для вдовы моего друга. Я просто хочу, чтобы Педру был здесь, чтобы он мог напомнить мне обо всех хороших историях, которые я забыл.

- Я никогда не думала, что вы были друзьями.

- Мы всегда были такими! Однажды мы были очень близки к тому, чтобы нас разоблачили, и нам пришлось отказаться от изготовления подделок. Какое-то время мы просто общались, а после того, как все прошло, мы отстранились друг от друга настолько, насколько смогли. Приход в студию был сопряжен с риском, но у меня всегда были честные отношения с Педру, и я не хотел отказываться от этой стороны наших деловых отношений. - Он сделал паузу. - Все это... доставило вам дискомфорт? Узнать, что у Педру была и другая сторона его личности?

- Это не то, чего я ожидала.

- Это не значит, что он был плохим человеком, - настойчиво сказал Николас. - Вовсе нет. Озорным, определенно. И мы никому не причинили вреда, в конце концов, все сказано и сделано.

- Кроме тех, кого вы одурачили.

- Мы помогли вернуть их деньги в оборот. Повысили ликвидность мировой экономики.

До сих пор она не хотела пить, довольствуясь тем, что оставила бутылку Николасу, но ее настроение изменилось. Она достала другой бокал для портвейна из шкафчика над раковиной и налила себе последнюю порцию из бутылки.

- Я должна была бы прийти в ужас. Педру никогда не говорил мне ни слова об этом.

- Он хотел защитить вас. Но он также хотел, чтобы вы узнали правду, когда будете готовы ее услышать. Я чертовски по нему скучаю, понимаете? Он был хорошим фальсификатором, одним из лучших. Но изготовление гитар было его настоящим призванием. Подделки были всего лишь прибыльным побочным продуктом. И он был действительно счастлив, что нашел вас.

- Он сказал вам это?

- В этом не было необходимости.

Через некоторое время она сказала: - Спасибо вам.

- Не за что. И, к вашему сведению, сейчас я не замешан ни в каких подделках. Хотя я действительно скучаю по этому! Боже, я скучаю по этому.

- Хорошо, когда есть приключения. Но, я думаю, одного хватит на всю жизнь.

- Да, - сказал он, прищурившись, глядя на нее, как будто был готов согласиться с этим на теоретических основаниях, но не мог приписать ей никакого реального опыта в этом предмете.

- Вы знаете, как умер Педру, Николас.

- Я слышал, несчастный случай. Они все еще случаются, даже на часах Механизма. Я знал мужчину, в которого ударила молния, и я слышал о женщине, которая погибла, когда на нее упало дерево...

- Это был не такой несчастный случай.

- Я слышал, что какая-то старая технология дала сбой, и что он оказался не в том месте не в то время.

- Кто-то пытался убить нас. Я не могу вдаваться в подробности - это было бы неразумно для нас обоих, - но это не имело никакого отношения к вашей прежней работе. Настоящей проблемой была я, и Педру оказался втянутым в мои дела. Но я все еще здесь, а он - нет. Было тяжело жить с этим.

- Я не буду совать нос в чужие дела. - Он печально уставился на пустой бокал из-под портвейна. Но на этом все и закончилось - ей больше нечего было ему сказать, даже если бы он спросил. - Эта неприятность, в которую вы попали... Все это закончилось пятнадцать лет назад?

- Не знаю. Я нажила могущественного врага и почти уверена, что мой враг все еще где-то там. Независимо от того... она... все еще рассматривает меня как угрозу... Полагаю, я узнаю это только на собственном горьком опыте.

- Почему вы только что сказали "она"?

- Оговорилась, Николас.

Он поразмыслил над этим. - Но в Лиссабоне для вас безопасно? Вы можете передвигаться по городу без страха?

- Я бы не сказала, что без страха. Это всегда здесь, на задворках моего сознания. Хотя думаю, что я в относительной безопасности. Послушайте, я не хотела говорить ни о чем из этого, но у нас с Педру было наше приключение, Николас. Мы кое-что сделали вместе, и я думаю, это было важно.

- Вы думаете?

- Ни в чем нельзя быть уверенной. Я проживаю каждый день таким, какой он есть.

- Это единственный способ. Педру согласился бы.

- Значит, у нас так много общего.

- Вы выглядите грустной, Чику Экинья. Вы никогда не грустили, когда я приходил в студию. Возможно, немного погружены в себя. Но я бы не сказал, что это грусть.

- Все меняется.

- У меня есть предложение. Это незначительный вопрос, но я бы попросил вас внимательно отнестись к нему.

Он сказал это с такой серьезностью, что единственным ответом, который она смогла дать, было серьезно кивнуть. - Хорошо.

- Я предлагаю выпить еще портвейна. Исходя из предположения, что это была ваша последняя бутылка, мы должны покинуть вашу квартиру и отправиться в город. Я знаю пару баров.

- Я тоже знаю.

- Тогда мы будем бороться за привилегию выбрать первым. Когда мы приедем, я подробнее расскажу о Педру Браге - о том, что мы делали вместе. Некоторые из этих рассказов, я думаю, покажутся вам забавными. Другие, я уверен, приведут вас в ужас до глубины души. Поскольку мы будем объектом пристального внимания общественности, я, конечно, буду осмотрителен в вопросе имен, дат и мест. Но я уверен, что вам не составит труда разобраться в деталях.

- Мне бы этого очень хотелось, Николас. Но я не могу ответить вам взаимностью, если вы ждете, что я расскажу вам о том, что случилось со мной и Педру.

- Понимаю. Все равно большую часть разговоров всегда веду я.

- Я рада, что вы пришли, Николас, - сказала она, когда они направились к двери.

- И я рад, что вы позвонили. У меня есть подозрение, что к концу этого вечера мир уже не будет казаться никому из нас таким ужасным местом.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Только в последующие недели и месяцы она поняла, насколько на самом деле была несчастна до того, как Николас приехал навестить ее. Пятнадцать лет, прошедшие с тех пор, как умер Педру, были подобны плаванию в воде, окруженной чем-то настолько прозрачным и вездесущим, что не было ни точки сравнения, ни возможности выйти за ее пределы,