– О, Ашшур! – выдохнул Дарзар.

Только-только выстроившиеся шеренги фетсов разошлись, и вперед выехал одинокий всадник. Пустив коня карьером, он помчался навстречу атакующей коннице, и мало кто сомневался, кто этот всадник.

Центральные сотни Фаргала выдохнули тучу стрел. Туча накрыла всадника… и ни одна стрела не коснулась ни его, ни коня. Теперь сомнений не осталось ни у кого.

Гронир увидел, как белый конь Фаргала рванулся вперед. Теперь он буквально стелился над землей, отрываясь все больше и больше не только от скачущих сотен, но и от сокта со знаменосцем. Белый конь летел навстречу магу.

Чародей остановился, вскинул руки. Багровое с черными прожилками облако заклубилось перед ним.

– Тысяча демонов!

Гронир сжал кулаки – белый конь Фаргала ухитрился свернуть перед самым краем багрового облака, обошел его по дуге и вновь быстро приближался к магу.

Тот еще раз вскинул руки, но не спешил, выждал, пока Фаргал не оказался совсем близко…

Белая молния ударила из безоблачного неба. Вспышка, грохот, дымящееся черное пятно выжженной травы… и невредимый всадник на белом жеребце, подлетевший к чародею. Взмах меча – издали – крохотная стальная искра, – и такой же крохотный чародей, медленно валящийся с коня.

Багровое облако рассеялось. Лавина конницы поглотила черный ожог, оставленный ударившей молнией.

Разом разрядились луки. И, словно гром, рванул воздух боевой клич дикой конницы:

– Фар-гал! Фар-гал!

Плюнули смертью боевые машины фетсов. Только один раз: всадники достигли пеших шеренг, и пошла рукопашная.

Гронир увидел, как Фаргал, теперь уже не один, а во главе отборной сотни, прорубается к колесницам.

– Не успеет,– обеспокоился Дарзар.

Но Фаргал успел. Кровавая борозда прошла через фетские шеренги, и эгерини достиг ближней колесницы раньше, чем расчет ее изготовился к залпу. Фаргал прыгнул через борт, и меч его замелькал с невероятной быстротой. А сопровождавший его сокт даже не покинул седла. Длинное копье, хорошо заметное благодаря пурпурному хвосту, уносило по жизни с каждым ударом. Отборная сотня оцепила колесницы и покончила с ними раньше, чем фетсы бросили на них резерв. Чей-то меч подрубил растяжки, и самый высокий шатер в лагере плавно повалился набок.

– Алые! – протяжно закричал Гронир.– Марш!

Тяжелая конница, несокрушимая гвардия Императора Карнагрии, пошла на врага. И когда конница фетсов, обойдя противника сзади, атаковала разрозненные сотни Фаргала, огромный красный кулак врезался в фетсов, разметал их, смял, опрокинул – и бой кончился. Началась бойня.

Командира фетсов Люг взял живьем. Специально для Фаргала. Пока наемники и Алые, переругиваясь беззлобно (весь пыл уже вышел), потрошили шатры и обдирали покойников, Фаргал, Гронир и еще с полдюжины сотников из обоих отрядов допрашивали пленника.

Фетс, сравнительно молодой, в дорогом парчовом халате, с пустыми ножнами, сиротливо болтавшимися на золоченом поясе, являл собой смесь растерянности, страха и спеси. Раскосая его физиономия (кровь, грязь и румяна – в равной пропорции, слипшиеся волосы и борода) не вызывала отвращения только у Люга. Сокт поглядывал на пленника, как удачливый охотник – на убитого кабанчика.

Фаргал не впервые допрашивал фетса, но догадывался – такой крупный пеликан ему еще не попадался.

– Имя, звание,– равнодушным голосом произнес он.

Правильный тон – чтобы у пленника возникло ощущение: Фаргал дюжинами допрашивает подобных пленников, устал от этого, ничего нового услышать не надеется, и любой москит значит для него больше, чем стоящий перед ним человек.

Фетс, которому зазорно было ощущать себя ничтожеством, тут же надул щеки. Спесь пересилила страх.

– Я – удостоенный милостей старший командир сорока колесниц! – Фетс гордо распрямился.

– Сорока? – Фаргал поднял бровь.– Вроде меньше было, а, Люг?

Даже сквозь маску грязи, грима и крови стало заметно, как покраснел фетс.

– Одна колесница – отряд в восемьдесят человек,– лениво пояснил сокт.– То есть этот красавчик командовал тремя с хвостиком тысячами. А с колесницами у них пока туго. Легко ли их через перевал таскать?

– Это так? – спросил Фаргал.

Фетс нехотя кивнул.

– Где остальная армия? – спросил Гронир.

Фаргал недовольно посмотрел на Алого. Разве так можно?

– Армия,– проворчал он.– Сколько я их бью, а армии так и не видел. Один сброд. Прикончишь мага – остальные сами сдаются.

Маг, убитый им сегодня, был пока единственным, но пленнику знать об этом было ни к чему.

– Хилые они все,– заметил сокт.– Вот этот, к примеру: разве за него хорошую цену дадут?

– Ну, если отмыть…– Сокт прищурился.– Может, в бордель продать? – предложил он.– Вели-ка его раздеть, а то вдруг дефект какой…

Гронир, ошеломленный не меньше пленника, переводил взгляд с Фаргала на Люга. А вот до Дарзара уже дошла суть игры, и он с удовольствием наблюдал за происходящим. Это повеселей, чем поджаривать пятки.

– Раздевайся,– велел пленнику Люг.– Поглядим на твою задницу.

– Я – удостоенный милостей старший командир! – звенящим от возмущения голосом проговорил фетс.– Вы можете меня убить!

– Можем,– согласился Люг.– Но вдруг ты на что-нибудь сгодишься.

– За меня заплатят выкуп!

– Заплатят,– хладнокровно ответил Люг.– Но ведь не завтра, правда? Зачем же время терять? Поразвлечешь немного благородных карнитов, а там и деньги придут.

– Черномазая свинья! – прошипел фетс.

Люг без злости ткнул его кулаком в лицо.

– Не дерзи хозяину,– сказал он.

Фетс попытался схватить его за горло и схлопотал еще один тумак. Посильнее.

Остальные не вмешивались.

– Раздеть его,– распорядился сокт.

Двое сотников-наемников с готовностью бросились к пленнику, подняли его и мгновенно содрали одежду.

Сложен фетс оказался неплохо. Как танцор. Но на желтоватой коже – ни одного шрама. Этот человек, кем бы ни назначил его Император Фетиса, воином не был. Зато на спине и груди пленника имелись великолепные татуировки. Настоящие цветные картины.

– А ничего,– произнес сокт.– Из его шкуры может получиться превосходная куртка.

– А краски не поблекнут? – деловито спросил Фаргал.

Пленник, которого держали за руки, чувствовал себя очень неуютно. Со слов Люга эгерини знал: нагота у фетсов-мужчин считается неприличной.

– Может, его оскопить? – задумчиво произнес Люг.– За евнуха всяко больше дадут.

– Моего выкупа хватит на сотню рабов! – В голосе фетса гордости изрядно поубавилось.