видели столь разношерстую и удивительно дружественно настроенную компанию.

— У меня есть предложение, подкупающее своей новизной, — заявил я, когда парни кое-как устроились в моей комнате.

Ермаков приподнял брови, а Меншиков же сохранял равнодушное выражение лица.

— В Москве есть один закрытый клуб, — начал я, — может, вы про него слышали… Бойцовский клуб.

Судя по прищурившимся глазам, парни были в курсе. Один только Иван почти что натурально изобразил удивление и спросил:

— Первый раз слышу! До нашей Сибири такие сплетни не долетают. А что это?

И оскалился так радостно, как будто Нарышкин ему не отчитывался обо мне в подробностях и красках.

— Это подвал, — кинув на цесаревича выразительный взгляд, произнес я. — В подвале бар, тотализатор и небольшой полигон для боев.

Меншиков вежливо кашлянул:

— Кхм! — привлек мое внимание глава левых. — Насколько я знаю, это не совсем легально.

— Вообще нелегально, — подтвердил я, отчего лица у обоих княжичей слегка вытянулись, и добавил: — было. Теперь это очень даже честное заведение. Там будут продолжать проходить бои, но уже на принципах добровольного участия всех бойцов. Документарно это будет выглядеть, как боевые соревнования в смешанных техниках.

— И ты хочешь, чтобы члены наших фракций бились там? — догадался Меншиков.

— Верно, — согласился я. — Они все равно будут находить повод схлестнуться. После последней потасовки наверняка начнут закручивать гайки на проведение дуэлей, и агрессию выплеснуть станет некуда. Кто-то, преследуя личные интересы, все равно продолжит разжигать.

— Что скажешь? — спросил Ермаков, посмотрев на Меншикова.

— Скажу, что звучит в целом разумно, — медленно кивнул Максим. — Если мы не можем остановить всеобщее буйство, стоит попытаться ее контролировать.

— Говори за себя, — скривил губы Ермаков.

— Да что ты? — усмехнулся Меншиков, глядя на оппонента с улыбкой. — То-то я смотрю, твоих вчера было не меньше моих.

— Господа, господа! — вклинился Иван, тонко почувствовав назревающий скандал. — Здесь все хотят решить проблему, а не усугубить ее. Мне нравится идея Алекса. Если бы я принимал решение, я был бы в восторге от такого предложения.

— Меня устраивает, — ответил Максим мне, демонстративно отвернувшись от Алексея. — Я смогу организовать своих для упорядоченного конфликта.

— И меня устраивает, — Ермаков не был оригинальным и также разговаривал исключительно со мной. — Но нужно обсудить с владельцем заведения.

— Да, не всякий согласится предоставить площадь для таких, кхм, остро конфликтующих сторон, — кивнул Меншиков.

— Ну, это просто, — улыбнулся я. — Владелец шкурно заинтересован в высокой прибыли заведения. А что может быть прибыльнее, чем политический конфликт на ринге?

— И кто же этот удивительно продуманный человек? — подозрительно прищурился Максим.

Вместо ответа я указал на себя большим пальцем правой руки.

— Ты⁈. — обалдели оба княжича.

— Но… Но как? — растерянно спросил Ермаков.

— Ну-у-у… Так получилось, — уклончиво ответил я. — Но если в общих чертах, то мы тогда прекрасно посидели в твоем баре. Собственно, начало истории как раз где-то там.

Несколько секунд Алексей Ермаков соображал, о чем я говорю, а затем выдал:

— Вот ведь Змий!

— Не без него, да.

Меншиков, кажется, не был расположен слушать веселые истории и поднял руки:

— Избавьте меня от деталей.

— Пожалуй, на этом мы действительно можем закончить встречу, — произнес я, кинув красноречивый взгляд на часы. — Я сообщу об открытии бара.

— Благодарю, — кивнул Меншиков и вышел первым.

