку между прутками детской кроватки, касаясь маленькой ножки, и расслабилась всем телом.

   Ну, с новосельем тебя, Алена Соловьева!   Счастья тебе, здоровья и добра в новом доме.  На новом месте… приснись же  хоть один разок!   Скажи опять, как тогда?  А я спокойно усну, и буду спать под твои слова, как под самую прекрасную музыку.  Приснишься? Ну, пожалуйста...

-  Коля…?  -  говорила я рано утром,  сама первый раз  позвонив   Николаю Дружанину.   Может быть, отвлекая его от службы или еще как-то мешая.  Да и ладно!  И пропади оно!

-  Алена, -   выдохнул он, - у вас все хорошо? –  его голос стал встревоженным.  А я  с облегчением читала в нем  эти новые нотки.

-  Дом  готов, мы уже переехали, сегодня ночевали первый раз. Хороший дом, спасибо тебе за него.

-  Ну…  я рад.  Ты звонишь за этим?

   И тут вся моя уверенность испарилась, остался один только страх – не такой липкий и жуткий, как ночью,  а  естественный, здоровый, если можно так сказать – тот, что дан нам для самозащиты и сохранения жизни.  Смогу сейчас – буду жить, не смогу – буду просто существовать.  Потому что без него.

-  Нет, не за этим, - тянула я время, собираясь с духом  и пинками загоняя гордость в  самый дальний уголок сознания.  Борясь уже не просто со страхом, а страхом в квадрате.  А если у него там женщина, а если Коля ошибся, а вдруг  он уже забывает меня, если что и было?!  А-а-а!!!

-  Мне нужно видеть тебя.  Ты прав – телефон это не то, нам нужно поговорить… о нас.  Если, конечно, я просто не придумала себе…

-  Меня? –  ровно  уточнил он.

-  Придумала… твой интерес ко мне.

-  Скажи…  ты  сможешь, - чуть замялся он, -  видеть во мне только  одного меня?

-  Уже… - сказала я правду, потому что всегда видела его одного.

-  У меня куплен билет.  Двадцать восьмого декабря  буду у вас.  Я искал перевод ближе к вам, но хорошую должность нужно ждать.  Может и год, и два.  Человеку,  который занимает ее, ищут место с повышением.  Я хотел спросить по приезду, но раз ты решилась…  Хочу забрать вас сюда и возможно это на несколько лет - из нового дома, от твоей любимой работы.  У тебя есть время подумать.

-  Новогодние праздники? – судорожно соображала я, - все равно не взять билетов, в этот период…

-  На вас с Аней уже заказаны по электронке, нужно только подтвердить и скинуть паспортные данные, - улыбался он, - но у тебя есть целый месяц, чтобы  подумать.

-  Собраться, Коля.  Собраться…  Звони.

-  Каждый день, Алена…  В мой обеденный перерыв.  Теперь – каждый день.   Все.  Целуй Аню, - отбился он, а я еще успела услышать, как он к кому-то там обращается – на службе…

   Мяукнула Аня,  и я вышла из ступора… очнулась.  Работа… Работа? Да вообще без проблем – буду работать на удаленке, как и сейчас.  Дом?  Я обвела глазами  свою новую кухню:  мойка у окна, белые занавески с оборками, керамика с овощным принтом на фартуке, небольшая этажерка под красивые мелочи и тумбочка для большой пузатой вазы, в которую я хотела ставить полевые цветы.  Еще светлый камин – один из двух в доме,  открытые глубокие полки вместо множества привычных шкафов…  Я не боялась пыли – место над водой и отсутствие напольных покрытий делало вопрос неактуальным.  А еще – кухонная мебель из тонированного в белое  ясеня.  Тоже не страшно – я умею поддерживать чистоту.  Красиво… "Прованс" в чистом виде.

    Но спокойному  любованию уже мешали суетные и тревожные мысли – везти семимесячного ребенка зимой?  А почему - нет?  Детей таскают за собой даже на отдых, а тут – серьезная необходимость.  Насколько серьезная?  Очень – радостно дрожало все внутри.  И как  теперь пережить этот месяц?

   Пережила…   Стояла и смотрела, как Николай разувается в прихожей, вешает на плечики форменную куртку с погонами, поворачивается ко мне…  Суетливо закрылась от неловкости, сунув  ему в руки новые мужские тапки.  Он удивленно поднял брови,  улыбнулся.  Я затаила дыхание, узнавая насмешливых чертиков в его глазах.

-  Это тебе… подарок на Новый год, - прошептала  пересохшими губами.

   Он смотрел на меня, потом  на тапки… Взял их, повертел в руках.

-  Мне бы душ, Алена…  Аня уже спит?

-  Аня спит, - заторможено подтвердила я, - могу набрать ванну.

-  Душ, - коротко возразил он.

   Я кивнула – да, ванна это слишком долго.

-  Прямо и направо – возле спальни.  Второй санузел еще не оборудован.  Там халат еще… банный. В ящичке новая зубная щетка.

   Он быстро взглянул на меня, кивнул.  Прошел в носках по полу, держа тапки в руках.  Я стояла и думала – кормить его сейчас или… потом?  Мы не касались друг друга, но все настолько… вибрировало, что, наверное, оба поняли -  лучше пока на расстоянии.  Выдохнула, прошла посмотреть – нашел ванную или нет?

   Он стоял над Аниной кроваткой и смотрел...  Дочка недавно научилась спать на бочку,  а не только раскинувшись звездочкой.  Сейчас так и лежала –  в позе эмбриона, но эмбриона уже довольно увесистого.  Я подошла и стала рядом.  Он чуть качнул головой, не отрывая взгляда от спящей красавицы, тихо сказал:

-  Чувствую ее своей.  Она Ивановна?

   Я кивнула и добавила: - Дружанина.

-  Будет Николаевна.

-  Само собой.  Иди… насмотришься еще.

   Он принимает всякое упоминание о Ване в штыки.  Может и  неосознанно, но борется за право оставаться самим собой.  Ревнует?  Не верит в … не чувствует себя им.  Я уже размышляла об этом  и решила, что это нормально.  Тема больная, а значит, касаться ее не нужно.  Просто буду знать и помнить.

   Николай вышел быстро –  в полотенце на бедрах, без халата и даже без тапочек.  На мой взгляд, которым я обвела его, остановившись на босых ногах, ответил:

-  У тебя чисто.  Заберем твой подарок с собой.  Где…? Алена?

   Я беспомощно пожала плечами, глядя ему в глаза.  А я знаю?  Не возле Аньки же?  А других вариантов нет и тут я не виновата.  Он прошелся взглядом по гостиной, отмечая что-то для себя, ухмыльнулся  и шагнул ближе.  Взял за плечи,  притянул к себе, потом чуть отстранился  и  шепнул, склоняясь к моему лицу:

 -  Нашлась.  Я сразу понял, что это ты.  Что – моя.  Помотала мне нервы. Ну, теперь держись!

    Морозом осыпало…  Я распахнула прикрывающиеся уже веки и уставилась на него с диким, первобытным  восторгом!  В груди поднималось, просто распирало ее  такое теплое и знакомое!  Исчезла всякая неловкость, я привычно обвила его шею руками, потянулась к губам, забывая обо всем на свете.   «Ну, держись»…? Солнце ты мое!