Самарский собор по красоте, великолепию и «смелой до дерзости» постановке считался у казаков чудом на все Запорожье; архитектура его, однако, проста: мастер не дал ей ни колонн, ни внешних украшений; снаружи он обшил его шелевкой и по шелевке побелил белой краской; купол окрасил зеленою ярью; внутри расписал стены и своды картинами религиозного содержания, а иконостас возвел до сводов и украсил его великолепной резьбой с разными фестонами и завитками и превосходной живописью в византийском академическом стиле XVI и XVII веков, а также некоторыми экземплярами голландской и фламандской кисти, местами наложив на него серебряные, позлащенные шаты, местами же отделав тончайшей инкрустацией. Высота храма 31 сажен, объем 58 сажен. При соборе впоследствии поставлена была отдельно колокольня с колоколами, из коих самый больший весом 262 пуда и 24 фунта, ценой в 7220 рублей; около колокольни построены были два дома и тут же выкопан был колодезь с деревянным навесом над ним, а вокруг всей церкви сделана была ограда, окрашенная белой краской. Близ западной двери повешено было чугунное «било» с украшениями наверху в виде двух лошадиных голов и с какими-то в середине, наподобие букв, углублениями, издававшее приятный серебристый звук от удара по нем деревянным молотом. За постройку грандиозного храма мастеру Игнату Погребняку выдан был самарской запорожской старшиной аттестат, хранящийся и поныне в том же храме Новомосковска; тут же находилась и первоначальная модель его из «оситнягу», весьма недавно распавшаяся от времени.

Из древних вещей запорожского времени в Самарском соборе сохранились следующие: картины, иконы, шесть евангелий, пять напрестольных крестов, две чаши, три дискоса, плащаница, две ризы, подризник, дарохранительница и антиминс. Из картин замечательна картина, изображающая Страшный суд; здесь представлены демоны, огни, кипящие котлы, смола, орудия пыток и вместе с ними люди, разделенные по сословиям, начиная с архиереев и кончая простыми мужиками; из икон наиболее интересна икона собора Апостолов, «отмененная» казаком Батуринского куреня Иваном Терещенко в 1774 году, 18 апреля; из шести Евангелий одно печати 1748 года, другое – 1750, пожертвованное казаком Лаврентием Плихой, третье – 1759, пожертвованное Иваном Андреевичем Серебреником, и четвертое – того же года, пожертвованное казаком Иваном Прудким, пятое – 1763 и шестое – 1773 года, все шесть московской печати; из пяти крестов четыре пожертвованы общим коштом войска запорожского (1771, 1772, 1774, 1775) и один принесен в дар тремя казаками – атаманом Булахом, Иваном Неклесой и Иваном Булахом; из трех чаш одна пожертвована запорожцем Иваном Чумаком в 1754 году, другая – казаком Федором Колотнечей в 1766 году, а третья – общим коштом запорожского войска; из трех дискосов первый пожертвован общим коштом запорожского войска в 1761 году, второй – казаком Федором Колотнечей в 1763 году, третий – общим коштом войска запорожского в 1772 году; из остальных вещей дарохранительница пожертвована общим коштом войска запорожского в 1768 году; риза первая куплена священником Михайловым в 1763 году, риза вторая пожертвована общим коштом войска запорожского в 1764 году, подризник принесен в дар казаком Стефаном Прилукой в 1758 году и, наконец, антиминс шелковый, освященный архиепископом Евгением в 1779 году, 14 февраля[761].

В городе Старой Самари, стоявшем в шести верстах выше устья реки Самары, впоследствии называвшемся Новобогородицкой крепостью и Усть-Самарским ретраншементом, в настоящее время совсем не существующим, церковь существовала с очень давних пор, как кажется, еще в XVI столетии, но когда именно она впервые устроена, в точности неизвестно; известно лишь, что в 1767 и 1771 годах здесь была церковь во имя Покрова Пресвятой Богородицы; церковь эта была деревянная, «несколько в стенах поврежденная», построена коштом предков приходских людей на отведенной под церковь земле, утварью, облачением и книгами в достаточном количестве снабжена и «к лучшему исправлению ея при ней доволен кошт имеется»; при этой церкви состоял сперва один священник, Иоанн Гамалея, а потом, по представлению самарского полковника Игната Пшеничного и по просьбе кошевого атамана Петра Ивановича Калнишевского и духовного правления Старокодацкой крестовой наместнии, посвящен был другой священник – Федор Ластовицкий. После падения Запорожья старосамарская Покровская церковь перенесена была в ближайшее к Старой Самари село Одинковку; вещи же из нее частью отосланы были в Самарско-Николаевский монастырь, частью унесены были ушедшими на Кубань казаками, частью же сохранились в теперешней церкви села Одинковки[762]; в последней известны древняя дарохранительница, сделанная из низкопробного серебра, два деревянных резных креста и один образ святителя Николая Чудотворца с надписью: «Сей образ перешел в церковь из запорожской Богородицкой крепости 1796 года»; к сожалению, лик образа весь реставрирован.

В слободе Кильчени, теперь Голубовке, на речке Кильчени, в бывшем зимовнике двух запорожских казаков, Василия Сухины и Гавриила Моторного, в 1745–1760 годах устроена была часовня для молитв и песнопений, при которой состоял иеромонах Самарско-Николаевского монастыря; после падения Запорожья здесь поселился бывшей Запорожской Сечи, Ирклеевского куреня, казак Иван Голуб, проживший до того времени более девяти лет в Самарско-Николаевском монастыре в подвигах молитвы и поста; его стараниями в слободе Кильчени устроена была церковь во имя Успения Божией Матери, в 1791 году; с этого же времени слобода Кильчень стала именоваться слободой Голубовкой в честь фундатора ее, Ивана Голуба[763].

В селе Кочережках на реке Самаре издавна устроен был Сергиев скиток Самарского монастыря; при нем постоянно жили несколько человек монахов и запорожских казаков; на обязанности этих монахов и казаков лежало заботиться об удобствах проезжавших по самарской паланке и переправлявшихся через кочереженский брод в реке Самаре купцов, промышленников и вообще всяких путешественников; около 1750 года здесь возникла слобода Кочережки, которую часто посещал в свое время известный колонизатор, распространитель православия и фундатор многих в Посамарском крае церквей, священник Кирилл Тарловский, называвшийся современниками «диким попом»; приезжая в Кочережки, Кирилл Тарловский поучал народ слову Божию и потом внушил ему мысль о построении церкви при селе; мысль его была принята, но церковь в Кочережках открыта была в 1778 году, уже после падения Запорожья[764].

В селе Петровском, теперь Балабино-Петровском, на левом рукаве Днепра, Кушугуме, около 1740 года существовала часовня; при ней жил постоянно иеромонах Самарско-Николаевского монастыря, исправлявший церковные требы; по воскресным и праздничным дням к часовне в Петровке сходились местные и окрестные обыватели и возносили здесь свои молитвы к милосердому Богу[765].