только победу над последователями еретического учения о Первосозданных, но и расширение и усиление королевства Гардлаанд, которое с тех времен стало и остается по сей день самым могущественным и обширным из государств Аркуина.

Мои ученики часто спрашивают меня: а почему война получила такое странное название? Исчерпывающего ответа на их вопрос нет. Есть версия, что в год начала похода против еретиков Вингомартиса в небесах над Аркуином семь ночей появлялась алая комета. Но есть и другое мнение: пять демонических драконов, кои сражались на стороне богомерзких еретиков, были как бы лучами пятиконечной звезды, древнего символа хаоса, разрушения и несовершенства. Лично мне второе объяснение кажется более верным…

(Профессор Солтан Барлинг «Лекции по истории Аркуина», лекция третья)

* * *

— Услышьте меня, Божественные, владыки времени и мира, сильные над нами, властвующие над смертными! Подайте мне мудрость и терпение, силу и мочь ходить путями моими. Да будет сила ваша милостивой, а мудрость ваша мне в помощь. Истинно вашими милостями спасаюсь и живу. Да пребудет так!

Дочитав молитву, князь лотийский Грейслав Торинг тяжело поднялся с колен, посмотрел на домашний алтарь с дарами для Божественных и перевел взгляд на стол, где рядом с наполовину опорожненным кувшинчиком и наполовину полным кубком лежал свиток, доставленный накануне княжеским агентом из Эленшира.

Письмо от Дугана.

— «Милый дядюшка мой, — писал принц, — прости, что долгие годы не писал тебе из своего изгнания, и письмом этим, внезапным для тебя, рискую навлечь на себя твою немилость и подозрение в своекорыстии. Верно, ты знаешь о происходящем в Гардлаанде, и о том, что я покинул Гардлаанд и вынужден скрываться ныне при дворе короля Авреля Эленширского от моих преследователей. Удел мой горек, но не это печалит меня более всего. Душа моя скорбит о моей милой сестре и твоей племяннице Руджере, и потому поклялся я отомстить за нее убийцам, чего бы мне это не стоило.

Мне очень многое хочется написать тебе, дорогой дядя, но я понимаю, что многословие ныне ни к чему, потому постараюсь быть кратким и точным. У меня есть веские доказательства того, что Рогер Первый, объявленный единственным и законным королем Гардлаанда, не сын Осмуна и, более того, является таинственным демоническим существом, о пришествии которого говорили древние пророчества. Я понимаю, это звучит как бред безумца, но это так. Я сам видел, как лорд Джербоу пытался сжечь волосы Рогера, и не мог этого сделать, ибо они не горели. Я пишу это не для того, чтобы испугать тебя — видят Божественные, испугать князя Лотийского не удастся никому! Я лишь хочу, чтобы в будущем ты был осторожнее и понимал, с кем имеешь дело.

Обо мне не беспокойся. В Эленшире я в безопасности, во всяком случае, пока. Сиды любезны со мной и с готовностью помогают мне. Я продолжаю искать союзников для борьбы с Рогером и магами. Я не могу просить тебя о помощи, ибо знаю, как трудно тебе будет принять решение. Я буду рад любому твоему решению: если ты поможешь мне в борьбе с магами и моим сводным братцем-демоном, я останусь благодарен тебе до последнего часа жизни. Если же ты мне откажешь в поддержке, я пойму и не стану осуждать тебя. Я понимаю, что в политике не может быть места родственным чувствам. Однако с тобой или без тебя я добьюсь своего, верь мне. В моих жилах течет кровь сразу двух великих домов — Хемфриков и Торингов, — и я не посрамлю ее. Клянусь Божественными, что я соберу достаточно сил и средств, чтобы вернуть себе престол отца и покончить с самовластием преступных магов в Гардлаанде.

Препоручаю тебя, дорогой дядюшка, милости Божественных.

Писано в Колкерри, в пятый день месяца Кошки.»

Свиток не был подписан, лишь запечатан гербом дома Хемфриков. Грейслав прочитал его дважды. Даже понюхал. Осталось лишь передать пергамент придворному магу для изучения — а нет ли на свитке следов имитационной магии?

Своему агенту Грейслав верил, это был преданный человек, и свиток этот он получил из рук Лаэма Джербоу, лорда-протектора принца Дугана, а перед этим беседовал целый час с самим опальным наследником. Однако нет на свете человека, которого нельзя было бы запугать или подкупить…

Герам Мандрич вошел незаметно и покашлял в кулак, предупреждая о своем приходе. Князь даже не обернулся.

— Выпьешь со мной? — спросил он советника.

— В четыре утра? — Герам удивленно поднял бровь. — У тебя на старости лет появились дурные привычки, твоя милость.

— Я не спал. И не напоминай мне о старости, — князь долил кубок из кувшина и протянул Гераму. — Она и без тебя все время напоминает о себе.

— Письмо от племянника, как я понял, — заметил Герам, отведав вино. — Ты давно его ждал.

— Прочти, — Грейслав пальцами подтолкнул свиток к советнику.

Герам пробежал письмо глазами, посмотрел на князя.

— Благородный юноша, — сказал он. — Понимает, что ты в очень нелегком положении.

— Да, в очень нелегком. И потому жду рассвета.

— Рассвет что-то изменит?

— Просто глянь из окон дворца на Северный хребет. Там граница с Гардлаандом. Тридцать лиг от Маттерхорна. Эти тридцать лиг гардлаандская кавалерия пройдет за несколько часов.

— Думаешь, Румастард готов пойти так далеко?

— Не знаю. Я много думал этой ночью. Вспомнил слова отца. Он не любил гардлаандцев и мечтал расторгнуть Унию. Но пока мы ничего не можем сделать.

— Странные вещи твой племянник пишет о Рогере, — заметил Герам. — Неужели ребенок и впрямь одержимый?

— Ты не хуже меня знаешь, на что способны маги, Герам. Может, в Рогера действительно вселился демон. Однако бесноватый или нет, он остается королем Гардлаанда, и королем законным.

— Есть ли какие-либо доказательства одержимости Рогера, кроме истории о якобы несгорающих волосах принца?

— Откуда! — Грейслав развел руками. — Даже если бы они были, что это изменило бы? Это внутреннее дело Гардлаанда. Не нам оспаривать права Рогера на трон или вмешиваться в междоусобицу, которая вот-вот разразится.

— Прости мне мои слова, твоя милость, но значит ли это, что ты откажешь Дугану в помощи?

— Герам, даже не знаю, что тебе сказать. На моем сердце давно не было такой тяжести. Дуган сын моей сестры, он моя кровь. Но он калека, и гардлаандская знать никогда не признает его королем. — Грейслав провел ладонями по лицу. — Боюсь, что бедный мальчик просто стал заложником у Джербоу и прочих.

— Так вызови его к себе в Маттерхорн. Гардлаандцы не посмеют требовать его выдачи, ты их союзник, а мальчик твой племянник. И, тем более как ты говоришь, прав на престол у него нет.