Слезы прекратились. Чарли продолжала играть, прислушиваясь к тому, что происходило за дверью.

– «Наполеон».

Эми отвечала все быстрее и быстрее.

– О. Почему мне все время достается О?

– Потому что ты всегда начинаешь первой, глупышка, – подмигнула ей Эми.

Чарли попыталась засмеяться, но остановилась, услышав, как вдали открылась дверь.

Эми тоже это услышала. Ее глаза широко раскрылись. Пальцы непроизвольно стали драть кожу на руке. Чарли остановила ее своей рукой. Их время заканчивалось.

– Эмс, ты должна быть с-смелой и сделать то, о ч-чем я п-прошу.

Эми помотала головой и вцепилась в руку Чарли.

– Я не могу.

– Т-ты должна. – Чарли сжала руку подруги. – Обещай мне, Эмс. Обещай, ч-что с-сделаешь это.

– Но ведь ты же… – Глаза Эми опять наполнились слезами.

– Я б-буду сразу за тобой, н-но сделай т-то, о чем я прошу. – Чарли постаралась, чтобы ее слова звучали правдиво. Если Эми поймет, что она не может бегать, то ни за что не сделает того, о чем она ее просит.

А так хоть одна из них останется в живых.

Ким на минуту задумалась. Она верила в память Эмили, но понимала, что ей недостает какой-то важной части головоломки.

– Ну конечно! – воскликнула инспектор и, заведя машину, сдала назад, к воротам, которые они заблокировали.

– И в чем же дело? – спросил Брайант.

– Я исходила из того, что Эмили сидела лицом вперед, по ходу машины, как и водитель, – объяснила Ким, двигаясь в обратном направлении. – Но бедняжку зашвырнули в кузов фургона, и ее по нему мотало во все стороны. Именно поэтому мы сейчас и двигались в противоположном направлении. Скорее всего, Эмили сидела спиной по ходу машины.

Брайант хмурился, пока Доусон передавал ее слова Стейси.

– Тогда я повторю еще раз, чтобы все было понятно, – сказал сержант. – Сейчас мы должны сделать прямо противоположное тому, что делали только что, потому что левый поворот для Эмили – это правый для нас.

– Абсолютно, – согласилась Ким, проклиная себя за потерянное время.

Через несколько минут они оказались на стартовой точке.

– Начинаем все по новой, – распорядилась Стоун.

Она тронулась вперед, а Брайант сообщал ей, что видит вокруг.

– Дома. Дома. Частная дорога. Поворот.

Ким повернула налево.

На одном углу дороги был паб, а прямо напротив него красовались два стандартных дома, стоящие рядом. Дальше вдоль дороги начиналась живая изгородь.

Ким ехала медленно, чтобы Брайант успевал докладывать.

– Поворот! – крикнул он.

Она резко повернула направо, и дорога сузилась до одного ряда. У Ким появилось ощущение надежды. Теперь пейзаж все больше походил на правду.

– Кев, ты обо всем сообщаешь?..

– Да, Стейси говорит, что мы движемся к…

– Поворот! – раздался крик Брайанта.

Ким повернула налево, на узкую дорогу, сквозь асфальт на которой пробивались кусты травы. За пару секунд она умудрилась угодить в две рытвины.

По водительской двери прошуршала ветка дерева.

– Командир, думаю, что мы приближаемся, – сказал Брайант.

Конечно, она и сама это видела. Если верить Эмили, эти рытвины были здесь и тринадцать месяцев назад.

– Кев, как далеко мы от места аварии?

– Около полумили.

Ким продолжала высматривать следующий поворот.

– Командир, – подал голос Брайант.

Она проследила за его взглядом и резко остановила машину. Поперек дороги лежал спиленный ствол дерева.

Стоун посмотрела на сержанта.

– Вот теперь мы действительно близко.

Симз не всегда так готовился перед убийством. Но сейчас был особый случай. Вся последняя неделя была для него настоящей пыткой, во время которой он представлял себе, как чистые, юные тела подчиняются его жестокой воле. И при этом он даже в какой-то мере наслаждался этим ожиданием. Боялся он только одного. Что Уилл не выполнит соглашения.

Но вчера Уилл разрешил ему получить свою плату, и теперь Симз находился в эйфории от того, что все находится у него под контролем. Сегодня он обязательно должен принять душ и побриться. Симз знал, что, войдя в подвал, он может долго не выйти из него.

Долгие часы он проводил, пытаясь представить себе те ощущения, которые испытает, ломая их тонкие косточки голыми руками. Наверное, это будет похоже на то, как ломаются крылья цыпленка.

Естественно, его охватит непреодолимое желание наносить жестокие удары куда попало, но на этот раз ему придется себя контролировать. После такого долгого ожидания удовольствие не должно закончиться за несколько минут. На это у него уйдут часы, а может быть, и дни. Он знает, как доводить свою жертву почти до самой смерти, а потом оживлять ее, чтобы продлить ее агонию и свое удовольствие. И он будет делать это, пока ему не надоест.

Симз отпер дверь, за которой были ступеньки, ведущие в подвал.

Он войдет в их комнату с сознанием того, что он последний человек, которого они увидят в своей жизни.

– О’кей. Вперед.

Они выбрались из машины.

С одной стороны дороги за живой изгородью скрывалось ровное поле.

– Кев, у тебя все еще ловится сигнал?

Доусон утвердительно кивнул.

– Берешь на себя поле.

Он немедленно пролез сквозь живую изгородь, оставив ее и Брайанта одних. По другую сторону дороги все было по-другому. Здесь травянистый склон обрывался и уходил в сторону от дороги, а потом полого поднимался к вершине холма.

– Боже, командир, я же не медведь гризли, – бормотал Брайант, стараясь не отстать от Ким.

Стоун не обращала на него внимания, сосредоточившись на земле у себя под ногами.

Трава была густой и скользкой. Было время захода солнца, и на мир надвигалась неизбежная темнота.

Держитесь, девочки, молилась Ким про себя, осталось совсем чуть-чуть.

Чарли услышала звук шагов, спускающихся по лестнице.

– Готова, Эмс?

Ее подруга была в ужасе, но тем не менее утвердительно кивнула.

Чарли услышала, как металлический ключ вставили в замок. Дверь открылась, и девочка почувствовала, как ее сердце ушло в пятки. Эми в ожидании сидела возле нее.