Обложка книги была достаточно скромной, из простой кожи, и состояла из большого количества страниц, заполненных корявым почерком на латыни. Страх был сильнее любопытства, и Жоан не стал ничего читать. Он поспешно прикрыл монаха сутаной и связал его по рукам и ногам. Потом связал обе веревки таким образом, чтобы тот не смог передвигаться на четвереньках, и, протянув веревку через решетку оконца, закрепил ее. С удовольствием оценив качество своей работы, Жоан порадовался тому, что научился вязать узлы за время своих плаваний на галере.

Нельзя было больше терять ни минуты. Он завернул книгу в монашескую накидку и привязал ее веревкой, которую использовал в качестве пояса. После этого, вознеся молитву о том, чтобы не встретить никого в коридоре, осторожно открыл дверь, высунул голову и увидел, что коридор был пуст. Он медленно пошел, скрестив руки на груди, чтобы поддерживать сверток. Повернул направо, в сторону восточного коридора, вдоль которого находились кельи, расположенные по обеим его сторонам: те, что располагались слева, предназначались для пожилых монахов и были единственными, окна которых выходили на улицу. Он толкнул дверь кельи брата-библиотекаря, который, как он знал, работал в библиотеке, и, войдя, закрыл ее за собой. Выглянул в окошко. Внизу прогуливался мужчина в черной шляпе с красным платком в руках. Это был Франческо, сутенер и друг Никколо, который, как и было оговорено во время последнего визита Жоана в подпольный бордель, прогуливался в условленное время – нес вахту. Жоан тихонько свистнул и, когда человек посмотрел вверх, бросил ему сверток через прутья решетки, который тот поймал на лету.

Жоану больше нечего было делать в монастыре, и тем же размеренным шагом он пошел к выходу, где увидел рядом с привратником брата Джованни, крепкого молодого человека, время от времени выполнявшего полицейские функции. У Жоана екнуло сердце. На мгновение он ощутил желание вернуться, но было уже поздно.

– Куда вы направляетесь, брат Рамон? – поинтересовался привратник.

– Не собираетесь ли вы покинуть монастырь без разрешения, как несколько дней назад? – добавил брат Джованни, нахмурив брови. Похоже, он был полон подозрений.

– У меня поручение от брата Сильвестро, – сказал Жоан. Он видел, что вооруженная стража смотрела на него и ждала указаний от монахов, чтобы вмешаться в случае необходимости.

– И какова причина того, что вы покидаете стены монастыря? – не отставал от него молодой монах. – Собираетесь проветриться, как в прошлый раз?

– Я уже сказал вам, что брат Сильвестро посылает меня выполнить одно поручение.

Сердце Жоана сжалось. Он просчитывал возможность справиться с сильным монахом и повергнуть его, чтобы расчистить себе дорогу и бежать изо всех сил. Но затем сообразил, что даже если победит его, то дальше будут ждать двое солдат, с которыми он уже точно не справится.

– Я спрошу у святого отца, действительно ли он разрешил вам покидать монастырь, – заявил молодой монах.

– Пожалуйста, – ответил Жоан, стараясь сохранять спокойствие. – Хотя сейчас время молитвы и медитации, и когда он уходил в свою келью, то сообщил мне о предчувствии, что ему будет видение. Я вас предупреждаю, что, если вы прервете его уединение, приору это не понравится.

Молодой монах посмотрел на привратника. Он колебался. Ему совсем не улыбалось навлекать на себя гнев Савонаролы.

– А что за поручение, брат Рамон? – осведомился привратник.

– Я иду в книжную лавку, что за собором Дуомо. Мне поручили забрать книгу, присланную нам из Рима.

– Книгу? – удивился брат Джованни. – А почему ее не прислали прямо в монастырь?

– Потому что эта книга имеет отношение к его видениям, и если бы мы заказали ее напрямую, то шпионы Папы или наши враги-францисканцы сразу узнали бы об этом.

Джованни снова с сомнением посмотрел на привратника.

– Хорошо, идите, – сказал тот. – У нас еще будет время проверить все это. Идите с миром, и да пребудет с вами Господь.

– И с вами.

Жоан шел неторопливо, стараясь обуздать свое желание немедленно броситься бежать. Однако он не мог не ускорить шаг, дойдя до площади Синьории, и когда перешел Понте Веккьо и направился в сторону Ольтрарно, то уже представлял себе, как брат Сильвестро разоблачает его. Когда же он добрался до кошачьего входа и стал нашаривать ключ, у него дрожали руки.

– Где книга? – спросил он Никколо, когда они встретились.

– В надежном месте.

– Я хочу видеть ее.

– Мы не можем терять время. Вы должны покинуть город как можно скорее.

– Сначала я хочу видеть книгу.

Когда он получил ее, то сказал:

– Пусть она побудет у меня.

– Эта книга будет в большей безопасности, если мы спрячем ее здесь. Не волнуйтесь, мы доставим ее в руки дона Микелетто.

– Даже и мысли такой не допускайте, друг Никколо. – Жоан улыбался. Он знал, что, хотя они были союзниками в борьбе против Савонаролы, интересы флорентийцев в прочих вопросах не совпадали с интересами Папы. – Микель Корелья дал мне указание доставить ее собственноручно.

Флорентиец улыбнулся ему в ответ. Он напоминал ребенка, застигнутого за совершением маленькой шалости. Никколо деи Макиавелли несколько мгновений взвешивал возможность отобрать книгу у своего друга силой и оставить ее у себя, но в конце концов отказался от этой мысли. Он все еще нуждался в протекции Папы.

– Если вы настаиваете…

– Естественно, настаиваю, и я хочу, чтобы вы знали, что я оставил в живых брата Сильвестро. И хотя я довольно крепко связал монаха, его могут обнаружить в любой момент или он сам каким-то образом сможет освободиться от пут.

– Санта Мадонна! – вскричал Никколо. – Это же безумие! Мы не можем терять ни минуты!

Через некоторое время переодетые в торговцев Жоан, Никколо и сводник, сидя верхом на лошадях, ждали своей очереди, чтобы перейти мост Сан-Фредиано, откуда начиналась дорога на Пизу. Ожидание было тревожным, но они старались сохранять спокойствие. И вдруг беглецы увидели посыльных, которые, громко крича, на полном скаку приближались к мосту. Жоан и Никколо переглянулись. Их отчаянию не было предела. Неужели после всего пережитого они будут схвачены в презренной очереди на выезд из города?!

– Пришпорим лошадей и прорвемся силой! – прошептал Жоан своему другу.

– Даже не пытайтесь сделать это. Гвардейский корпус многочисленный, и у них есть цепи, веревки и прочие приспособления для того, чтобы остановить лошадей. Кроме того, целая толпа людей отделяет нас от выезда.

– Значит, все потеряно.

– Еще нет, – ответил флорентиец. Он приподнялся на стременах и, размахивая рукой, привлек внимание одного из офицеров, который находился впереди, прямо перед воротами. – Марио! – крикнул он.

Офицер увидел их и указал на Никколо.