нами, с двумя медицинскими наборами в руках. Я погладил Грету по волосам, убирая их с окровавленного лба. Они были короче, чем раньше, местами выгорели, и несколько маленьких волдырей от ожогов покрывали ее плечи.

— Mia cara, — повторил я, надеясь получить от нее хоть какую-то реакцию. Жара была почти невыносимой вблизи горящих останков сарая, и пламя лизало мое сознание, желая вызвать воспоминания, которые я не хотел вспоминать сейчас. Воспоминания, которые до сих пор были самым страшным моментом в моей жизни — до сегодняшнего дня.

Глаза Греты открылись, и ей потребовалось мгновение, чтобы сфокусироваться. Я сглотнул.

— С тобой все будет хорошо.

Невио опустился рядом с ней и взял ее за руку. — Я не позволю тебе оставить меня, ты знаешь это.

Она слабо улыбнулась, затем поморщилась и снова ненадолго закрыла глаза. Ее потрескавшиеся губы разошлись, и она что-то сказала, но я не уловил этого из-за треска пламени. По крайней мере, сигнализация уже была выключена.

— Ты должна сказать это снова, — настоятельно попросил я, наклонившись, чтобы уловить ее слова.

— Позови Амо, пожалуйста.

Я замер, уверенный, что не расслышал ее слов, но, взглянув в ее глаза, я понял, что это не так.

Выражение лица Невио было каменным, он откинулся назад, качая головой. Я бросил на него предупреждающий взгляд. — Грета, — начал я, но она коснулась моей руки. — Пожалуйста, папа.

Я кивнул, потому что я никак не мог отказать ей в ее желании, не тогда, когда я не был уверен, что она выживет. Черт. Я хотел быть вместо нее. Я достал свой телефон и пролистал контакты, пока не нашел номер Амо и позвонил ему.

Он взял трубку после третьего звонка.

— Чем я обязан такому удовольствию, Римо? — спросил

Амо жестким голосом, но за очевидной маской я уловил намек на беспокойство.

Я уставился на свою дочь, покрытую кровью, окруженную Нино и прибывшими к этому времени врачами и медсестрами, которые пытались стабилизировать ее состояние, чтобы доставить на вертолете в больницу. — Моя дочь попросила о встрече с тобой. Ее ранили ножом, и она борется за свою жизнь.

— Что? Где? — Я услышал суматоху на заднем плане и еще один мужской голос, который я не узнал. — Что происходит?

— Если этот инцидент каким-либо образом связан с тобой, то тебе лучше дважды подумать о том, чтобы ступить на землю Лас-Вегаса, потому что я собираюсь убить тебя так жестоко, как только смогу.

— Я возьму частный самолет и буду там, как только смогу. Могу я с ней поговорить?

Грета с надеждой посмотрела на меня. Стиснув зубы от нахлынувших эмоций, к которым я был совершенно не готов, я поднес телефон к ее уху.

— Меня дважды ударили ножом в живот, — прошептала она. — Я не думаю, что смогу. Это похоже на смерть. — Я взял ее за руку.

Невио поднялся на ноги и подошел к нападавшему Греты. Я показал Савио, чтобы он не спускал с него глаз. Он несколько раз хлопнул ногой по лодыжке мужчины, но я сосредоточился на Грете.

Она закрыла глаза и кивнула. — Я тоже тебя люблю. — Она вздрогнула и опустила руку.

Я сжал ее руку, но она не реагировала. Ее грудь поднималась и опускалась, но она потеряла сознание.

Когда я узнал, что происходило за моей спиной на моей собственной территории, я был в ярости. Я всегда знал, что происходит на моей территории. Возможно, я закрывал глаза на правду, потому что не хотел ее видеть.

Грета любила этого ублюдка Амо Витиелло.

— Это на нем. Амо Витиелло. Это из-за него, я просто знаю это! —

Невио зарычал, закрыв лицо руками и дико тряся головой.

— Если она умрет, — прорычал он, сверкая глазами от отчаяния.

— Она не умрет, — предупредил я.

— Мы готовы! — крикнул Нино, и они с врачом подняли Грету на носилки. Я оставался рядом с ней, пока мы направлялись к вертолету.

Невио трусцой бежал за нами, выражение лица было противоречивым. Я чувствовал его жажду крови, его потребность уничтожить нападавшего Греты. Я понял. Черт, я хотел разорвать его на куски.

— Время для мести будет позже, сейчас мы нужны Грете.

Бросив последний взгляд на нападавшего, Невио запрыгнул в вертолет. Савио, Массимо и Алессио позаботятся о том, чтобы нападавшего доставили в Лас-Вегас, где он выложит все свои знания и умрет мучительной смертью.

Через час после того, как мы прибыли в больницу Каморры, туда ворвалась Серафина. Она была в пижаме, волосы в беспорядке, глаза красные от слез. Я поймал ее прежде, чем она успела ворваться в операционную, где Грету оперировали.

— Где она?

— Она в операционной.

Она уперлась кулаками в мою грудь, глаза отчаянные. — Ты должен был разбудить меня!

— Ты ничего не могла бы сделать.

Серафина снова ударила меня в грудь, потом обмякла. Я коснулся ее затылка.

Иногда я задумывался, есть ли у меня сердце. В такие моменты я понимал, что оно есть, но бьется лишь для очень немногих людей.

Фабиано поймал мой взгляд поверх головы Серафины. — Как она?

Я глубоко вздохнул. — Она справится.

Она должна была выжить.

Мы с Серафиной опустились рядом с Невио, который уперся руками в бедра и уставился в пол, не обращая внимания на все вокруг.

— Я вернусь в особняк для дополнительной защиты. Позвони мне, как только узнаешь больше.

Фабиано направился обратно.

Через пять часов Нино вернулся из операционной. Он следил за врачами, чтобы убедиться, что они сделали все возможное для спасения Греты. Его лицо не предвещало ничего хорошего. Я поднялся на ноги, моя грудь сжималась.

— Она стабильна, — сказал Нино, но я знал, что это была хорошая новость. — Из-за тяжести ее травм врачам пришлось сделать

гистерэктомию. Колену потребуется еще одна операция, но неизвестно, сможет ли Грета снова танцевать.

Серафина издала отчаянный всхлип и опустилась в кресло.

Невио протиснулся мимо Нино и пошел в операционную. Через минуту он вернулся, бледнее, чем я его когда-либо видел. — Кто-то заплатит за это.

Он вышел на улицу, и вскоре я услышал разъяренный крик.

Серафина подняла на меня глаза. — Сколько еще крови должно пролиться, чтобы это безумие закончилось? Разве этого не