– Шэд?..

– Когда я покидал Алдион… Ушедшие, давно же это было… Он тогда был тор-шэлом. Теперь он добрался и до мамашиного трона. Надо думать, из него вышел ладный правитель. Жаль, я никогда не интересовался новостями из дома.

– Он твой брат, кажется?

– Сводный. Сын Риаен, но не от моего отца, не от Кирана. И он с рассветом будет в Себере. Приятно видеть, что он так же уверен в себе, как и раньше.

Лайвен пожала плечами.

– Вероятно, переговоры с нашим шэдом. Уверенность здесь ни при чем, у него наверняка хорошая дружина и он не боится долгого пути.

– Орвин терпеть не может любой путь, он домосед не меньше меня. Заставить его покинуть Алдион ради лежащего в тысячах этелей занесенного песком Себера могло что-то чрезвычайное. И это не переговоры.

– Важные дела всегда решаются лично, – рассеянно заметила Лайвен, просматривая свиток. Читать она научилась недавно и медленно вела пальцем по неровным рядам символов. – Возможно, они будут обсуждать военный союз или торговлю между городами.

– Возможно, – согласился Крэйн. – Дело не в этом. Алдион куда крупнее и могущественнее Себера, шэд Орвин никогда не стал бы ехать на встречу сам. По заведенным правилам шэд меньшего города обязан самолично нанести визит.

– А ты неплохо знаешь правила тор-склета.

– Я достаточно долго в нем жил, – без улыбки сказал Крэйн. – Нет, тут все серьезнее. С ним два десятка дружинников, кое-кто мне знаком по описанию. Это лучшие из всех. Орвин не стал бы по мелкому поводу тянуть своих лучших людей. Да и сам по мелочи не вышел бы даже из тор-склета.

– Может быть. – Лайвен отложила свиток. – И о чем это говорит?

– Он ищет меня, – просто сказал Крэйн. – Это загон. И он вообразил себя главным загонщиком.

– Думаешь, слава о тебе дошла уже до Алдиона?

– Слава – не подспорье в моей работе, дорогая, даже здесь обо мне наслышаны не так уж много. Но шпионы Орвина, судя по всему, не напрасно получают свою похлебку. Я их недооценивал, если они добрались уже сюда. Впрочем, все складывается очень хорошо.

– Тебе, наверное, стоит на время покинуть город. До рассвета еще есть время, бери своих шеерезов и уходи. У тебя есть хегги, тебя примут в Нердане…

– Нет. – Он повернул голову и посмотрел на нее ледяным взглядом, от которого сердце начинало неприятно ныть. – Один раз я уже бежал от него. Второго раза не будет. Я рад, что Орвин сам пришел ко мне. Я рассчитывал, что смогу подобраться к нему еще не скоро, но он сам подставляет голову под мой эскерт. Что ж, он всегда был слишком самоуверен.

– Ты хочешь его смерти?

– Да. Медленной, тягучей смерти. Отплаты за все.

– Он не виновен в том, что твое уродство вышло наружу, – жестко сказала Лайвен. – Если жаждешь мести – начни с себя.

– Он виновен. Можешь считать, что я его уже приговорил, осталось только вынести кару. Если бы не он – я никогда не покинул бы Алдион.

– А стал бы шэдом. И пил кровь целого города не только в Урт, как сейчас, но и в Эно. Так?

– Если б не Орвин, шэдом стал бы мой брат, Лат. А я, вероятно, по-прежнему таскался бы по трактирам с Армадом, пил фасх, совращал дам из тор-склета, философствовал и занимался прочей ерундой.

– Ты всегда можешь вернуться.

– Нет, Лайвен. Пока жив Орвин – не могу. Да и потом… Мне будет тесно в Алдионе, да и скучно, пожалуй. И воспоминания. Они не уйдут. Я покинул Алдион навсегда. Но Орвин умрет, этого не изменить.

– Ты сам изуродовал себя. Не лги себе, Крэйн.

Он вздохнул и, взяв у нее из руки свиток, бросил на пол.

– Ты не понимаешь. Все, иди, скоро рассвет, а мне надо хорошо подумать.

В следующий раз она увидела Крэйна только через Эно. Ее комната была через стену от его покоев, она услышала, как кто-то решительно открывает дверь. Судя по всему, это мог быть Сахур, только ему позволялось не терять времени на вежливость. И если судить по тому, как быстро забулькал его приглушенный голос, это позволение себя оправдывало – он принес важную новость.

– Он?.. – едва слышно донесся взволнованный голос Крэйна. – Его узнали?.. Прямо сейчас…

Сахур, видимо, получив важное указание, быстро вышел. Лайвен двинулась было к покоям Крэйна, но столкнулась с ним в дверях. Глава всех шеерезов Себера был явно оживлен. И это оживление не предвещало ничего хорошего.

– Добрые вести, – вместо приветствия сказал он, накидывая на себя плащ с каятой, без которых не выходил из склета даже в спокойную погоду. – Похоже, мне предстоит встреча со старым знакомым.

– Орвин? – поинтересовалась Лайвен.

– Нет, пока не Орвин. Шэд Алдион попадет в мою пасть позже. Но тоже интересный человек.

– После встречи ты перережешь интересному человеку горло?

– Вероятно. Когда-то он нехорошо поступил и ему придется понести наказание. Он обманул меня, дал мне надежду и бросил. Это было жестоко с его стороны. Теперь он получит наказание.

– Ты куда-то идешь?

– В наш шалх. Не хочешь присоединиться? Возможно, тебе будет интересно.

На самой окраине Себера действительно был шалх. Внешне неотличимый от других уродливых обитателей района черни, внутри он был просторен почти как склет, а шкуры, выполнявшие роль крыши, подогнаны достаточно тщательно, чтоб заглушать любой звук изнутри. Шалх этот Крэйн завел для особых случаев, когда ему требовалось тихое место и отсутствие любопытных глаз. Его склет, стоящий почти в центре города, на роль такого места не годился. Шалхом занимался кто-нибудь из ближайших подручных Крэйна, иногда – правда, не очень часто – он сам посещал его, когда попадался особо упрямый торговец или требовалось лично наказать провинившегося. Лайвен не была там ни разу.

– Так что, составишь мне компанию?

– В этот раз да.

Он не стал демонстрировать свое удивление, лишь сказал:

– Это на тебя не похоже, дорогая. Давно не видела кровь?

– Всегда хотела узнать человека, с которым живу столько времени.

– Ты всегда считала меня кровожадным чудовищем.

– Считай, что я хочу найти еще одно подтверждение этому. Идти долго?

– Не очень.

Крэйн спрятал свое лицо под каятой, и они вышли из склета. Почти сразу же за их спинами соткались из песка два или три силуэта – неприметные люди, лица тоже за каятами, но глаза у всех очень внимательные. Крэйн никогда не полагался на свое умение управляться с оружием без остатка и вне склета его всегда сопровождала охрана, лично им отобранные и обученные шеерезы. Это было скорее предупредительной, чем вынужденной мерой – из тех людей Себера, которые знали о роли бывшего шэла Крэйна в городе не было ни одного, рискнувшего посягнуть на его жизнь. Его называли Черной Маской, Большим Хеггом, Уродом, но его боялись. Потому что в его руках власти часто оказывалось даже чуть больше, чем в руках местного шэда.