Историки, пораженные блеском Героических Морских Войн и совершенно ими ошеломленные, не замечали Сухопутных Героических Войн, и еще того меньше – Политики Героев, посредством которой правили Греки тех времен. Однако Фукидид{458}, остроумнейший и мудрейший писатель, оставил нам одно очень важное указание: он рассказывает, что Героические Города были совершенно лишены стен, как, например, Спарта в Греции и Нумация, Испанская Спарта. При своей высокомерной и буйной природе Герои ежедневно прогоняли с трона один другого; так Амулий изгнал Нумитора, а Ромул изгнал Амулия и восстановил Нумитора на царствовании в Альбе. В такой-то мере родословная Царских Героических Домов в Греции и непрерывная генеалогия четырнадцати Латинских царей удостоверяют Ученым их Рациональную Хронологию! Ведь из времен вернувшегося варварства, еще более незрелого в

Европе, нам неизвестно ничего более непостоянного и более изменчивого, чем Судьба Царственных Родов, как это было отмечено выше в «Примечаниях к Хронологической Таблице». И поистине предусмотрительнейший Тацит указал нам на это в первой фразе «Анналов»: Urbem Romam principio Reges habuere{459}, пользуясь глаголом, обозначающим самый слабый из трех видов владения, различаемых Юристами: habere, tenere, possidere.

Гражданские отношения, существовавшие при такого рода царствах, рассказаны нам Поэтической историей в виде многочисленных Мифов; последние содержат в себе споры за песню, если производить слово «песня» от того canere или cantare, которое значит «предсказывать», – следовательно, эти Мифы содержат героические споры по поводу ауспиций. Так сатир Марсий, secum ipse discors, т. е. чудовище, как его называет Ливий, был побежден Аполлоном в состязании по пению, и Бог с него живого содрал шкуру: здесь мы видим жестокость героических наказаний! Лин (здесь, несомненно, плебейский характер, так как во всяком случае другой Лин был Героическим Поэтом, перечисляемым рядом с Амфионом, Орфеем, Мусеем и другими) в подобном же состязании по пению был убит Аполлоном. В обоих этих Мифах спор идет с Аполлоном, Богом Предсказаний, т. е. Науки Предсказаний, или же Науки ауспиций: а выше мы нашли также, что он был Богом Благородных, так как Наука ауспиций, как это было показано на многочисленных доказательствах, принадлежала одним лишь благородным. Сирены усыпляют проезжающих мимо пением и потом перерезают им горло; Сфинкс задает прохожим загадки, и если они не умеют их разгадать, то он убивает их; Цирцея посредством волшебства превращает в свиней товарищей 'Улисса, почему впоследствии cantare принимали в смысле «колдовать», как например:

и поэтому же магия, которая в Персии первоначально была Наукой о Божественных Предсказаниях, сохранилась в значении «Колдовское Искусство», а их колдовство продолжали называть «чародейством» (итальянское incatesimi). «Проходящие мимо», «прохожие», «бродяги» были чужестранцами в героических городах, Плебеями, как мы сказали выше, которые спорили с Героями, добиваясь приобщения к ауспициям, были побеждены в таких волнениях и жестоко за то наказаны. Сатир Пан хочет поймать Сиринкс, нимфу, как мы говорили, замечательную своим пением, и оказывается, что он обнимал тростник; и как Пан обнимал Сиринкс, так и Иксион, влюбленный в Юнону, Богиню Торжественных Браков, вместо нее обнимает облако: иными словами, тростник обозначает легкость, а облако – пустоту естественных браков. Поэтому говорят, что от облака родились Кентавры (т. е. Плебеи, чудовища разной природы, как говорит Ливий), которые у Лапитов похищают себе невест в то время, как они празднуют свадьбы. Так же и Мидас (выше мы нашли, что он – плебей) прячет свои ослиные уши, а тростник, который обнимает Пан, т. е. естественные браки, открывает их; совершенно так же римские патриции твердят своим плебеям, что каждый из них – чудовище, ибо они agitabant connubia more ferarum{461}. Вулкан (а он также должен быть здесь плебеем) хотел вмешаться в спор между Юпитером и Юноной, но был за это пинком Юпитера сброшен с неба и остался хромым: то была распря, вызванная плебеями, чтобы добиться от Героев приобщения к ауспициям Юпитера и коннубиям Юноны; побежденные в ней, они остались хромыми (в смысле «приниженными»). Также Фаэтон из семьи Аполлона (почему его и считали сыном Солнца) пожелал править золотой колесницей отца (колесницей из поэтического золота, т. е. пшеницы), отклонился от обычных дорог, которые вели к закромам отца его семьи (это – претензия на владение полями), и был низвергнут с неба.

