Стояла поистине таджикская жара. Зной… Змеи змеями, страхи страхами, а было действительно жарко. Ребята, не слушая Муллу и Бая, закатали рукава своих «комок» – хоть малое, но облегчение. Не был исключением и Медведь.

А посреди «лекции»…

На руку Игоря что-то увесисто шлепнулось и застыло, вцепившись в кожу его руки. И Игоря это «что-то» очень заинтересовало.

Размером оно было примерно с насосавшуюся крови здоровенную пиявку, то есть как два больших пальца, если их сложить в длину. Еще оно было темно-коричневого цвета и абсолютно волосатое!..

Игорь приподнял руку до уровня глаз и стал рассматривать.

Это «что-то» было интересным. Длинные ворсинки «волос» были седыми, постоянно двигались и… На самом кончике каждой ворсинки была микроскопическая желтая бисеринка. Это было красиво! Эдакая живая коричнево-бело-желтая елочная игрушка!..

Игорь подул на нее, слушая вполуха Муллу, и ворсинки пришли в непонятное броуновское движение…

А потом он увидел огромные круглые глаза своего узкоглазого Бая…

– Замри!!!

На крик Алишера обернулся Мулла и тоже округлил глаза.

– Не дыши!!!

– Да че там?! – Игорь беспечно смахнул ладонью «пиявку» со своего предплечья на землю…

– Идиот дурной!!! – Мулла бросился к Медведю. – Баран тупой!!! Не дыши, говорил! Руки! Руки покажи!!!

На правом предплечье было небольшое розовое пятно по размеру «пиявки», сплошь усыпанное микроскопическими желтыми капельками, то же самое представляла собой и его левая ладонь. И капельки эти исчезали стремительно…

– А-а-а, бля-а! – выругался всегда сдержанный Мулла.

И затараторил что-то по-таджикски, обращаясь к Баю, параллельно с этим достав свой нож, и стал прокаливать лезвие над огнем зажигалки.

– Бульба! Дай связь с базой!

Олег посмотрел на ничего не понимавших Медведя и Слона – такие приказы в боевой обстановке могли отдавать только они, пока могли… И уж только после них Тюлень, Сало или Бай…

– Давай, не думай! Это очень важно!

Слон только пожал плечами.

– Ладно… – И забубнил в микрофон: – Первый! Первый! Я Туча, прием. Первый, ответь Туче! Прием!

– Первый Туче!

Бай выхватил микрофон из рук Бульбы:

– Первый! Срочно требую Змеелова!

– Понял вас, Туча! Ждите!

Бай нетерпеливо теребил провод рации.

– Змеелов Туче, – раздался голос подполковника Абдурахманова через долгих пять минут.

– Салам, Нияз. Бай на связи.

– Ву алейкум ассалам! Что случилось?

– Имеем тяжелого «трехсотого».

– Как?! Напоролись?

– Местные условия…

– Бля-а! Серьезно?

– Серьезно!

– Сколько есть времени?

– Трое суток! Максимум четверо, если все будет хорошо…

– Кто?

– Медведь…

– У-у-у, бля-а-а! – В эфире зависла пауза на полминуты. – «Карлсоны» снять не смогут, сам знаешь! Что делаем?

– Сами попробуем… Пойдем дальше…

– Кто командует?

– Слон, – не раздумывая ответил Бай и посмотрел на Андрея.

– Хорошо… Джо уже ведет. «Поцелует» часа через четыре…

– Принял.

– Вы о чем это сейчас бакланили? – вмешался Игорь. – Какой «трехсотый»?

– Ты, командир.

– Совсем обалдел? – рявкнул Игорь и попытался встать. – Да я!..

И повалился на землю, словно скошенный пулеметной очередью.

– Че за фуйня, а?

– Говорили же тебе «Замри!» – Мулла, удостоверившись, что огонька газовой зажигалки недостаточно, уже успел соорудить костерок размером в ладонь и продолжил свои манипуляции с боевым тесаком. – Ты такую порцию яда отхватил, что…

– От кого, от этой?

– Это, командир, самка сороконожки в период размножения! Ядовитее ее сейчас вряд ли кого найдешь – ее все живое стороной обходит!..

– А гюрзы твои?

– С теми я знаю, как бороться, а с этой…

– И че?

– Она сбросила свой яд, который впитывается через поры прямо в кровь в считаные секунды, тебе на кожу… Ты еще не чувствуешь… Но встать уже не можешь… Через несколько часов начнется лихорадка, как от приступа малярии… Знаешь?

– Да уж…

– Потом… На хрена ты ее трогал, идиот?

– Что делаем?

– Саня! – Мулла обернулся к Бандере. – Вложи-ка ты свой нож в зубы командира… А еще лучше… Мне нужен командир под «общим наркозом»…

– А я те че? Вон, к Доку обращайся!

А Док уже понял, чего хочет Мулла.

– Сань… У меня нет таких препаратов – походные условия… Медведю нужен хороший нокаут… А дальше мы уж сами…

– Совсем офуели!

– Давай, дядьку! – Игорь наконец-то понял свои перспективы. – Когда еще доведется командира по жевальнику безнаказанно отходить? Давай, Сань!.. Потом сочтемся…

– Только это… Я твой должник насчет морды! – Бандера замялся немного. – И это… Извини, раз уж так – медицина!..

– Только не сломай ему ничего! – рявкнул Док.

– Не боись, «пехота»! Как в аптеке!..

И рубанул мощным апперкотом по челюсти Медведя…

На памяти всей группы, и «аксакалов» и новичков, это был первый, он же последний, случай, когда Игорь от удара кулака потерял сознание – таких кулаков природа отковала считаные единицы…

Дальше над Медведем колдовали Мулла и Док.

Абдулло распорол прокаленным ножом кожу предплечья и ладони и стал втирать в отвратительного вида раны какую-то национально-семейную мазню, а Миша вколол тем временем лошадиную дозу сыворотки и стал разрывать зубами непромокаемые упаковки стерильных «Пакетов первой помощи»…

После бандеровского «наркоза» Игорь пришел в себя минут через пять или больше…

– Ну, че, пацаны. – Он все еще еле ворочал языком. – Поизмывались над командиром?.. Сволочи… Нет, чтоб культурно – прикладом по темечку и вперед… А где же сострадание к «тяжелому трехсотому»?

– Это не к нам – не фиг было граблями размахивать! – ответил Слон. – А насчет «тяжелого» – это точно! Не хрена пацанам жилы рвать – свои сто двадцать, Игорь, нести будешь сам! Пока сможешь…

– Власть меняется?

– Командир выбыл «тяжелым трехсотым»… По штатному расписанию в боевой обстановке командование принимает «замок»…

– Я всегда за тобой это подозревал…