Минут через пять к ним присоединился Роланд. Присел накорточки, теперь боли в суставах этому не препятствовали, и посмотрел на Теда.

— Этого парня зовут Хайлис из Чейвена. Его кто-нибудьхватится?

— Едва ли, — ответил Тед. — Роды появляются у ворот заобщежитиями маленькими группами, в поисках работы. В основном, что-то носят. Вкачестве платы их кормят и поят. Если кто-то не показывается, его не ищут.

— Хорошо. Теперь, сколько здесь длятся сутки? До завтрашнегоутра, если брать то же время, что и сейчас, двадцать четыре часа?

Вопрос показался Теду интересным, он обдумывал его несколькосекунд.

— Скорее, двадцать пять. Может, чуть больше. Потому чтовремя замедляется, во всяком случае, здесь. По мере того, как Лучиподтачиваются, возникает различия в потоке времени между мирами. Вероятно, этоодин из главных центров разрушения.

Роланд кивнул. Сюзанна предложила ему поесть, но онотказался, поблагодарив ее. В глубине пещеры Род сидел на ящике, глядя на своибосые, покрытые язвами ноги. Эдди удивился, увидев, как Ыш направился к Роду,удивился еще больше, когда ушастик-путаник позволил Чаки (или Хайлису) почесатьему голову бесформенной рукой.

— И утром случается, что внизу возникает… ну, не знаю…

— Возникает некоторая суета? — предположил Тед. Роландкивнул.

— Вы слышали горн? — спросил Тед. — Буквально перед тем, какмы здесь появились?

Они покачали головой.

Теда, похоже, это не удивило.

— Но вы слышали, как зазвучала музыка, не так ли?

— Да, — кивнула Сюзанна и предложила Теду новую банку«Нозз-А-Ла». Он ее взял и с удовольствием сделал большой глоток. Эдди едва непередернуло.

— Спасибо, мэм. В любом случае, горн означает начало новойсмены. Тогда же включается музыка.

— Ненавижу я эту музыку, — пробурчал Динки.

— Если и есть период времени, когда контроль ослабевает, —продолжил Тед, — то именно в пересменку.

— И в котором часу это происходит? — спросил Роланд. Тед иДинки неуверенно переглянулись. Динки показал восемь пальцев, его бровивопросительно поднялись. На лице отразилось облегчение, когда Тед тут жекивнул.

— Да, в восемь часов, — Тед рассмеялся, и качнул головой. —Как можно называть точное время в мире, где твоя тюрьма может в некоторые днинаходиться на востоке, а в другие — на юго-востоке.

Но Роланд уже жил в сдвинувшемся мире задолго до того, какТед Бротигэн узнал о существовании такого места, как Алгул Сьенто, поэтому егонисколько не смущало то обстоятельство, что здесь не действовали законы, ранееказавшиеся незыблемыми.

— Примерно через двадцать пять часов, — уточнил он. — Иличуть раньше.

Динки кивнул.

— Но только не надо думать, что ситуация выходит из-подконтроля. У них все отработано до автоматизма. Каждый знает свое место.

— И, однако, лучшего времени нам не найти, — тут Роландповернулся к своему давнему знакомому из Меджиса. И подозвал его к себе.

5

Шими тут же отставил тарелку, подошел к Роланду, вскинулкулак.

— Хайл, Роланд, который был Уиллом Диаборном.

Роланд поприветствовал его, повернулся к Джейку. Мальчикнеуверенно глянул на него. Роланд кивнул, и Джейк подошел. Джейк и Шими стоялилицом к лицу, а между ними на корточках сидел Роланд. И теперь, когда ониоказались рядом, уже не смотрел ни на одного.

Джейк поднес руку ко лбу.

Шими ответил тем же.

Джейк перевел взгляд на Роланда.

— Что ты хочешь?

Роланд не ответил, продолжал спокойно смотреть на входпещеры, словно его что-то заинтересовало в царящем снаружи вечном сумраке. ИДжейк знал, чего хочет стрелок, нисколько в этом не сомневался, словновоспользовался своим даром, чтобы заглянуть в мысли Роланда (этого он, конечноже, не делал). Они вышли к развилке дороги. И именно Джейк высказал мысль отом, что Шими должен подсказать, куда им двигаться дальше. На тот момент мысльказалась дельной, уж непонятно почему. Теперь же, глядя на не отмеченное печатьюума лицо и налитые кровью глаза, Джейк мучался двумя вопросами: что заставилоего выйти с таким предложением и почему кто-то из них, скорее всего, Эдди,по-прежнему ставящий во главу угла здравый смысл, несмотря на все переделки, вкоторых им довелось побывать, не сказал ему, по-доброму, но твердо, что вверятьих будущее в руки Стенли Руиса -дурацкая затея. Абсолютно кретинская, каксказали бы его одноклассники в школе Пайпера. И теперь Роланд, который верил,что даже под сенью смерти следовало учиться жизни, хотел, чтобы Джек и задалвопрос, самим Джеком предложенный, и ответ, несомненно, покажет, каким же онстал суеверным и легкомысленным. И однако, почему не задать этот вопрос? Еслиэто эквивалент орла и решки, почему не задать? Джейк пришел, возможно, к концукороткой, но, безусловно, интересной жизни, попал в некое место, где элементамиреальности были магические двери, механические дворецкие, телепатия (на которуюи он сам, в какой-то степени, оказался способен), вампиры, верспайдеры. Такпочему не предоставить право выбора Шими? Им все равно придется пойти по однойиз двух лежащих перед ними дорог, и слишком многое выпало на его долю, чтобы онбеспокоился из-за того, что предстанет идиотом в глазах своих спутников. «Акроме того, подумал он, — если здесь я не среди друзей, то где тогда мне ихискать?».

— Шими, — ужас наполнял его, когда он смотрел в эти налитыекровью глаза, но он заставил себя не отвести взгляд. — Мы кое-что ищем. Этозначит, что мы должны довести до конца начатое нами дело. Мы…

— Вы должны спасти Башню, — оборвал его Шими. — И мой давнийдруг должен войти в нее, подняться на вершину и увидеть то, что можно будет тамувидеть. Возможно, возрождение, возможно, смерть, возможно, и первое, и второевместе. Однажды он был для меня Уиллом Диаборном, ага, был. Уиллом Диаборном.

Джейк глянул на Роланда, сидящего на корточках,уставившегося на вход пещеры. И подумал, что лицо у стрелка стало бледным иотстраненным.

Один из пальцев Роланда вертанулся: продолжай, продолжай.

— Да, мы должны сохранить Темную Башню, — согласился Джейк.И подумал, что, пожалуй, понимает желание Роланда найти Башню и войти в нее,даже если ему придется умереть. Что лежит в центре мирозданья? Мужчина (илимальчик) мог только гадать, задав себе такой вопрос, или захотел бы увидеть?