– А миссис Мейер?

– Говорит, что вроде бы помнит, как он отдал ей тики, после чего, как ей кажется, она поставила его куда-то на стол. Вот и все!

– Мда, – пробормотал Аллейн. – Море версий.

– Миссис Мейер… – начал Уэйд, но тут же остановился. – Простите, сэр, как мне ее лучше называть? Миссис Мейер или мисс Дэйкрес?

– Мисс Дэйкрес, полагаю.

– Просто иногда мне кажется, что это не совсем удобно. Так вот, мисс Дэйкрес немного удивилась, когда я спросил ее про тики. Она бросила на меня странный взгляд.

– Наверное, потому, что я уже спрашивал ее об этом.

– В самом деле? И ответ был тот же?

– Более или менее. Она поискала в своей сумочке и сказала, что не помнит, что с ним случилось. Хотя…

– Вот и прекрасно, – подытожил Уэйд, не обратив внимания на сомнения в голосе Аллейна. – Ладно, будем двигаться дальше. Кого вызовем следующим?

– Вероятно, надо спросить мистера Гаскойна, он последним осматривал механизм с бутылкой. Если вы не против.

– Пойдет, – кивнул Уэйд и послал за Гаскойном.

Помощник режиссера объяснил, что в последний раз блочное устройство проверяли в конце третьего акта.

– Мистер Мейер пришел к нам за кулисы. Он был взбудоражен так, словно мы давали первый спектакль, – рассказал Гаскойн. – Без конца спрашивал, все ли в порядке. Перед этим я сам все тщательно проверил, и мы сто раз отрепетировали трюк с бутылкой. Но, чтобы его успокоить, я снова отправил наверх Берта, а потом, представьте себе, шеф сам полез вслед за ним! Наверное, тогда он и ослабил проволоку на пробке. Его буквально лихорадило. Можно подумать, он что-то предчувствовал. Это было перед самым занавесом. Когда они спустились вниз, мы уже закончили.

– Кто из них спустился первым?

– Берт. Он зашел ко мне в суфлерку и доложил, что все в порядке. Мистер Мейер ушел куда-то в сторону фойе.

– А что делали вы?

– Я? – удивленно переспросил Гаскойн. – Я начал готовить сцену к празднику. Мне помогали Берт со своей командой.

– Вы не заметили, после этого кто-нибудь поднимался по лестнице? – без особой надежды спросил Уэйд.

– Нет, конечно. Если бы заметил, то сразу бы сказал. Инспектор, послушайте: я уверен, кто-то копался в этом механизме. Может, мне слазить наверх и посмотреть, что там и как?

– Вы найдете все в том же виде, мистер Гаскойн, – заверил Уэйд.

– Но я точно знаю, – настаивал Гаскойн, – что тут что-то нечисто. Поверьте мне.

– Еще один вопрос, сэр, – невозмутимо продолжал Уэйд. – Когда все покинули сцену по предложению старшего инспектора Аллейна…

– Старшего кого? – ошеломленно перебил Гаскойн.

Уэйд объяснил, в чем дело.

– Ах, вот оно как! – воскликнул Гаскойн. – Странно. С нашей труппой что-то не так? Мистер Аллейн, вы кого-то выслеживали? Что происходит?

– Я в отпуске, – извиняющимся тоном ответил Аллейн. – И я никого не выслеживал, мистер Гаскойн.

– В самом деле? – недоверчиво пробормотал помощник режиссера.

– Это правда, – подтвердил Аллейн. – Честное слово.

– Итак, мистер Гаскойн, – продолжал свои расспросы Уэйд, – что вы делали после того, как все остальные покинули сцену?

– Остался на месте. Хотел подняться наверх и проверить механизм, но мистер… То есть инспектор… Аллейн посоветовал дождаться полиции. Почему вы сразу не сказали, кто вы такой?

– Мне показалось, что это будет неуместно, – ответил Аллейн. – Значит, вы оставались на сцене до появления полиции?

– Да, – ответил Гаскойн.

Уэйд взглянул на Аллейна.

– Хорошо, мистер Гаскойн. Думаю, на этом пока закончим. Где вы остановились?

