Мысль уже почти оформилась, грозя поглотить меня своей жуткой простотой, как колдун замер, глядя в моем направлении, словно мог видеть сквозь весь этот хлам, который нас разделял, и тихо прошипел:

— Выходи, ведьма. Я знаю, где ты. Ты все равно не справишься со мной. Твой путь в этом мире завершен, я чувствую, что в твоем теле нет души! — Тут Дивов сорвался на визг, и я даже присела. Не столько от шквального ветра, разбросавшего ближайшие к колдуну коробки, сколько от отвращения — таким колдун стал мерзким в своем безумии. — Исполни свое предназначение, сука! Вернись на стол и прими душу моей невесты, тварь!

Никогда не любила подчиняться.

Не сделала этого и сейчас, вновь сменив место дислокации и вооружившись огрызком полусгнившей доски. Невеликое оружие, но на безрыбье…

Не знаю, сколько бы еще продолжалось наше неравное противостояние, когда Дивов раз за разом кричал, матерился, сыпал на мою голову всевозможные проклятия на нескольких языках и крушил вокруг себя все, что стояло на пути шквального ветра, а я лишь перебегала из укрытия в укрытие, понимая, что издалека у меня нет ни одного шанса на единственный верный удар, когда откуда-то справа послышались посторонние звуки. Сначала они были тихими, затем стали громче, послышались выстрелы, даже взрывы, и колдун отвлекся на них.

Времени выяснять, кто и зачем пожаловал, у меня не было. Друг ли, враг, а может, и вовсе случайный прохожий… Потом. Все потом!

Рывок, перекат, снова рывок… Новый взрыв, забирающий на себя все внимание Дивова, его негодующий рык, знакомый визг невидимой с моей точки Ольги, в этот раз направленный не на меня, а в сторону атакующих, и мой последний рывок.

Да!

Доска оказалась действительно гнилой, но не настолько, чтобы не войти под ребра колдуну прямо в его сумасшедшее сердце. Она сломалась у меня в руках, но я все равно перехватила остатки доски и буквально вколотила ее в тело Дивова. Ты не вампир, я знаю, да и доска не осиновая, но большего ты не заслужил!

Он еще стоял, пошатываясь, отказываясь умирать, но я с раздраженным рычанием схватила его за голову и резко крутанула, ломая шейные позвонки. Сдохни уже, тварь!

И он упал. К моим босым ногам на грязный пол заброшенного склада. Вундеркинд, любящий свою женщину до безумия. Кровавого и сметающего все на своем пути…

Не обращая внимания на одиночные выстрелы, резкие выкрики и суматоху, я опустилась рядом с колдуном на колени и первым делом закрыла его глаза. Демонические воздушные тотемы-звери еще в нем, и нельзя, чтобы они сумели выбраться из Дивова до того, как я обезврежу его окончательно. И кулон… Где мой кулон?

Он увидел ее сразу. Обнаженная девушка, чье тело было изрисовано непонятными знаками бурого цвета, сидела на полу возле мужского тела, из-под которого буквально на глазах растекалась лужа крови. Его шея была неестественно вывернута, глаза закрыты, а в спине торчал обломок доски.

Айя же… На ней не было видимых глазу повреждений, но Олаф впервые за время их знакомства не спешил подходить, приближаясь медленно и настороженно. Ее глаза были прикрыты, лицо отрешенным, а фигура напряжена так, словно она в любой момент могла сорваться и сбежать. Или того хуже — начать крушить и убивать.

— Не бойся. — Голос его женщины прозвучал в установившейся тишине настолько внезапно, что берсерк вздрогнул. — Я просто думаю…

И только после этого Айя открыла глаза и приветливо, но почему-то грустно улыбнулась.

Последние три метра он преодолел в считаные секунды. Рухнул на колени рядом, не обращая внимания на кровь, и прижал к себе, бормоча какую-то ерунду о том, как переживал и боялся потерять. Сумел выдохнуть, когда она сама прильнула к нему и плаксиво пожаловалась:

— Он украл мой кулон… Представляешь?

— Этот? — Чуть отстранился, сунул руку себе за шиворот и извлек наружу хрустальную подвеску.

— Да! — В этом коротком слове воедино слилось и облегчение, и радость, и недоумение… А когда она обхватила его лицо ладонями и поцеловала так, что аж дух перехватило, — он окончательно перестал понимать что-либо. После головокружительного поцелуя Айя сразу же горячо и благодарно зашептала ему прямо в губы: — Спасибо! Спасибо, мой хороший! Геката милосердная, как же я рада, что он был у тебя!

— Хм…

За его спиной кашлянули, и Олаф моментально напрягся. Заслонил своим телом Айю, повернул голову, злым взглядом встречая интерес тех, кто вместе с ним участвовал в операции, и рывком снял с себя футболку, тут же кутая в нее свою женщину.

— Ну что ты делаешь? — Айя вяло сопротивлялась, пытаясь отобрать у него одежду. — Дай, я сама!

Дал. Проконтролировал. Помог подняться на ноги. Удостоверился, что необходимый минимум прикрыт, прижал к себе и только после этого огляделся внимательнее.

Кроме колдуна, безусловную смерть которого сейчас проверял Александр, в закутке находилось еще одно тело. Женское. Но даже с его места было видно, что девушка давно мертва: тело тут и там покрывали трупные пятна, которые не скрывали даже рисунки, нанесенные кровью. Запавшие глаза, начальная стадия разложения…

Айя проследила за его взглядом и криво усмехнулась.

— Его невеста. Та самая Анастасия, вместилищем чьей души я должна была стать. — С осуждением качнула головой и вдруг замерла, пристально глядя на приближающегося майора. — Вы взяли Ольгу и Павла?

— Только Ольгу. — Подкаминов досадливо морщился, придерживая опаленную огнем руку, будто она была сломана. — Мальчишка ушел, мы ничего не смогли сделать. — Иван бросил внимательный взгляд на колдуна, затем на Айю, после — на Олафа и почему-то невесело усмехнулся, прикрывая глаза, словно соглашаясь с самим собой. — Я так понимаю, с колдуном покончено? Хеппи-энд?

Айя усмехнулась следом, и берсерк почувствовал, как она прижалась к нему еще крепче.

— Будем надеяться, майор. Будем надеяться.

Уж не знаю, что имел в виду майор под «счастливым концом», но в целом все разрешилось довольно неплохо. Как мне рассказал Олаф, когда привез к себе домой и лично вымыл, а затем обработал все ссадины и занозы, которые я умудрилась насажать, избрав в качестве орудия возмездия доску, первая часть операции прошла даже спокойнее, чем мы рассчитывали. Божественное благословение, эликсир Александра, а также вдохновляющая на подвиги песнь валькирии сделали свое дело, и одержимых обезвредили в считаные минуты. Серьезно пострадали лишь двое: один из снайперов заработал сотрясение от прямого попадания в голову камнем, а Диме сломали ногу, но оба уже шли на поправку. Больше того — Александр уже провел ритуал экзорцизма и изгнал из подростков демонов. Впереди непростой этап восстановления, но прогнозы у всех положительные.

Как стало известно чуть позже, все без исключения дети после пробуждения страдали провалами в памяти. Кто-то не помнил последние два месяца своей жизни, кто-то полгода, а кто-то и год. Но ни один из них даже близко не вспоминал знакомство с Дивовым и не мечтал о сверхчеловеческих силах.