class="p1">— В Эленшире ему безопасней. Эленширские леса надежно защищают его от враждебной магии, а здесь он будет уязвим для кинжала и порчи.

— Я бы не стал доверять эльфам, — возразил Герам.

— Если бы я мог, я бы отправился в Колкерри и встретился с Дуганом. Но об этом немедленно станет известно в Румастарде.

— Словом, мы самостоятельная страна, но боимся гнева сильного соседа, — Герам поставил кубок на стол. — И правильно боимся, мой князь. А чтобы сосед не гневался, я могу съездить в Колкерри. Инкогнито.

— Нет, Герам, ты нужен мне здесь.

— Значит ли это, что ты отказываешься помочь племяннику?

— Нет. Эдвина проклянет меня с того света, если я так поступлю. Но ввязываться в противостояние с Гардлаандом я не собираюсь.

— Мудрые слова, — одобрил советник. — В конце концов, тебе совершенно необязательно грозить кулаком в сторону гардлаандской границы. Есть много способов помочь… неофициально.

— Об этом я и думал. Это будет разумно.

— Гражданская война в Гардлаанде может обратиться нам на пользу, мой князь, — с загадочным блеском в глазах сказал Герам. — Кто знает, может и сбудется мечта твоего отца, князя Маноша, о расторжении трехсотлетней Унии? Ведь ты думал об этом, признайся!

— Думал. Только хватит ли у Дугана ума и воли начать эту войну и довести ее до победы?

— Вот! Хорошо, что ты задаешь себе этот вопрос, мой князь. Принц-калека — прости великодушно! — и с ним горстка гардлаандских нобилей, недовольных усилением Циркулюм ин Тенторио и особыми привилегиями магов. Плюс эльфы, у которых свербит в заднице после поражения в Восемнадцатилетней войне. Но эльфы в открытую драку не полезут, я даже не сомневаюсь. Силенок у них не хватит, да и не будут они лить кровь за круглоухого принца — уж прости мои слова! Побуждения и мотивы Дугана мне понятны, он жаждет отомстить за смерть сестры даже больше, чем воссесть на престол. Бедный наивный мальчик не понимает, какому лютому зверю бросает вызов.

— А мы его оставляем с этим зверем один на один, — жестко сказал князь.

— Отнюдь. Можно помогать твоему племяннику деньгами и… добровольцами. Гардлаанду будет нетрудно объяснить, что в любом королевстве всегда найдется сотня-другая сумасшедших, готовых воевать где угодно и за кого угодно. Но наши объяснения устроят северян до поры до времени. И если Дуган потерпит в войне с Румастардом поражение, с Лотом будет покончено. А он потерпит его, я даже не сомневаюсь. С нашей помощью или без нее, с эльфами, или без них. У Гардлаанда мощная армия и маги. Особенно маги, в них главная сила Гардлаанда. В Циркулюм ин Тенторио больше магов, чем в прочих державах Аркуина вместе взятых. Они забирают лучших. В том числе и лотийцев. В нашей Коллегии магов был один способный парень, Хаспер Эдак, и его гардлаандцы быстро прибрали к рукам. Остальные просто фокусники и чванные заумные книжные черви. — Герам покачал головой. — Твой племянник обречен проиграть войну с Кругом. И когда это случится, Румастард неизбежно припомнит тебе родство с мятежником. Не будет никакой разницы, открыто ты поддержал племянника, или делал это негласно — нам вменят в вину любое участие и найдут тысячу доказательств такого участия. Победитель всегда прав. Наша независимость Гардлаанду не нужна. У них будет повод для вторжения и превращения Лота в очередную марку, и повод отличный.

— И что же мне делать? — Грейслав с интересом посмотрел на советника.

— Если бы я был бессердечным ублюдком, я бы предложил официально отречься от племянника. Но ты ведь не пойдешь на такой радикальный шаг, твоя милость?

Или пойдешь?

— Нет, я не могу, — глухо ответил князь.

— Разумеется. И потому я советую единственный способ избежать неприятностей: дай Дугану убежище в Маттерхорне и сделай все, чтобы он выкинул из своей юношеской головы мысли о мщении. Пусть остается в Лоте под твоим полным контролем.

— Полагаешь, он согласится?

— Он должен согласиться. — Герам допил вино. — Знаешь, твоя милость, что-то есть в том, чтобы пить с утра. Давно не ощущал такой ясности мыслей.

— А если все же не согласится? — Грейслав смерил советника тяжелым взглядом. — Останется в Эленшире и начнет войну?

— Это будет худший вариант для всех. Даже не хочу думать о нем.

— Значит, мне придется поступить, как бессердечный ублюдок, используя твои слова?

— Я этого не говорил! — запротестовал Герам.

— Не пугайся, Герам. Я понял тебя. Ты прав. Ты помог мне понять, что и как делать. Я доволен тем, что у меня такой советник. А сейчас уходи, оставь меня одного. Я хочу помолиться еще…

Глава 37

* * *

С утра Дугану нездоровилось. Королевский лекарь осмотрел принца и заявил, что это всего лишь переутомление, вызванное сильными переживаниями. Тут же приготовил для пациента подкрепляющий травяной напиток и, получив от Джербоу плату за визит, удалился.

— Я не болен, — сказал Дуган, с отвращением посмотрев на микстуру в чашке. — Вылейте это, лорд Лаэм.

— Не время упрямиться, — возразил Джербоу. — Вы нужны нам здоровым и бодрым.

— Меня угнетает это бездействие, — вздохнул Дуган. — Время идет, и ничего не происходит. Это хуже любой болезни.

— Надо запастись терпением. И выпить отвар.

Дуган взял чашку, проглотил напиток, сморщился. А после отвернулся к окну, продолжая прижимать к груди обезглавленную куклу Руджеры.

— Мы в Колкерри уже две недели, — сказал он, не глядя на Джербоу. — Две недели пустого сидения и ожидания.

— Великие дела быстро не делаются. Полагаю, ваш дядя уже получил письмо, которое вы ему написали.

— У нас нет никаких вестей из Гардлаанда.

— Вряд ли они могут быть для вас интересны. — Джербоу помолчал: он на днях получил известие, что все его земли и поместья в Ашмуре и Луэр-Мало конфискованы, а сам он объявлен государственным изменником, и эту новость от принца скрыл. — Да и потом, отстуствие плохих новостей сама по себе хорошая новость.

— Не думал, что бездействие может быть таким мучительным.

— Вы еще очень молоды, мой принц. И времени у вас много. Вести распространяются не так быстро, как хочется. Очень скоро в Гардлаанде узнают о вашем побеге, и в Эленшир начнут прибывать ваши сторонники. Мы ведь тоже не сидим сложа руки. Я за эти две недели написал писем больше, чем за всю предшествующую жизнь.

— Король Аврель больше не приглашает меня для бесед, — внезапно сказал Дуган.

— Но он не забывает о вас, — возразил Джербоу. — Присылает вам угощения со своего стола, делает подарки и постоянно осведомляется о вашем здоровье.

— Конечно, я ведь всего лишь приживалка, — с горечью произнес принц. — Никто.

— Мне не