Но важнее всего, что с неба падает Яблоко Раздора, т. е. яблоко, как мы выше показали, обозначающее земельную собственность, так как первый раздор возник из-за полей, которые плебеи хотели возделывать для себя; и Верена (она должна быть здесь Плебейской) оспаривает у Юноны коннубии, а у Минервы – власть (по поводу Суда Париса Плутарх в «Жизнеописании Гомера» правильно замечает, что относящиеся к нему два последних стиха «Илиады» принадлежат не Гомеру, а руке кого-нибудь из появившихся позже). Аталанта побеждает Женихов в беге, бросая золотые яблоки, и совершенно так же Геркулес борется с Антеем и побеждает его, подняв к небу, как было разъяснено выше. Аталанта предоставляет плебеям сначала бонитарную, потом квиритскую собственность на поля и сохраняет за собою коннубии, – совершенно так же римские патриции первым Аграрным Законом Сервия Туллия и вторым Аграрным Законом XII Таблиц все еще сохраняли коннубии в пределах своих Сословий (в главе connubia incommunicata plebi sunto, что было прямым следствием auspicia incommunicata plebi sunto; поэтому уже через три года плебс начал выставлять на них претензию и после трех лет героической распри получил их). Женихи Пенелопы наводняют царский дворец Улисса (т. е. выставляют претензию на коннубии); с одной стороны, Пенелопа остается целомудренной, а Улисс побивает Женихов, как дроздов, попавших в сеть (того же рода сеть, какою героический Вулкан увлекает плебейских Марса и Венеру), и принуждает их обрабатывать поля в качестве Ахилловых поденщиков (так и Кориолан хотел низвести римских плебеев, недовольных Аграрным законом Сервия Туллия, на положение поденщиков Ромула, как было сказано выше); кроме того, Улисс сражается с несчастным Иром и убивает его: это была Аграрная распря, когда плебеи пожирают богатства Улисса. Пенелопа, с другой стороны, развратничает с женихами, т. е. предоставляет коннубии плебсу от чего рождается Пан, чудовище с двумя различными естествами, человеческим и звериным, совершенно как у Ливия – secum ipse discors; римские патриции говорили плебеям, что если приобщить их к коннубиям благородных, то от плебеев должно будет рождаться чудовище, похожее на Пана, из двух различных естеств; такое чудовище породила Пенелопа, развратничавшая с плебеями. От Пасифаи, которая соединяется с Быком, родится Минотавр, чудовище с двумя различными естествами: в этом заключается та История, что Критские герои приобщили к коннубиям чужестранцев, подплывавших к Криту на корабле, который называли Быком и на котором, как мы выше разъяснили, Минос похищал мальчиков и девочек с берегов Аттики, а Юпитер еще раньше похитил Европу. К такого же рода Гражданской Истории нужно отнести и миф об Ио: Юпитер влюбляется в нее, он благоприятен ей в ауспициях; Юнона ревнует его гражданской ревностью, как мы разъяснили выше, желая сохранить за героями торжественные свадьбы, и отдает ее стеречь стоглазому Аргусу – Аргосским Отцам, каждому со своей рощей и с возделанной землей, как мы истолковали выше; Меркурий (здесь он должен быть характером наемных плебеев) игрою на дудке (скорее пением) усыпляет Аргуса, – побеждает Аргосских Отцов в споре за ауспиции, в которых воспевалась судьба при торжественных свадьбах; тогда Ио превращается в корову и соединяется с тем быком, с которым соединялась Пасифая; скитаясь, она идет в Египет, т. е. к тем чужестранцам Египтянам, с которыми Данай прогнал Инакидов с царского трона в Аргосе.