– Надеюсь, я не помешал? – спросил комик.

– Все в порядке, сэр, – успокоил его Уэйд. – Садитесь. Вы хотели сказать мне что-то важное?

– Да. То есть я не думаю, что это так уж важно. Может быть, это вообще не имеет никакого значения. Но мне кажется, вы должны об этом знать. Знаете, обычно я не сую нос в чужие дела.

«Вранье», – подумал Аллейн.

– Мы вас прекрасно понимаем, мистер Акройд, – заверил Уэйд.

– Дело конфиденциальное. – Актер посмотрел на Аллейна. – Без обид, старина.

– Да уж какие обиды, – весело ответил Аллейн.

– Так что если не возражаете…

– Мистер Аллейн – детектив, – объяснил Уэйд. – Мы вместе работаем над этим делом.

– Детектив? – воскликнул Акройд. – Вот черт! Значит, Мейер знал об этом с самого начала! Так вы работали на Мейера?

– Боюсь, вы нас неправильно поняли, мистер Акройд, – ответил Аллейн. – Я полицейский, а не частный детектив.

– Из Скотленд-Ярда?

– Именно так.

– Значит, вы следили не за ним.

– О ком вы говорите? – спросил Уэйд.

– О Хэмблдоне, разумеется, – ответил Акройд.

– О Хэмблдоне! – Аллейн нахмурил брови. – Но какого… О, простите, Уэйд, – оборвал он себя. – Ведь это ваше шоу.

– Можете продолжать, сэр.

– Большое спасибо. – Аллейн повернулся к Акройду. – Объясните, ради бога, почему вы решили, что меня интересует мистер Хэмблдон?

– Не берите в голову, дружище, – небрежно ответил комик. – Просто когда инспектор назвал вас детективом, я подумал, что Алф Мейер нанял вас следить за Хейли и своей дражайщей Каролин. Только и всего. Это вполне естественно, учитывая обстоятельства.

– Ясно, – обронил Аллейн и замолчал.

– Вы хотите сказать… – начал Уэйд.

Акройд скорчил забавную физиономию, выпятив нижнюю губу.

– Ну да, это самое, – подтвердил он.

«Вот мелкий гаденыш», – подумал Аллейн.

– То есть, – уточнил Уэйд, – она дала ему повод для развода?

– Я так думаю. Хотя это не мое дело.

– Об этом вы и хотели мне рассказать, мистер Акройд? – спросил Уэйд.

– Нет, конечно. Впрочем, одно связано с другим. Я бы не стал об этом говорить, но Алф Мейер был чудесный человек, и теперь, когда его убили…

Он выдержал паузу.

– Да, да, мы понимаем, – подбодрил его Уэйд.

Аллейн неожиданно почувствовал отвращение к обоим.

– Короче, дело было так, – продолжал Акройд. – В то утро, когда мы сюда приехали, я пошел в театр. Сбор был в половине одиннадцатого. Я пришел раньше времени и заглянул в свою гримерную. Она расположена под прямым углом к коридору, сразу за углом, и граничит с гримерными «звезд». Стенки там такие тоненькие, что можно услышать, о чем думает твой сосед. Это даже не стенки, а перегородки. Я как раз начал переодеваться, когда в соседней комнате раздались голоса Хейли и Величайшей из Актрис.

– То есть мистера Хэмблдона и мисс Дэйкрес?

– Само собой. Хейли рвал и метал, убеждая ее сбежать с ним сразу после гастролей. Именно так! А она говорила, что нет, она не может так поступить, потому что католичка и верит в брак. Короче, накручивала ему мозги. Тогда он совсем разошелся, начал бить себя в грудь и все такое. Гром и молния! А под конец он спросил: «Вы бы вышли за меня, если бы Алф был мертв?» И Величайшая Актриса ответила, что да, конечно. После чего гордо удалилась. Потом она вышла на сцену, и через минуту я услышал ее первую реплику.

– Понятно, – произнес Уэйд после короткой паузы. – Спасибо, мистер Акройд. Значит, вы считаете, что она любовница Хэмблдона?

– Только бог знает, кто она такая. Но я готов поспорить, что скоро они поженятся. Вот и все. Возможно, это ничего не значит. Я могу идти?

– Если вы не против, задержитесь еще немного, сэр. Нам надо задать вам пару обычных вопросов.

Уэйд спросил, что Акройд делал после окончания спектакля. Комик ответил, что сразу отправился в свою гримерную. Там он пробыл до начала праздника. Потом заглянул в комнату Ливерсиджа и вместе с Верноном и Бродхедом отправился на вечеринку. После смерти Мейера он ушел вместе со всеми со сцены, снова уединился в гримерной, немного выпил и присоединился к остальной компании в гардеробной. В обоих случаях, находясь в гримерной, он часто подавал голос, окликая коллег. Когда его спросили о ночной поездке в поезде, он ответил, что крепко спал вплоть до прибытия в Охакун и понятия не имеет, кто входил или выходил из вагона.

Касс застенографировал его показания. Акройд вел себя непринужденно и иногда напускал на себя преувеличенно серьезный вид, что очень забавляло Уэйда и сержанта. Когда допрос закончился, Акройд обратился к Аллейну.

– Позвольте узнать, – спросил он, – чему мы обязаны интересом Скотленд-Ярда к этому делу?

– Никаких секретов, мистер Акройд, – вежливо ответил Аллейн. – Я оказался здесь благодаря стечению обстоятельств и любезности инспектора Уэйда.

– Забавно, что я принял вас за частного детектива. Кстати, дружище, я очень надеюсь, что этот разговор останется между нами: в смысле, насчет Хейли и Дэйкрес. Вы вроде как подружились, верно? Вот почему я подумал, что вы за ними следили. Не выдавайте меня, ладно?

– Мисс Дэйкрес и мистеру Хэмблдону? Хорошо, – холодно ответил Аллейн.

Акройд направился к двери.

– А насчет ее штучек про брак и прочее – это номер для простаков. Я работал с этой дамой шесть лет и хорошо ее знаю. Внутри она твердая как кремень. Впрочем, это только мое мнение. Основанное на личном опыте.

– А ваши замечания о прошлом мистера Мэйсона тоже основаны на личном опыте? – любезно спросил Аллейн.

– Вы про что, дружище? Ах да. Нет, я не был в труппе, когда они ездили в Штаты. Не люблю дешевые шоу.

– Но это правда?

– Откуда мне знать? За что купил, за то и продаю. В любом случае меня тошнит от всех этих хвалебных песен в адрес фирмы. Алф и Джордж ничуть не лучше других администраторов. А теперь, когда Алфа нет, весь елей польется на голову Джорджа. «Наш мистер Мэйсон!» И, разумеется, на Величайшую Актрису. Кстати, что это за суета вокруг того зеленого уродца, которого вы ей подарили?

– Он потерян, и мы хотим его найти.

– Если так, то по ее вине. Она была последней, кто держал его в руках.

– Неужели! – воскликнул Уэйд.

– Я в этом уверен. Брэнни поставил фигурку на стол, а она ее взяла и спрятала где-то в своем платье. Клянусь всеми портнихами мира. Пока, ребята!

На этой эффектной фразе он, как и положено хорошему актеру, вышел.