– Вот я как раз и думаю, как бы побольнее укусить этого пса, – заметила Брита.

– Больнее, чем тебя может прикусить он, все равно не получится, – ответил Аменс. – Но вот что я вижу отчетливо, правда, не могу назвать имен или мест, так это мурсов. Знаешь, сколько их всего осталось?

– Мать говорила мне, что после Лучезарного осталось всего двадцать два мурса, – нахмурилась Брита. – Она знала их всех по именам. А мне всегда казалось, что эта наука не пригодится.

– Да уж, – кивнул Аменс. – Я бы тоже отказался от этой науки. Но я теперь не вижу двадцати двух. Вижу только пятнадцать. Они как бледные звездочки у меня в глазах.

– Все точно, – согласилась Брита. – Аментия говорила о том же. Правда, когда она начала прощупывать своими пальчиками сущее, мурсов было уже восемнадцать. Четыре оказались развоплощены. А шесть лет назад рассеялись на тысячи лет еще трое. Пятнадцать и получается. Но что нам с твоего таланта, Аменс? Пятнадцать звездочек… Вот факелы погаснут над ямой, они нам, твои звездочки, посветят?

– Есть среди мурсов один… – задумался Аменс. – Его зовут Орс. Я не знаю, может быть, и раньше случались среди мурсов достойные люди, но он…

– Спать, – присела у стены Брита. – Не знаю, как накопить силы, а сберечь их можно только во сне.

Еду им бросали раз в день. Это и в самом деле были помои. К счастью, сухие помои. Очистки, выскобленные кости, объедки. Но еды было мало. Брита об этом крикнула стражнику. Тот засмеялся и ушел. Через час на дно ямы плюхнулся тяжелый мешок.

– Угощайтесь, – раздалось сверху.

Брита распустила завязи и похолодела. В мешке были отрубленные и засыпанные солью головы ее отца и матери. Она выпрямилась, уперлась головой в стену, постояла несколько минут, вновь завязала мешок, а потом присела у стены и впервые не уснула, а провалилась в беспамятство.

На следующий день у ямы были посетители. Первым появился высокий и худой воин. Он помахал рукой Аменсу и пригляделся к Брите.

– Русатос? – прошипел Аменс. – Тот самый. Но он не один. Тот, что с ним – тоже мурс.

– Эта девка, говоришь, не хуже тебя? – усомнился над ямой Русатос.

– Именно она, – показалось вверху лицо Ярри.

– Но ведь она обычный человек, – пожал плечами воин.

– Тем это ценнее, – заметила Ярри.

– Если не опаснее, – ответил Русатос. – Дай команду страже, чтобы вели к императору этих двоих в веревках.

– Когда? – подал голос со дна ямы Аменс.

– Когда-то, – ответил Русатос.

Чуть позже появился Урсус Рудус. Судя по золотым нашивкам на его гарнаше, он числил себя или советником императора, или воеводой всего Ардууса.

– Ну что? – зевнул он над ямой, ковыряя в носу. – Нравится? А ведь я тебе, сука, предлагал жениться. Ну, сиди там.

Поднялся и, прежде чем уйти, справил на головы пленникам нужду.

На следующий день начались смерти. Брита едва успела собрать вместе с начавшим шевелиться Аменсом помои, когда как будто что-то ударило ее в голову, а затем она обнаружила, что и Аменс сидит в углу, и из носа у него течет кровь.

– Вот, – буркнул он недовольно, – а говорит, что ничего не чувствует.

– Что случилось? – не поняла Брита.

– Только что, – поежился Аменс. – Что-то неясное, далеко. На юго-западе. Или на западе. Не понял. Что-то вспыхнуло. И ярко. Очень ярко. И почти сразу начались смерти. Сегодня черный день у императора. Черный…

– Говори яснее, – потребовала Брита.