Ермаков тоже не стал задерживаться и, выждав некоторое время, чтобы разминуться со своим вечным оппонентом, попрощался.

— Спасибо за участие, — поблагодарил Алексей с серьезным видом. — Это действительно очень ценно, учитывая все происходящее.

Когда за ним закрылась дверь, Иван хмыкнул:

— Так, глядишь, подружатся.

— Не того ли добивался Его Величество, назначая Нарышкину в жены Меншикову? — усмехнулся я.

— Ну, скажем так… — Иван помедлил с ответом. — Такого результата точно никто не ожидал.

— Думаю, просто никто не мог оценить потенциал Максима по-настоящему, — высказал свое мнение я. — Полезный ресурс. И полезнее он будет главой рода и лидером Свободной фракции.

— Иллюзия оппозиции? — удивился Иван.

— В точку, — щелкнул я пальцами.

— Хм, — задумчиво протянул наследник престола.

— Кстати, о Свободной фракции. Что ты можешь рассказать мне про Распутиных?

— О-о-о… — протянул цесаревич. — А что тебя конкретно интересует? Или это ты с Николаем так тесно пообщался? — Иван кивнул на мой потрепанный пиджак.

— Не с Николаем, — покачал я головой. — Скорее с последствиями его творческой деятельности.

— Надо же. Хм. Думаю, здесь стоит начать с того, что технически Распутины не принадлежат ни к Царской, ни к Свободной фракции.

— Центристы? — удивился я.

— Говно в проруби, — буркнул Иван себе под нос, а затем в полный голос ответил: — Да, что-то типа центристов. Официально они заявляют, что не принадлежат ни к одной из партий, но по факту ты и сам видишь, что Распутин-младший трется возле Свободной фракции перманентно.

— Ну, к ним же, наверное, проще всего попасть, — пожал я плечами. — Достаточно на входе рассказывать, как ты мечтаешь свалить из Россеи на благословенные Британские острова, и все, считай, клубная карточка получена.

— Э, не, — усмехнулся цесаревич, покачав головой. — Меншиков-старший всякую бесполезную шушеру для массовки на баланс брать не станет. Если ты внимательно посмотришь, то заметишь, что основной костяк Свободной фракции это довольно сильные, старые рода. Кто-то из них бережно хранит недоброе слово государя, сказанное с десяток поколений назад, как повод быть в оппозиции. Кто-то имеет призрачные права на престол, но очень этим гордится и считает, что сделает все лучше. А что может быть лучше, чем быть в оппозиции? Ну а кто-то просто имеет с этого приличный доход, и им выгоднее быть там, чем здесь. А есть такие, как Распутины. Они наживаются на том, что сталкивают одних с другими, и пока стороны грызутся, утаскивают в свою крысиную нору чужую добычу.

Я потер затылок, обдумывая сказанное.

— Знаешь, это все равно как-то непрозрачно, — подвел итог я. — Я тут побеседовал с Дантесом…

— А-а-а, — понятливо протянул цесаревич. — Выжил?

— Ну что ты, как можно, — усмехнулся я и тут же вернулся к теме. — Так вот, побеседовал с Дантесом. И он мне на своей предсмертной исповеди поведал, что для дуэли со мной его нанял Распутин. Вот скажи мне, Твое Высочество, на кой я ему? Я ж имею не то что околонулевой, а практически отрицательный политический вес.

— Неверно, — покачал головой цесаревич. — Тебя Ермаков пригласил в Императорскую фракцию. Бортануть тебя хорошенько — и Ермаков впишется за тебя в любую разборку, как за своего человека. Впишется Ермаков — зеркально должен вписаться и Меншиков. И вот тебе готово искусственное создание прямого конфликта. А где прямой конфликт, там обязательно будет личное. А где личное, там обязательно эмоции. А люди во власти эмоций — максимально управляемые. Логику понимаешь?

— Понимаю, — подтвердил я. — А еще понимаю, что эту падлу пора бы задавить, пока он