– С отпечатками пальцев Брекстона.

– Отпечатки пальцев были перенесены на пистолет.

– Бросьте чепуху молоть!

– А вы разве не знаете, что отпечатки пальцев можно перенести с одного предмета на другой? Достаточно куска скотча и кой-каких элементарных знаний. А если эти отпечатки будут удостоверять ваши кореши из отдела криминальной экспертизы, тогда и вовсе никаких проблем!

– Стало быть, пресловутый Рауль – это Брекстон?

Бек театрально пожал плечами:

– Кто ж его знает...

– Тогда у меня возникает вопрос: как именно Данцигер намеревался использовать Брекстона? Ясно – как свидетеля. Но что должен был показать Брекстон?

– Он должен был засвидетельствовать под присягой, что Гиттенс предупредил его о готовящемся рейде коллег. Только это. Потому что Брекстон ничего больше не знает относительно той ночи.

Бек заглянул мне в глаза и вкрадчиво продолжил, стараясь выглядеть предельно искренним:

– Шериф Трумэн, Брекстон не убивал Боба Данцигера. Я не говорю, что мой клиент ангел. Но в данном случае он чист как стеклышко!

– Почему я должен верить Брекстону – и вам?

– Да потому что Данцигер верил Брекстону! Он знал, что Харолд не убивал Траделла. И поэтому Данцигер обеспечил моему клиенту иммунитет. Вам остается только выяснить, откуда у Данцигера была эта уверенность, на чем он основывал невиновность Брекстона.

– Его самого я спросить опоздал, – произнес я с печальной улыбкой. – А где искать дальше?

– Что-то должно было остаться. Чьи-то показания, какие-то записки. Могу только гадать. Харолд надеется на ваши способности. Он велел мне показать вам этот документ, чтобы не только он вам, но и вы ему доверяли. Друзьями вы не станете, дело ясное. Но доверять друг другу в трудной ситуации вам просто необходимо. Позвольте ему сдаться.

Я бросил уткам остатки своего сандвича и встал.

– Хорошо. Но как это выглядит практически?

– Мы выберем место вне Бостона, где здешняя полиция не имеет юрисдикции. Харолд сдастся вам добровольно. Вы его арестуете и незамедлительно, напрямую доставите в одну из тюрем штата Мэн. Судебный процесс должен происходить там же, в вашем штате.

– На месте Брекстона я бы не слишком рвался предстать перед судом!

– Шериф Трумэн, будь вы на его месте, опасность предстать перед судом была бы наименьшей из ваших проблем!

Мы встретились с Гиттенсом в скверике, который разбит на мысе Бэттери-Пойнт, что выдается в бостонскую гавань на юго-восточном конце Мишн-Флэтс. Здесь некогда стояли английские пушки, охраняющие южные подходы к городу, – так сообщает медная табличка на парапете. За парапетом начинается почти первозданное болото, которое незаметно переходит в залив. Этот район слишком далек от центра, чтобы вкладывать деньги в осушение и строительство, как было сделано в других местах.

– Ну и местечко ты выбрал для встречи, – сказал Гиттенс.

Ветер трепал наши куртки. Здесь, на юру, было неприятно холодно.

– Хотел поговорить без помех, – сказал я.

– Выбрал бы лучше Северный полюс. О чем поговорить-то?

– Мне нужна еще информация по делу Траделла.

– Ах ты Господи, никак не угомонишься!

– Мартин, вам не кажется странным, что все замешанные в этом деле кончают печально: убит Траделл, убит Данцигер, убит Вега.

– Пардон! Вега повесился.

– Нет, его удавили. На шее две полосы. То есть его повесили один раз – он сопротивлялся, выжил. Тогда его повесили вторично.

– Ты фантазер, – возмущенно сказал Гиттенс. – Забудь ты и Вегу, и Траделла. История не стоит выеденного яйца. Все уже ясно: Брекстон застрелил Данцигера без всякой на то особой причины, просто по злобе, желая поквитаться с настырным прокурором-ищейкой.

– А кто Траделла убил?

– Да тот же Брекстон, черт возьми. Нужно тебе огород городить!

– Брекстон не мог убить Траделла. Это исключено.

– Почему же исключено?

– Да потому что Брекстона не было в квартире за красной дверью! Вы его вовремя предупредили о рейде!

Гиттенс несколько секунд молча изучающе смотрел на меня.

– Ты это дерьмо не вздумай больше повторять, Бен, – сказал он. – Я терплю-терплю до поры до времени, но ведь и у меня терпелка не железная! Я Брекстона ни о чем не предупреждал. Кто тебе про это напел?

– Таковы факты из досье Данцигера. Я знаю и кое-что похуже. Данцигер дал Брекстону гарантию иммунитета. Брекстон должен был выступить свидетелем по делу перед большим жюри!

– Бред собачий.

– Нет, не бред. Вот гарантийное письмо. Оно как минимум объясняет тот факт, почему Брекстон оказался в штате Мэн. Он туда поехал не Данцигера убивать, а обговаривать детали сотрудничества. Он намеревался стать звездой на процессе, который готовил Данцигер.

Гиттенс просмотрел письмо. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Поскольку он никак не прокомментировал свое впечатление, то я сказал:

– Мартин, Данцигер знал все.

– Все – это что именно?

– Что Брекстон был твоим информатором. Что ты его оберегал от полиции.

– Ты ни черта не понял. Получал ли я время от времени информацию от Брекстона? Да, конечно, получал. Делал ли я время от времени что-либо взамен? А как же иначе, в чем смысл кооперации? Но называть Брекстона моим информатором – это преувеличение века!

– Вы уведомили Брекстона о том, что Траделл и Вега готовят рейд против него?

– Разумеется, нет!

– Вы когда-либо защищали его от полиции?

– Нет. В том смысле, который ты имеешь в виду, – нет!

– Был ли Брекстон тем самым Раулем?

– Нет. И даже забудь, что ты когда-либо задавал мне этот идиотский вопрос!

Я, отчасти сбитый с толку, молчал.

– Бен, послушай, угомонись наконец. Брекстон убил Траделла, вбей себе это в глупую свою башку!

– Не знаю, концы с концами упрямо не сходятся. Если Харолда предупредили о рейде (не будем спорить, кто именно), то какого черта он делал в квартире?

– Харолд? Какая прелесть! Вы уже с ним по-простому – «Харолд», «Бен»! Стало быть, всю эту дребедень тебе Харолд рассказал?

– И потом, какого дьявола он оставил оружие рядом с местом преступления? Пистолет на пожарной лестнице с отпечатками его пальцев... невероятно, чтоб он мог допустить такой промах! Либо пистолет бы унес, либо стер свои отпечатки!