Покоренная неуправляемостью собственного тела и неожиданными словами Мити, нашедшими отражение в ее душе, Слагалица напряглась, глотнула жадно воздуха, стараясь оттянуть момент, но не смогла… откинула голову назад и кончая во второй раз, издала полу-стон, полу-крик:

— Да-а-а-а… люблю-ю-ю…

Митя, на миг оглушенный ее словами, потерял управление собственной стихией и них хлынул ледяной осенний ливень.

«О ней песни напевают, да сказки сказывают…»

Степка и не поняла, как оказалась у Мити дома. Еще першило в горле от крика, а она уже лежит на круглой кровати, завернутая в полотенце, Митя сидят рядом и глядит странным взглядом. Встретившись с ним глазами она все вспомнила и смежила веки, так как щеки заалели. Митя дождался, пока она вновь распахнет глаза и улыбнулся сияющей улыбкой.

— Что? — буркнула Степка, не зная, куда глаза деть, — я вообще-то… впервые в любви признаюсь! Тем более, что в такой, хм, пикантный момент!

— Лю-би-мая… — протянул Митя, растягивая каждую букву, смакуя это слово на языке, — я тоже…

— Что, ты тоже?

— В любви объясняюсь… — и еще шире улыбнулся, — такое ощущение, что здесь, — он показал на середину груди, — сейчас надвое расколется!

— Да? У меня тоже… — Степка робко улыбнулась в ответ, прислушавшись к собственным ощущениям, — жжется, просится наружу… хочется…

— Да? Скажи… — попросил.

— Не знаю, всего… петь, кричать, наброситься на тебя и…

— И заласкать, поделиться любовью, сделать приятно еще и еще… — у Степки даже уши порозовели от такой перспективы.

— О нет, я больше не могу, — притворно всхлипнула.

— Проверим? — подмигнул абсолютно счастливый водяник.

— Не-е-е-т! У меня ведь не откат! — Степка села на кровати, плотнее запахнувшись в полотенце.

— Не бойся! Шучу! — Митя чмокнул ее в носик и поднялся на ноги, — отдохни!

— А ты?

— Посижу на улице…

— Куда? Нет-нет-нет, а ну иди ко мне! — женщина ухватила его за руку и потянула на себя, — не уходи, когда в душе буря…

Водяник в секунду оказался рядом, распластал по кровати, придавив собой к матрасу. Долго-долго глядел в ее разноцветные глаза.

— Никак не пойму, какой из них красивее?

— Твои красивее! — отмахнулась, — все спросить хочу, а почему они постоянно цвет меняют? То голубые-голубые, то черные, как ночь?

— От настроения зависит, наверное, не знаю, — пожал плечами, — Рыженькая моя… сладенькая… знала бы ты, как я счастлив!

— И я… — Степка обняла его за талию и прижалась изо всех сил, — в один миг все так просто стало и легко. Митенька…

— Что?

— Я рада, что поняла это. Что люблю тебя.

— И я рад, хорошая моя…

— Ты напоила меня водой со своего источника? — спросил Митя через время. Они лежали обнявшись поверх покрывала. Степанида в полотенце, а он в одежде.

— Как ты догадался? Не сердишься?

— Нет конечно, полагаю то, что с нами случилось, из-за нее… Удивительное действие. Меня от чувств едва наизнанку не вывернуло. Надо будет как-то повторить, — улыбнулся.

— Ой ли? — Степка толкнула его локтем в бок, — едва на все запреты не плюнули…

— Это точно…

— Мить?

— М-м-м?

— Не знала, что ты умеешь управлять дождем.

— Я тоже не знал. Это ты так на меня действуешь.

— Как это?

— Помнишь, когда замораживал Грозного с опричниками?

— Такое разве забудешь? — хохотнула Степка, — ты был внушителен, на Гарри Поттера похож, только без палочки.

— Ну, палочка предположим, есть…

— Митя, — Степка расхохоталась и опять пнула его в бок, — знаю я твою палочку…

— Ничего ты не знаешь, — Митя вновь оказался сверху, — но очень скоро…

— Митя! — женщина смеясь, куснула его в губу, — мы не о том говорили…

— Ах, да… — водяник со вздохом скатился со Степки, — если помнишь, я произносил заклинания.

— Ага, помню, абракадабру какую-то…

— И нечего не абракадабру, а древнейшее из заклинаний, переводящее воду из жидкого состояния в твердое!

— Угу, эффектно вышло.

— Спасибо! — ухмыльнулся, — так вот, теперь я могу это сделать быстрее, чем подумаю.

— Как это?

— До твоего появления вода слушалась меня не так хорошо, как теперь. Многое давалось с трудом, я долго учился, практиковался. А чем больше времени провожу рядом с тобой, тем быстрее мне покоряется стихия.

— Ого, как думаешь, почему?

— Мне дед рассказывал, что сил к силе тянется. Вот почему все магические существа находят себе пару среди таких как они. Союз с людьми очень редок и… как бы это сказать… разрушителен, что ли.

— Потому что носитель отдает силу, не получая ничего взамен?

— Да. А ты действуешь на меня, как катализатор. Сила растет, стихия покоряется, как ручной щенок. Даже непривычно.

— Думаешь так и с Гором?

— Не знаю, Гор сам по себе силен, так как ему сила передалась от прямого предка.

— В смысле от отца?

— Да. А мне аж от прапрадеда.

— Так это все странно и удивительно. Думала ли я, что когда-то буду лежать с водяным и рассуждать на тему превращения воды из жидкого состояния в твердое…

— Не водяным, а водяником, это две большие разницы! Водяные живут в болотах и у них разума, как у ежа! — Митя захохотал.

— Да? Ой прости! — женщина тоже засмеялась, — хорошо так с тобой, легко…

— Мить…

— М-м-м?

— Как думаешь, что из того, о чем сказал Николай, может быть правдой?

— Теоретически все…

— Думаешь?

— Вот только кажется, что у твоего бывшего какая-то своя цель в этом деле, о которой он умолчал.

— Я ему не верю… — надулась женщина.

— Или не хочешь верить, потому что все это слишком дико, — ответил водяник грустно.

— Как ты к этому относишься?

— Честно?

— Конечно.

— Меня это бесит!

— Да? По тебе не скажешь…

— А смысл рвать и метать? Сначала надо узнать правду ли он сказал, а уж потом думать, что со всем этим делать…

— Ты такой здравомыслящий…

— Думаешь?

— Вижу…

— Митенька, мне страшно, а что если все правда?