– Хорошо, Вета. Так вот, господин маркиз вышел от меня, и практически сразу упал.

Я прикусила губу.

Плохо, очень плохо. С одной стороны.

Маркиз все же умирает, и случилось это после приема моего зелья. Второе, призванное убрать последствия, видимо, принять он не успел. Не стал при жене, или оставил в комнате, или… кто ж его сейчас поймет?

– Его сиятельство может говорить?

– Нет. Только поводить глазами.

– Плохо.

С другой стороны… маркиза я боялась. Такой мог и приказать прикончить меня, как только отпадет надобность. А сейчас эта угроза неосуществима. Кто ж будет выполнять приказы полутрупа?

Вот и выходит, что и жалко, и в то же время… и жалеть его не получается?

Даилина хлопнула дверью комнаты, и я насладилась зрелищем.

Маркиз лежал на кровати, на которой можно было бы еще десяток маркизов разместить, что вдоль, что поперек. Слуги суетились рядом, изображая бурную деятельность.

Кто-то обмахивал хозяина здоровущим веером, кто-то суетился рядом, переставляя баночки и скляночки, два лекаря ожесточенно спорили…

Госпожа маркиза поглядела на этот бардак, сдвинула брови и ловко выцепила из общей массы представительного седого мужчину.

– Сайшен, что тут происходит?

– Это… госпожа маркиза…

– Если через пять минут вся эта толпа еще будет здесь – ты уволен.

Сказано было так четко, что сомнений у дворецкого не возникло. И мужчина развил бурную деятельность. Первыми комнату покинули слуги, за ними и служанки, подстегнутые зверской гримасой, а два лекаря остались «на закуску». Но ими занялась сама госпожа маркиза.

– Господа, прошу вас!

Лекари воззрились на нее со сложным выражением. С одной стороны – что это за баба лезет в мужской разговор, да еще и лечение пациенту подобрать мешает?

С другой – она же и платит! А кто платит – с тем не спорят.

Маркиза очаровательно улыбнулась.

– господа, прошу вас ко мне в кабинет. Обсудим вопросы лечения…

Подхватила обоих мужчин под руки и изящно вывела из спальни, по дороге подмигнув мне. Мол, я на вас рассчитываю…

Я выдохнула.

Закрыла дверь и подошла к кровати маркиза.

И – отшатнулась.

На меня смотрели совершенно осмысленные, живые и ясные глаза. А ведь он все понимает. Внутри этого немощного тела кроется совершенно ясный и живой рассудок, вот как! Он просто лишен сил и возможности что-либо сказать.

Но так эти глаза смотрели на меня…

Ты же лекарка! Сделай хоть что-нибудь! Пожалуйста…

И я не выдержала. Я дура, да?

Кто бы сомневался.

Только не могу я его так оставить. Дар словно с цепи сорвался, впился во внутренности тысячей зубов и когтей.

Ты же лекарка! Не смей ставить свои интересы выше своего дара! Не для того он тебе достался!

Я осторожно взяла сухую старческую руку, прощупала пульс.

– господин маркиз, вы можете моргать?

Веки медленно опустились. Пульс не участился, и то хорошо.

– Тогда я спрашиваю, а вы отвечаете. Один раз моргнуть – да. Два – нет. Это понятно?

Веки опустились один раз.

– Господин маркиз, вы выпили возбуждающее зелье. Оно подействовало?

– Да.

– Второе зелье вы не выпили? Постеснялись при маркизе? Нет? Хотя стеснение – это не для вас. Но вы не хотели показать свою слабость? Почувствовали себя дурно после… первого зелья, решили полежать, а когда пошли за вторым, все и случилось?

– Да.

– Вы так лежите с утра.

– Да.

– Вы хотите обрести дар речи, ну… насколько все получится?

– Да. Да! Да!!

– Тогда вам придется мне довериться.

– Да.

Я достала склянку с зельем. Подумала, и убрала легкое снотворное обратно. Больной в таком состоянии, что любая соломинка может стать последней.

– Вы сейчас закроете глаза и не откроете их, пока я не разрешу. Не станете ни подглядывать, ни каким-либо образом мешать мне. И поклянетесь, что никому не разгласите мою тайну.

– Да.

– Чтобы не было недоразумений, я поясню сразу. Я маг воды, только очень-очень слабенький. А ваша болезнь – это как раз по моей части, нарушение тока крови. Если у меня что-то получится… вы сразу это поймете. А не открывать глаза, не шевелиться и не мешать мне я прошу потому, что я очень слабый маг. Нарушить мое сосредоточение может что угодно, а это не в ваших интересах. Вы поняли?

– Да.

– Я могу рассчитывать на ваше благоразумие?

Могла бы и не спрашивать. Такая надежда горела в серых глазах…

– Да. Да!!!

– Тогда закрывайте глаза. Я задвину засов и попробую.

Маркиз беспрекословно повиновался. Я дошла до двери.

Засов легко скользнул в пазы, а меня опять одолели сомнения.

Что я делаю? Это сейчас маркиз готов на все, хоть звезду с неба пообещает, только вот что будет, когда он выздоровеет? Не сдадут ли меня Храму? Или оставят для личного пользования, или будут шантажировать?

Только и выбора у меня не было.

Дар все громче пел в моей крови. В чем-то это сходно с ядовитым дымком, которым балуются наркоманы. Попробовав, ты уже никогда не отвыкнешь от него, ты будешь просить все больше и больше, ты с ума сойдешь, если тебя лишат этого ощущения…

Так и с даром.

Начав с легкого, теперь он требует все более сложных случаев, оон разрастается и заполняет мня, выплеснуть его наружу – это как жизненная необходимость. И нельзя промедлить даже лишней минуты.

Мои пальцы легли на сухие старческие кисти.

Открой себя миру.

Вы с ним одно целое. Ты – его любимое дитя, ты получишь все, что попросишь. Мир открыт людям и потому ты всегда будешь просить для других и за других, ты не можешь иначе. Но и он тоже…

Мир любит тебя.

Открой ему свое сердце и прими взамен его любовь…

И сила хлынула сквозь меня раскаленным потоком.

Я выгнулась и застонала, и так же глухо, в унисон со мной, на кровати застонал маркиз.

* * *

Шантр отдыхал, когда в его комнату ворвался испуганный раб Светлого.

– Господин! Господин Лелуши!!!

Мужчина подскочил, словно ошпаренный.

– Что случилось?

– Там… у вас…

У Шантра сердце захолонуло. Там – это только одно место. В лаборатории.