— А может быть, так и было? Почему вы доверяете Дидрику?

— Пока она числилась пропавшей, я сама уже начала думать, что это всего лишь кошмарный сон, поскольку ее не могли найти. Но когда ее нашли мертвой и стало ясно, что она утонула…

Мать Эллен икнула и вытерла слезу.

— Эллен, у тебя на руках были царапины, у Эльзы тоже. Вы дрались. Ты сама рассказала нам, что произошло, хотя и бессвязно. А Дидрик все видел своими глазами.

— А если он врет? — пробормотала Эллен, хватаясь за последнюю соломинку.

— У тебя часто случались провалы в памяти, когда ты сильно сердилась, а в кулаке у тебя был зажат кулон Эльзы. Цепочка была порвана — ты сорвала его с нее или же он порвался, когда вы дрались. Твой собственный был у тебя на шее. Я взяла кулон Эльзы и спрятала. Все эти годы не доставала его — пока сегодня не позвонил Дидрик и не сказал, что ты начала вспоминать.

Эллен села на кровать. Слова матери отдавались в ней физической болью.

— Перестань. Пожалуйста.

Она подумала о Челе и его подозрениях. О том, что у Эльзы были раны, которые она получила, обороняясь, — однако это не удалось доказать.

— Почему вы солгали мне?

— Потому что ты была ребенком и не умела контролировать свои чувства. Ты не умеешь этого и до сих пор. Но когда ты была маленькой, дело обстояло еще хуже. Нам всем было трудно. Сегодня тебе наверняка поставили бы диагноз и назначили бы лекарства, не знаю…

— Прекрати!

— Мы все в этом виноваты, и правда казалась нам всем невыносимой. Потерять обеих дочерей — что нам оставалось? Мы решили защитить тебя от твоей собственной истории. Возможно, мы поступили неправильно. Неужели ты и в самом деле ничего не помнишь? Иногда у меня возникала мысль, что ты все эти годы носила в себе свою тайну — и потому стала такой, какой стала.

— Это бред! Ты что, не понимаешь, что все это бред?

Эллен хотела отгородиться от тех чувств, которые разом нахлынули на нее.

— Смерть, смерть, смерть! — крикнула она, круша все вокруг себя, и выбежала из комнаты.

— Эллен!

Эллен проваливалась в илистое дно, острые стебли тростника резали ноги. Все время она стремилась к смерти. Своего рода саморазрушение. Пыталась понять. А на самом деле смерть — это она сама. Может быть, она сосредотачивалась на зле в других людях, чтобы не видеть своего? Для того, чтобы найти объяснение собственному поступку? Понять, кто она такая? Со сколькими убийцами она встречалась! Такими же, как она сама.

Она оказалась одной из тех, о ком обычно делала репортажи. Ближе просто некуда.

Нельзя исправить случившееся, заново прожить свою жизнь. Нельзя вернуть Эльзу. Сделанного не воротишь.

Дети, такие неиспорченные и счастливые.

Неужели она всегда это знала?

Видимо, да.

Возможно, именно поэтому ей трудно видеть себя в зеркале и на телеэкране. Не потому, что она видела в себе Эльзу — а потому, что не выносила своего отражения, боялась увидеть то зло, носителем которого являлась.

Теплая вода раскрывала ей свои объятия. Капли дождя били по лицу, ее мучила жажда.

Дидрик наблюдал, как они дрались в воде. Что именно он видел?

Платье намокло и прилипло к телу.

Ноги отяжелели, но она продолжала идти.

Она взяла Эльзу за руку и повела ее в воду.

Когда они зашли по пояс, Эльза остановилась. «Отпусти меня, я хочу на берег», — сказала она, но Эллен не слушала. Она потянула сестру дальше. Эльза сопротивлялась. Она закричала.

Эллен задышала чаще.

Она крепко держала Эльзу за руку. «Я просто хочу научить тебя плавать». Эльза схватила ее за волосы.

Она шла вперед. Ноги стали будто свинцовыми, вода мешала идти. Злость заполнила все — казалось, до нее можно дотронуться рукой. Эллен схватилась за свой кулон, сжала его в руке и закрыла глаза.

Она быстро обернулась. Эльза расцарапала ей руки. Они боролись в воде. «Отпусти меня!» Эльза потянула ее в воду.

Эллен охватила паника, она стала бить по воде руками. Тростник ранил ее до крови. Сердце отчаянно колотилось, ей стало тяжело дышать. Она поскользнулась на илистом дне.

Она не могла дышать, отчаянно размахивала руками. Страх накрыл ее. Волосы прилипли к лицу. Вода замутилась, голова шла кругом.

Волосы прилипли к лицу. Они окружали ее со всех сторон. Куда бы она ни посмотрела, видела лишь темные волосы, плавающие в воде.

От воды пахло илом.

Кто-то вытащил ее. Она смогла вдохнуть. Переведя дух, обернулась. Дидрик.

Дидрик. Это был Дидрик. Он был там, в воде.

«Давай на берег, Эллен. Иди скорей,» — сказал он, толкая ее к берегу. Эллен повиновалась и побрела к берегу. Они были далеко в воде. Она не обернулась. На берегу пнула ногой одежду Эльзы. Она была в ярости, дико злилась на Эльзу, которая пыталась утянуть ее под воду.

Но Эльза была еще жива…

Эллен уже не ощущала дна. Она не могла двигаться ни вперед, ни назад. Размахивая руками, она уже не могла держать голову над водой и оказалась под поверхностью.

Волосы залепили ей глаза.

Она закричала, но звука не было.

Стояла тишина. Вода была совершенно неподвижна.

Злость исчезла, успокоение разлилось по всему телу. Она чувствовала себя невесомой. Перед глазами пронеслись лица. Эльза. Мама. Папа…

Ее вытошнило. Воздуха не хватало. Дышать было невозможно. Что-то лилось у нее изо рта. Тело откинуло в сторону.

Взбудораженные голоса вокруг нее.

— Держись, Эллен. Скорая уже едет.

Все было как в тумане. Она ничего не могла разглядеть.

— Ты потеряла сознание в воде, Эллен.

Изо рта у нее продолжало литься, она не могла ничего с этим сделать. Руки тряслись. Все тело тряслось. Она не могла остановиться.

Внезапно перед глазами встали очертания мостков, годовые кольца на деревянных досках.

Она разжала пальцы, и кулон Эльзы упал на мостки.

Подняв голову, она посмотрела прямо в глаза папе.

— Это не я…

Он подложил ладонь ей под голову и приподнял ее.

— Тсс, — прошептал он, обнимая ее. — Это был несчастный случай.

Кислородная маска прилипла к коже. Эллен дышала отрывисто и с усилием. Она пыталась контролировать дыхание, но ничего не получалось.