– Могу и яснее, – кивнул Аменс. – Когда мурс развоплощается, я всегда чувствую, вплоть до имечка его, до имечка! Помню, весело было где-то двадцать шесть или двадцать пять лет назад. Не скажу точно. Но тогда сразу за несколько минут четыре мурса распылились. Где-то в Эбаббаре. Причем три из них были такие тугие. Крепкие. То есть выдержанные, что уже и тела к себе приспособили. Сейчас, как их звали-то… Да, Рит, Сага, Нидали. Ну, точно. Рит, Сага и Нидали. Все девки. И еще один – Лукал. Вот он мне показался особым мерзавцем. Я даже обрадовался. А вот еще шесть лет назад, в разное время, правда. Но было. Тоже разглядел. Алдон и Ялпор. А потом еще – Лимлал. Вот ее было жалко. Она была вроде Орса. Хорошая.

– Перестань пускать сопли, – обозлилась Брита. – Теперь что за смерти?

– Как тут не пускать? – поежился Аменс. – Да после такого… Забудут нас тут. А то и скормят какому-нибудь скоту. Подожди, да что же это?.. Я же не должен чувствовать, что же это?..

– Что случилось? – опустилась на колени перед Аменсом Брита.

– Туррис, – заплакал Аменс. – Только что. Отошла. Но она ведь не мурс, точно не мурс. Как же я разглядел ее? Там рядом с нею погибли сразу несколько человек… Но не наших. Других. Больших. Очень больших. Не демонов, но и не мурсов. Двое. Не знаю – кто…

– Туррис, – прошептала Брита. – Где?

– Где-то на севере, – мотнул головой Аменс. – То ли в Бэдгалдингире, то ли в Тиморе. Энки благословенный, что же делается?

– А до этого? – спросила Брита.

– До этого страшное… – всхлипнул Аменс. – Телох. Развоплощен. Самый ужасный из всех мурсов. И почти сразу и в той же стороне – Манин.

– Я где-то слышала, – напряглась Брита. – Телох – это ведь верховный тан орды?

– Да, мурс в теле даку, – сказал Аменс. – Хотя мне говорили, что это будущий демон выбирает себе обличье. Не знаю. Но кто-то до него добрался. И там же погиб кто-то светлый. Не знаю. Кто-то непростой и светлый. И боюсь, что он был намного сильнее Телоха. Так что…

– А Манин? – нахмурилась Брита.

– Магистр ордена Тьмы, – ответил Аменс. – Если что-то и есть чернее черного с той стороны гор Митуту, то это он.

– Развоплощен? – спросила Брита.

– Да, – кивнул Аменс. – Если мы с тобой выживем, то следующие несколько тысяч лет можем о нем не беспокоиться. А там посмотрим… Но Туррис… Туррис…

Ближе к вечеру Аменс вновь забился в рыданиях, начал корчиться в углу, словно кто-то невидимый наносил ему удары, и только повторял раз за разом:

– Жаркая битва, жаркая! Жаркая битва!

– Что там, что? – трясла его за плечи Брита, пока он наконец не открыл глаза и не прохрипел чуть слышно: – Много смертей. Очень много смертей. Кровь заливает все. Там на юге. Может быть, и кто-то из друзей. Но я почувствовал Орса. Орса больше нет, Брита. Большого, доброго, честного Орса больше нет.

– Это все? – вздохнула она.

– Нет, – Аменса трясло. – Жаркая битва. Ох, как бы под это дело нас бы тут не затопили дерьмом просто так. В радость. Жаркая битва. Не только Орс. Не только. Слушай. Эофан, Диафанус, Сальд, Тианта! Их ведь только шесть осталось! Понимаешь? Только шесть!!!

– Слышала, – прошептала Брита. – Диафануса слышала. Мать заклинала этим именем. Пугала. Сальда, Эофана – не слышала. Тианта? Так не только Ярри? И она? Энки благословенный… Две девчонки, с которыми я не могла сладить в замке отца. С большим трудом держалась на равных, и обе мурсы… Как же так?