– В отеле «Рэйлвей».

– Прекрасно, сэр. Возможно, завтра вас вызовут в участок. Судебное заседание…

Уэйд вывел Гаскойна в коридор и вернулся с озабоченным выражением лица.

– Кажется, его можно исключить, – пробормотал он. – По крайней мере до тех пор, пока мы не обнаружим новые факты. Гаскойн встретил нас у дверей и все время был на сцене. Значит, он не мог залезть наверх. Насколько я понимаю, наша задача – выяснить, что каждый из них делал после того, как покинул сцену. Ведь так, сэр?

– Пожалуй, – согласился Аллейн. – В промежутке между убийством и нашей первой экскурсией по галереям кто-то забрался по лестнице и исправил механизм. Самое подходящее для этого время – после ухода со сцены. За кулисами почти кромешная тьма. Кто-то мог легко скользнуть в сторону, добраться до ближайшей лестницы и залезть наверх. Вероятно, перед этим он – или она – снял свою обувь. Если я прав, во время моего первого визита преступник прятался где-то рядом. Ему хотелось поскорей закончить дело, пока не прибыла полиция. На самом деле он почти ничем не рисковал. Если бы его застукали на месте, он мог бы сказать, что хотел проверить механизм, и начал бы разглагольствовать про «нечистую игру» и прочее. Мы знаем, однако, что Гаскойн этого не делал.

– И Бродхед тоже, если Брендон Вернон подтвердит, что они вместе ушли в гримерную, – заметил Уэйд.

– Справедливо. Теперь посмотрим на дело с другой стороны. В первый раз убийца поднялся наверх, чтобы отрезать груз и сдвинуть блок вправо. Бродхед, опять же, говорит, что они с Верноном вместе ушли в гримерную после окончания спектакля. То есть уже после того, как Берт спустился вниз и сообщил, что все в порядке. Если Вернон подтвердит эти показания, обоих можно исключить. А если Берт и его приятели подтвердят, что Гаскойн не покидал сцену во время подготовки к празднику, можно вычеркнуть и его.

– Выходит, круг подозреваемых сужается, сэр. Мэйсон на допросе сказал, что во время всего спектакля сидел в театральной кассе. Потом, когда публика стала расходиться, он перешел в этот кабинет, чтобы поговорить с покойным. По его словам, Мейер вскоре ушел, объяснив, что хочет проверить сцену. Мэйсон после этого подсчитал выручку за вечер и сделал еще кое-какие дела. Потом он вышел из кабинета и сходил к театральному вахтеру, чтобы попросить его проверять фамилии гостей и не пускать в здание всяких зевак и прочих людей, которых нет в списке. Я говорил с этим стариканом, его зовут Синглтон, и он вспомнил, что Мэйсон действительно выскочил из кабинета во двор и дал ему такие указания. Он сказал, что потом Мэйсон вернулся в свой кабинет. Мэйсон говорит то же самое. Больше того, старый хрыч уверяет, что чуть позже сам заглянул в офис, чтобы что-то уточнить, и Мэйсон по-прежнему был на месте. Есть еще показания доктора Те Покиха, который заглянул в кабинет к Мэйсону перед началом праздника и болтал с ним несколько минут, а потом ушел, оставив его в офисе. Получается, мистер Аллейн, что Мэйсон мог оказаться за кулисами, не будучи замеченным Синглтоном, только одним способом: сначала пройдя в ту дверь, которая ведет в театральную кассу, потом выбравшись на улицу через главный вход, где все могли его увидеть, затем обогнув здание с обратной стороны и, наконец, войдя в него через черный ход. Между тем дверь со двора закрыта изнутри. Но даже если бы у Мэйсона были ключи, он все равно не успел бы вернуться вовремя. Синглтон говорит, что заглянул к нему через пять или шесть минут. Это очень мало. Мэйсон утверждает, что сидел здесь какое-то время – не очень долго, – занимаясь бумагами и все такое, а потом присоединился к вечеринке. Синглтон хорошо помнит, как Мэйсон вернулся в офис, и клянется, что тот не выходил за кулисы, пока не пришли последние гости.