– В чем дело?

– Кто-то проколол мне шины.

– Я слышал, как подъехал автомобиль.

Я молчал.

– Что происходит? – спросил Арне.

– Не знаю.

Я пошел прочь по улице, но шагать в деревянных сабо на босу ногу оказалось непросто, к тому же они были мне велики. И вообще затея бессмысленна: автомобиль успел скрыться из виду.

Арне снова спросил, что случилось, и я подумал, что дорого бы отдал за ответ на него.

О хулиганской выходке речи быть не могло: в таком случае прокололи бы шины и на других автомобилях. Но злоумышленник выбрал именно мой, и это не случайность.

– Простите…

Я оглянулся. В дверном проеме дома напротив показалась седая женщина в длинном халате.

– Да?

– Это была красная машина.

Я вошел в ее калитку и направился к крыльцу.

– Вы видели?

– Я все вижу, – ответила она. – Из окна. Вы не представляете, как мне бывает больно…

– Больно?

– Я видела эту машину, – кивнула женщина.

Я поднялся по ступенькам и протянул ей руку:

– Харри Свенссон.

Ее ладонь оказалась легкой и прозрачной, как снежинка.

– Йордис Янссон, – представилась женщина. – Я знаю, вы живете у Арне.

– Вы все знаете, – отозвался я.

– Я болею, понимаете ли, молодой человек. Долго сидеть или лежать на одном месте нет сил. Поэтому хожу по дому и, конечно, часто смотрю на улицу. – Она показала на окно рядом с дверью. – Здесь была красная машина.

– Какая именно?

– Я не видела, что произошло возле дома Арне, только машину, – продолжала женщина. – Думала, это мальчишки-хулиганы.

– Кто-то проколол мне шины, – пожаловался я.

– Но почему?

– Самому хотелось бы знать. Так что за красный автомобиль?

– О, автомобиль… Муж хорошо в них разбирался, но он давно умер. Эту машину иногда видят в поселке. Рухлядь, на каких разъезжают раггары[61]. Сплющенная, красная.

Я тряхнул головой:

– Что-то я плохо соображаю. Вернемся к этому завтра, хорошо? Мне пора домой, Арне волнуется.

– Обратитесь в полицию, – посоветовала женщина.

Популярный совет в последнее время.

– Какой-то пожилой мужчина следил за вами, – вспомнила Йордис, когда я уже повернулся, чтобы уйти.

– Что-что?

– Пожилой мужчина. Стоял там. – Она показала на тротуар на противоположной стороне улицы.

– И наблюдал за мной?

– Мне так показалось. Он шел за вами со стороны кладбища. Когда вы пошли к дому Арне – я не вижу, что происходит возле двери Арне, но вы вроде бы туда направились, – он остановился здесь и не спускал с вас глаз.

– И вы его узнали?

– Нет… Нет, – повторила Йордис решительнее.

– Но вы говорите «пожилой»…

– Да, за шестьдесят. Высокий такой, широкоплечий. И одет хорошо, не то что местные…

– И что, все время так и стоял?

– Нет, насколько я видела. Я пряталась за гардиной, но мне показалось, он меня заметил. Потом ушел и вернулся в большом черном автомобиле. И сидел в нем, пока вы не уехали.

– Что он делал?

– Наблюдал, как я уже говорила. Звонил по телефону. А один раз вышел и помочился.

– Номер машины, случайно, не записали?

– О нем я не подумала, иначе точно вспомнила бы. Мне девяносто два, управляться с домом помогают социальные службы, но со слухом и зрением у меня все в порядке. Суставы подводят.

Когда я вернулся в дом, Арне сидел на кухне со стаканом молока и бутербродом с сыром.

– Ты разговаривал с Йордис?

– Да, она видела красную машину.

– Йордис больше девяноста, но с головой у нее все в порядке, – проговорил Арне.

– Еще ей показалось, что за мной следил какой-то старик, когда я вышел вчера прогуляться по Андерслёву. Он заметил ее в окне и исчез, а потом вернулся в машине и просидел в ней, пока я не уехал в Копенгаген.

Арне допил молоко и откинулся на спинку кухонной скамейки, сложив руки на огромном животе.

– И что он делал?

– Следил за мной.

– Следил?

– Так утверждает Йордис.

– И ты ничего не видел?

– Нет. Йордис говорит, он сидел в черном автомобиле. Я его не заметил. Вероятно, витал в своих мыслях.

– А что, если он преследовал тебя до самого Копенгагена?

Я пожал плечами.

– Хочешь бутерброд?

– Нет, спасибо.

Какое-то время мы просидели молча.

– Ты знаешь кого-нибудь с красным сплющенным автомобилем? – спросил я.

Арне подумал и покачал головой.

– А я видел такой у братьев Бенгтссон, соседей Бергстрёма.

– Ах да… – Арне закрыл лицо ладонью. – Как их там…

– Сейчас вспомню, крутится в голове.

– Но что они могут иметь против тебя?

– Без понятия… Джонни! – вспомнил я.

– Джонни?

– Того, который с машиной, зовут Джонни Бенгтссон. Его брата – Билл, он еще носит футболку… «это называется негробол».

– Папу зовут Бенгт, – кивнул Арне. – Все они немного странные.

– А ты, случайно, не знаешь, что за машина у Герта-Инге Бергстрёма?

Арне удивленно покачал головой:

– Нет, но…

– …можешь навести справки, – продолжил я за него.

– Примерно так.

Он ополоснул стакан и положил в раковину.

– Насчет шин обратись к литовцу. В том, что касается автомобилей, он мастер.

Но я не слушал.

– Да, его точно зовут Джонни Бенгтссон…

Арне потушил свет на кухне и пошел на второй этаж.

– Тебе бы купить ночной колпак к этой хламиде – будешь вылитый Беппе Вольгерс[62].

– Всего на свете не купишь, – отозвался Арне.

Я вернулся к машине, отыскал в ней клюшку для гольфа и поставил рядом с кроватью.