догадалась ли она о моем. Я уверен, что малышка придумала гениальное решение, опасное для моих замыслов. К сожалению, мне она свой секрет так и не открыла, — он грустно вздохнул. — Я так не хотел ее убивать, но…

— Вы убили леди Гевиттер? — нервно сглотнула девушка.

— Да, — равнодушно кивнул Магистр. — По правде, она была настолько прекрасна, что мне хотелось делать с ней совсем иные вещи. Но, когда речь идет о талантливой ведьме, лучше, знаешь ли, не рисковать. Интересно, чем же она заколдовала свои рукописи. Уничтожить их невозможно — я уже пробовал, и прочесть не получается тоже. Хм...

Амелина пролистнула еще несколько страниц, пока в самом углу заднего форзаца не увидела знакомый символ. Она поднесла книжку поближе к глазам, стремясь лучше рассмотреть. Это не ускользнуло от Магистра. Он выхватил переплет из ее рук и, повертев из стороны в сторону, строго спросил:

— Ты знаешь, что означает этот символ?

— Древний знак кровного родства, — ответила Амелина. Она уже поняла, как именно заколдована книга и, учитывая известные обстоятельства, не видела смысла скрывать это.

— Ах, вон оно что! Анри-Анри, ты перехитрила саму себя! Бедняжка, — усмехнувшись, Магистр равнодушно кинул книгу обратно на стол. — Если ключ к открытию книги — кровное родство, то никто и никогда уже не сможет прочесть эти труды. Малышка Эйлит ненадолго пережила мать. Хотя жаль, конечно, что я так и не удовлетворю свое любопытство.

Амелина могла бы поспорить с Магистром и поубавить его оптимизм. Леди Гевиттер вряд ли бы совершила подобную промашку, будучи действительно умнейшей женщиной своего времени и имея в друзьях человека, способного предвидеть будущее. А если вспомнить четкие, словно вчера нанесенные, письмена на предплечье Натаниэля, выводы напрашивались совсем неоднозначные. Что бы там ни придумал себе сам Натаниэль. Но делиться сомнениями она, естественно, не стала. Вместо этого Амелина встала с кресла и подошла к столу, чтобы еще раз взглянуть на книгу: если вдруг случится спастись, надо будет подробно рассказать о ней друзьям.

— Благодарю за помощь, Амелина. Вы действительно столь умны, как о вас говорят, — раздался над ее ухом тихий шепот, заставивший покрыться испариной ледяные ладони Амелины. — Пожалуй, эта книжка будет славным подарком. Взамен вашей головы.

Девушка вздрогнула и обернулась. «Тебя подставили…» — пронеслись в голове слова Людвига. Ее похищение никак не связано ни с поездкой, ни с Проклятием. В этом Амелина теперь была уверена.

— Ну же, не бойся, я не собираюсь тебя мучить. Такую невинную и беспомощную... — Магистр хищно улыбнулся, склонившись над Амелиной. Сердце трепыхалось в груди мечущейся по клетке испуганной канарейкой. — Правда, ума не приложу, что мне с тобой теперь делать…

Его руки мертвой хваткой сковали талию Амелины, полностью исключив хоть какую-то возможность сопротивляться. Дышать стало трудно. Амелина оказалась зажата между массивным столом и пугающем Магистром «Братьев Солнца», который, кажется, счел бешеный страх в ее глазах особо изысканным развлечением.

— Да, ты действительно меня взволновала, — его улыбка стала шире. — Ты словно полевой цветок, невзрачный, но притягивающий множество пчел. Я — не пчела. Но мне тоже захотелось вдохнуть твой нежный аромат. Ведь сорвать цветочек ничего на стоит, правда?

— Нет, — прошептала Амелина, почувствовав влажный шершавый язык на своей шее, но не в силах пошевелить даже рукой.

— Нет? — насмешливо произнес Магистр. — Неужели смерть предпочтительнее? А, Цветочек? Я не вижу особой проблемы в твоем дальнейшем существовании, но моему окружению это точно не понравится. А так, я всегда смогу сказать, что ты принадлежишь лично мне.

Он снова наклонился, на этот раз проведя языком по влажной дорожке на щеке девушки.

— Слезы невинных девиц безумно сладкие, Цветочек. Ты вся безумно сладкая. Не стоит жалеть о пчелках, которым не суждено собрать твой нектар...

Амелина почувствовала, что начинает терять сознание. Тело девушки обмякло и стало медленно оседать на пол.

— Вот и славно, — услышала она жаркий шепот мужчины, укладывающего ее на ковер. — Так всем будет лучше.

Убедившись, что девушка действительно лишилась чувств, Магистр усмехнулся и, задрав подол ее платья, достал из голенища сапога тонкий кинжал.

* * *

— Магистр, — удивленно вскрикнул Мариус, увидев, как глава «Братьев Солнца» размашистым шагом покидает особняк. — Вы уже уезжаете?

— А, Мариус, — Магистр остановился и, приветливо улыбаясь, подошел к подчиненному. — Мы уезжаем, тут все дела закончены, возвращаемся домой.

Лицо Магистра не выражало абсолютно никакого недовольства, напротив, он был в хорошем расположении духа, поэтому Мариус решился задать вопрос:

— А как же принц, оборотни и…

— А они остаются, — Магистр весело засмеялся. — Не время нам выходить из подполья. Эдвард и так получил слишком много сведений. Сейчас лучше затаиться и тихо заниматься подготовкой к великому событию. Кстати, вот, — он протянул Мариусу книгу, с таким трудом добытую у королевского архивариуса. — Передайте это брату из «Истиной веры». Слышал, у него полоса невезения. До госпожи Беаты добраться не удается, Тайная стража висит на хвосте. Будет ему маленькое утешение. Так как голову леди Гисбах он тоже не получит. По крайней мере от меня.

— А что… что с ней случилось? — Мариус неловко взял книгу.

— Ничего, — пожал плечами Магистр. — Славная девочка мирно спит в кабинете, не стоит ее будить.

— Простите, что не смогли доставить жертву… — спохватился Мариус, низко кланяясь.

— Ах да, жертва… Не переживайте, Мариус, на эту роль вполне подойдет хозяйка этого дома, надеюсь, после того, как она обслужила с дюжину вампиров, она еще жива. У нее скрытый дар. Для жертвы вполне достаточно. Заберите ее с собой и сожгите тут все.

— А леди Гисбах? — невольно вырвалось у Мариуса.

— А леди Гисбах пусть спит. Считайте это маленьким экспериментом. Мне действительно интересно, услышал ли Всемилостивый просьбы этой девочки, абсолютно не заслуживающей смерти, или нет… — Магистр грустно вздохнул. — Я вот давно уже ничего не слышу. Если друзья спасут ее, то кто я такой, чтобы стоять на пути провидения?

Он неопределенно пожал плечами и бросил немного грустный взгляд на окно кабинета, в котором оставил лежать бесчувственную Амелину. Девушку откровенно жаль. Наверное, так же жаль, как в свое время Генриетту. С той только разницей, что леди Гевиттер могла за себя постоять. Амелина же абсолютно беззащитна. Ну да и шансов выжить