Москва, Бойцовский клуб

Чтобы перезапустить некоторый бизнес достаточно крутануть колесо. Так вот с бойцовским клубом так не выходило.

Эта сволочь тянула из меня все силы, так и норовя рассыпаться.

Были проблемы с поставщиками. Некоторые оказались идейными, другие работали в серую, третьи просто очковали со мной общаться после истории с Грифом.

Были проблемы с безопасностью. Охрану объекта предоставил Нарышкин, но большая часть коммуникаций работала просто на дровах и нечестном слове. В том числе и система пожаротушения.

Часть персонала разбежалась, боясь, что новый владелец окажется хуже предыдущего.

В некоторых помещениях нужен был ремонт. А в некоторых я бы сначала прошелся огнеметом и санэпидстанцией — такие там были красноречивые траходромы.

Единственным действительно сделанным на совесть местом был зрительный зал, где чуть ли не в каждом метре площади был вмонтирован магический блокиратор. Которых, кстати, не было в клетке.

На мой вопрос — происходили ли здесь магические бои, Афина отрицательно покачала головой. А потом шепотом добавила, что клуб иногда использовался для разных не очень лицеприятных дел, но она не знает деталей и никогда не присутствовала.

Ясно. С огнеметом надо прийтись везде.

Так что открытие моего бойцовского бара получилось спешным, хоть и помпезным. Мы шли по горячим следам недавней потасовки, и очень торопились с мероприятием. Нужно было быстрее направить воинственно настроенную молодежь в безопасное русло, и пришлось хорошенько поработать, собирая рассыпающийся карточный домик во что-то приличное.

Но в целом вышло недурно.

Я решил применить здесь ограничение для посетителей, так что внутрь могли попасть только те, у кого имелись приглашения. А каждый гость с приглашением мог привести с собой еще одного посетителя. Общее количество людей, согласно распечатанным входным билетам, даже с учетом «плюс один» на самом деле было на треть меньше, чем полная заполняемость зала.

Сделано так было специально, потому что на такие мероприятия обязательно пролезет кто-нибудь сверх списка. А учитывая ограниченность пространства, это могло стать проблемой.

Большую часть билетов поделили между собой Ермаков и Меншиков, аккуратно раздавая среди адептов своих культов. Примерно седьмую часть забрал Нарышкин, но честно сказал, что наблюдатели будут без билетов.

— Ты уверен, что стоит мешать студентов с обычными бойцами? — с сомнением спросила Афина за день перед открытием. — Я имею ввиду, это будет не так зрелищно. А что не зрелищно, то не денежно.

— Уверен. И знаешь почему? — улыбнулся я, проверяя работоспособность камер наблюдения, что были натыканы на каждом углу.

— Почему?

— Потому что студенты эти будут идейные бойцы, — пояснил я. — Кипящая, свежая кровь. Не переживай. Здесь главное их партийная принадлежность, а не красота боя. Вечный спор, кто же победит: левые или правые, теперь будет решаться на нашей арене. А для разогрева давай поставим каких-нибудь средних бойцов. Есть еще кто-то, кто хочет заработать?

— Есть те, чьи расписки остались у Грифа, — напомнила Афина. — И те, кому деньги с боев нужны для выживания. Если так подумать, это большинство бойцов.

— Составь мне списки, — принял решение я. — Будем разбираться в порядке живой очереди.

— Будет не очень хорошо, если ты будешь мешать две эти категории бойцов в одну сетку, — осторожно проговорила Афина.

— И не собираюсь, — пожал плечами я. — Думаю, большинство можно отпустить.

— Отпустить? — округлила глаза девушка. — Куда?

— На свободу с чистой совестью, — усмехнулся я в ответ. — Зачем здесь мне люди на крючке? Я помню этого… Паука, кажется? Такая безысходность была в глазах у парня. Мне таких бойцов не нужно.

Афина посмотрела на меня как-то странно, недоверчиво, но продолжать дискуссию не стала.

А через день двери в мой бойцовский бар распахнулись, и народ с веселым гиканьем набивался в подвал. Алкоголь лился рекой, морды бились красиво и эффектно, деньги пиликали со страшной скоростью, мне оставалось только растянуться в удобном кресле в партере и наслаждаться результатом.

Происходящее напоминало что-то похожее на футбольный матч, когда на одних трибунах сидели красные, на других — синие, а их законные представители решали, кто круче — на поле в трусах.

Разумеется, в трусах никого не было кроме гоу-гоу девочек, народ наслаждался боями, участники в которых методом нехитрой подтасовки были выбраны Ермаковым и Меншиковым равными по силе. Так что в общем зачете была командная ничья, что еще больше распаляло зрителей на ставки и траты в баре.

Я же потягивал скучный лимонад, печалясь, что начальству в таких местах пить не положено. Афина скакала по залу, попутно стенографируя свои мысли и ощущения от происходящего.

Девушка была в шоке и восторге одновременно: богатые молодые аристократы тратили еще легче и задорнее, чем бывавшие в вип-комнатах толстосумы. В основном это, конечно, было связано с тем, что детки не ощущали стоимость денег, которых заработали не сами. Но я, как прямой выгодоприобретатель, лишь довольно потирал ладони, предвкушая коммерческий успех.

И где-то на середине плановых поединков мне на телефон пришло очередное сообщение от Афины, заставившееся отодраться от дивана:

«На входе какая-то девица, очень настойчиво утверждает, что к тебе. Говорит, что речь о каких-то тормозах. Гнать взашей»?

Глава 17

Боярышня Анна Румянцева была жгучей брюнеткой с пухлыми губами, большими карими глазами, пушистыми ресницами и высокими скулами. В глубоком декольте очень даже выдающихся верхних параметров лежал дешевенький, но привлекающий внимание кулон. Талия то ли сама по себе осиная, то ли затянута в корсет, штаны по типу колготок, высокие шпильки.

В общем, боярышня была оттюнингована на максимум. С такими внешними параметрами ей следовало искать папика. На крайний случай сынулю какого-нибудь богатого рода, чтобы охмурить по старой доброй беременной схеме. Но никак не разбрасываться жизнеспасительными бумажками.

Зайдя в мой кабинет, единственное место в клубе, которое обдирали до бетона, вытряхивая всю прослушку, и заново отделывали целиком, Анна мило улыбнулась, сверкнув ровным рядом жемчужных зубов.

— Привет, — произнесла девушка приятным голосом.

— Присаживайся, — я кивнул на гостевое кресло. — С чем пожаловала?

Анна села с грацией хищной кошки и закинула ногу на ногу так, что это почти выглядело как приглашение.

— Хотела убедиться, что ты однозначно понял мое сообщение, — произнесла она.

— Куда уж однозначнее, — усмехнулся я. — Дай угадаю, ты что-то хочешь взамен?

Брюнетка склонила голову набок.

— А тебе не интересно, кто это сделал?

— Очень интересно, — кивнул я. — Подозреваю, у тебя уже есть ответ на этот вопрос?

— Конечно, есть, — снова улыбнулась Румянцева. — Это сделал боярич Рогачев с подачи Распутина. Собственно, как и Новак. Николай очень грамотно разжигал сословную ненависть, как только понял, что ты окажешься на гонках.

— Прекрасно, — сказал я. — Может