Петербург одного. Она поехала с ним. Александр и не возражал. Людмила была его желанная женщина, он ее любил и желал ее. Прохору был дан отпуск, и он остался с отцом. Гусарский полк уставший, но не побежденный без приключений добрался до Петербурга, правда, не совсем полностью. Некоторые гусары, для закрепления полученного результата, все же остались в деревне, что у постоялого двора, но на службу вернулись вовремя, довольные, хоть и сильно уставшие от женской любви. Александру была прощена гауптвахта, ибо ни каких приказов полковник не издавал. Когда в их доме, а скорее всего и в своем доме в Петербурге появилась Анастасия, Александр не придал этому большого значения. Что тут такого, любимая сестра и навестила брата. Он ей с удовольствием оставил свою жену, а сам сбежал в клуб. Поиграть в карты и слегка выпить. Там и новости послушать, чего новенького в Петербурге. С друзьями он прекрасно проводил время. А вот это была его большая ошибка, а может и радость, кто знает. Он ушел, а Анастасия тут же задала вопрос Людмиле.

— Ну как там свадебная ночь, чего чувствовала и чего делала? Только без выдумок и все по полной правде. Тут надо нам все обсудить. Ты же не хочешь, что бы твой Алексашка шатался по разным вольным домам. Пусть будет у тебя под юбкой, это приятнее и спокойнее для нашего женского сердца.

Людмила и не собиралась молчать по этому поводу. Анастасия ей стала родной тут же, а по женским делам и ближе чем мать.

Да, все не плохо. Но если честно, то я ожидала большего от своих ощущений. Из души не вырывался крик, как пишут в романах. Может еще рано мне, тут подождать надо. А так, очень приятно. Хочется еще и еще, а вот вершину взять не могу.

— Подруга, все поняла и все сделаем. У меня, почти, то же самое было. Сейчас я тебя научу.

И Анастасия начала обучение Людмилы. Та краснела как рак, потом и зарделась как горящая свеча, чуть не сгорев от полного стыда. Потом и соображать начала, что к чему. А ведь права Настя, теперь он будет у меня на улицу выходить с пустой мошной, чего бы мне это не стоило. И это и то сделаем, все по уму. Женщины еще долго общались и подло хихикали. Перед уходом Насти, Людмила ее расцеловала.

— Спасибо сестричка, я твоя навек.

Две подруги обнялись. Действительно, их дружба окончилась после смерти одной из них. Ничего не подозревающий Александр в хорошем настроении и под небольшим хмельком припеваючи пришел домой и тут он сразу, именно в лапы, другое слово трудно подобрать, попал к любимой своей женушке. Когда под утро, он ели живой вылез из-под одеяла, он четко понял, это Анастасия и ни кто другой. О таком, даже в шкодливых романах не пишут. Я благодарен тебе сестричка. И Людмила вскоре ощутила все, что ей было нужно. Любить друг друга эта пара будет всю свою жизнь.

XX

Семен не стал откладывать в долгий ящик управление имением Гагариных. Это имение было отдано приданным за Людмилу. Денежных сумм Гагарин за дочку не давал, был и на том счастлив. Свадьба была скоротечной и документы не были готовы, но Семену они были и не нужны. Успеет еще. А вот поговорить с крестьянами было необходимо. После зимы приходит весна, а весна год кормит. Он взял с собой Акима и Кошта, но те говорить так не умели. Аким бы сказал Кошта, надо высечь и всех делов-то. И Кошта, невзирая на лица, снял бы портки с мужика, мог и бабе подол задрать и всыпать с десяток горячих. А Семену нужно было доверие крестьян. Вот он и собрал сходки в деревнях. Вроде все и объяснил им. В этом году оброка не будет. Так, кое-чего из мяса и птица, для пропитания самих Гагариных, а вот со следующего года будет оброк и будет он денежным, а не хлебным. Гагаринские крестьяне-то с роду денег не видели, а может и не дошло до них, что все зерно у них скупит Волковская община. Они уже испытали на себе Гагаринские реформы, пока и толком не приняли идею их нового барина. Потом сильно пожалели, что мало засеяли и мало работали. Волков выполнил свое обещание и в тот год не взял оброка с них. Потом все наладилось. Когда Аким с Кошта проезжал мимо одной девчушки, та сильно понравилась ему. Лет пятнадцать ей было, красивая и задорная. Курносый носик, голубые глазки. Щечки с ямочками, русая коса. Похоже, и все остальное было на месте. Вот, только, сильная бедность бросалась в глаза. Когда он с Семеном уже должен был возвращаться в имение Волковых, вот тут он и понял, почему он все время думает об этой девчушке. Вот и план в голове его созрел.

— Барин, вы сами поезжайте домой, а у меня тут дело еще есть. Мы с Кошта останемся ненадолго.

Семен и не расспрашивал Акима, на кой ему оставаться тут. Поехал сам домой. Аким знает, что делает. Тут и девчушка появилась, она вышла из большого дома Гагариных, мило улыбнулась и пошла к себе домой. У дома крутился старый дед, видать, сторожем был ночным, Аким его и спросил.

— Мил человек, а что это за девушка, чья она?

— А чо тут думать. Это дочка навой кухарки, кухарка дрянь, грязнуля. Видать барин приглядел для себя дочку ее, та красуня полная. Барская воля, куда тут деться. Мужа-то у Прасковьи нет, вот она и бедствует, а даст ей барин рублик серебряный, так она дочку и приведет к нему на ночку. Вот жена его уедет в Петербург, тут Машку и употребят, куда следует.

Если бы кто-то в имении Волковых так разговорился, Аким бы и сам его высек, не дав это сделать Кошта, но тут порядки они еще не завели свои. А князя Гагарина он и не боялся, за ним стоял Волков.

— А где живет Прасковья эта?

— Так легко найти. А вот и сама Прасковья из дому вышла, вот ее и спрашивайте, а мне на службу пора, темнеет.

— Прасковья, а ну подь сюды, приказал Аким. Ты знаешь кто я и что за человек рядом со мной.

— Теперь уж знаю. Ты управляющий у князя Волкова, нашего нового хозяина, сама слышала, как Гагарин это говорил. А это твой экзекутор, кто ж не знает, как он умеет сечь, мы же