Он закашлялся, а потом унес свой кофе на крыльцо, и выглядел так, словно вечно был здесь. Это природное свойство Уилла Боннера, думала она, глядя на него сквозь дверной проем. Он был дома повсюду: во всем мире, в своей жизни, в своей собственной коже. Да, он расплатился за то, что остался в Гленмиуре, но она не чувствовала в нем сожалений. Он обожал этот маленький городок с его непростой судьбой и старинными морскими традициями. Вместо того чтобы сожалеть об упущенных шансах в прошлом, он погрузился в жизнь общины, занимал жизненно важный пост и находил счастье в маленьких радостях. Она почувствовала это в нем прошлой ночью, в его неторопливой любви и несмущающемся восхищении.

— Если ты будешь продолжать так смотреть на меня, — сказал он ей, — эти мальчики окажутся в детском садике к тому времени, как ты за ними соберешься.

Она вспыхнула, но тепло ее кожи само по себе доставляло ей удовольствие.

— Мне лучше идти, — согласилась она, заставляя себя отодвинуться от него.

— Я тебя подвезу.

— Нет, спасибо. Слишком долго опускать сиденья автомобиля. И прежде чем мы начнем это, нам нужно поговорить о том, собираемся ли мы вести себя словно пара или нет.

— Детка, я думаю, мы решили этот вопрос прошлой ночью. — Он вошел в дом и поставил чашку в раковину.

— Тогда тебе лучше поехать домой и поговорить с Авророй, прежде чем она узнает об этом по сарафанному радио. И я не хочу присутствовать при этом разговоре.

— Цыпленок.

— Признаю. — Она поцеловала его еще один, последний раз. — Теперь поезжай.

Он застонал, но согласился, что ему лучше уйти. Глядя, как он отъезжает, она прислонилась к парадной двери и вздохнула с тем ощущением счастья, которого давно не испытывала. Счастье быть на свежем воздухе и смеяться без причины сделало жизнь прекрасной штукой. Она прижала кончики пальцев к губам и припомнила его вкус и то, как она чувствовала его внутри себя, и вскоре она уже жалела, что отпустила его.

Аврора собирала свои вещи, чтобы отправиться к бабушке с дедушкой. Обычная рутина, повторяющаяся каждый раз, когда Уилл был на дежурстве, была так же знакома, как чистка зубов. Большая спортивная сумка с четырьмя сменами одежды и чем-то, в чем спать. И позже собачий корм и надувная подстилка Зуи. Когда Аврора была маленькая, она обычно плакала всякий раз, как отец отправлялся на дежурство, потому что знала, что пройдет несколько дней, прежде чем она увидит его снова. Теперь она совсем не чувствовала печали. Ее бабушка с дедушкой были потрясающими, и от их дома можно было дойти пешком до дома Эдди или Глиннис, а немножко дальше был дом Паркеров.

Ну хорошо, расстояние было несколько большим, чем ей хотелось бы. На самом деле нужно было ехать довольно далеко. Если бы она «случайно» прошла мимо дома Зэйна Паркера, он бы знал, что это намеренно.

Разве что… короткий мозговой штурм — и у нее появился превосходный повод.

— У меня теперь есть собака, не правда ли, Зуи? Разве нет? Собака в ответ встала на дыбы.

— Мы отправимся на чудесную, длинную прогулку, и нам, может быть, даже понадобится остановиться у дома Паркеров для… ну посмотрим. Точно! Чтобы взять книгу у Этана. — Она добавила в сумку собачий поводок и взялась за мобильник. Он лежал на обычном месте на отцовском бюро в защитном чехле, который она подарила ему на прошлый День отца.

Зуи последовал за ней по ступенькам. Обычно Аврора бы остановилась и поиграла с ним, но ее дедушка должен был забрать ее через несколько минут.

— Сидеть, — пробормотала она псу, который схватил валявшийся носок и дико его тряс. Верхняя полка бюро была хранилищем телефонов, ключей, вещиц из карманов, книги состязаний, маленьких газетных вырезок и визиток, и гам лежал его «ролодекс». Визитка от кого-то из пожарного отделения. Она задержалась, когда дошла до нее, взяла ее и положила снова. Верхний ящик был приоткрыт. Она выдвинула его еще на сантиметр и отскочила, наткнувшись на коробку презервативов.

С содроганием она захлопнула ящик, бормоча:

— Это должно научить меня не совать свой нос куда попало.

Зуи заскулил, затем решил поиграть. Он отбежал и вернулся через несколько секунд с теннисным мячиком и с готовностью уронить его у ног Авроры. Благодарная за то, что он отвлек ее, она бросила мячик повыше, смеясь, когда собака подскочила за ним и ухватила его в воздухе. Она заставила его прыгать практически до потолка. Он не промахивался, пока она не бросила мячик в сторону. Мячик закатился под кровать, и Зуи залез за ним. Мячик, должно быть, закатился куда-то далеко, потому что она слышала, как пес скребет пол и повизгивает. Вскоре стало ясно, что все его попытки безуспешны, так что Авроре пришлось залезть на животе наполовину под кровать. Глотая пыль, она расчихалась так, что от чиха ударилась головой. Затем ее рука нащупала что-то твердое и полое. Коробка?

Она вытащила ее из-под кровати, следом выкатился теннисный мячик для Зуи. Она уже была готова засунуть коробку обратно под кровать, когда что-то заставило ее заколебаться. Она была огнеупорная, закрытая на четырехзначный кодовый замок. Положи ее обратно, сказала она себе. Это плохая мысль — совать свой нос не в свое дело. Положи ее назад.

Но она этого не сделала. Она повертела кодовый замок. Ее отец использовал один и тот же ПИН-код для всего на свете — 9344, который на телефонной клавиатуре читался как Уилл. Она попыталась набрать код и испытала чувство вины, когда коробка открылась.

Собака носилась вокруг, пытаясь заставить ее поиграть с ней, но она махнула на нее рукой. В коробке были бумаги и документы, которые выглядели не особо интересными на первый взгляд. Затем кое-что привлекло ее внимание — чек из «Гилдед Лили Джеверлиз». Она уставилась на описание товара: «1 карат бриллианта 18 карат золота».

Ее рука дрогнула, и она позволила бумажке упасть на пол. Она посмотрела на чек. С Устричного фестиваля ее отец встречался с Сарой Мун. На самом деле встречался, там были долгие обеды и телефонные разговоры шепотом. Если этот чек означал то, что думала Аврора, она получит мачеху. Это означало смерть всех надежд на то, что настоящая мама Авроры когда-нибудь вернется. Не то чтобы она кому-нибудь признавалась в этом, но в течение долгого времени она мечтала об этом. Теперь, когда на картинке нарисовалась Сара, Авроре пришлось отказаться даже от этой мечты.

Она еще немного покопалась в коробке, и то, что она увидела, шокировало ее еще больше. Чеки на перевод денег, все выписанные на имя ее матери. Даты доказывали, что их отсылали регулярно в последние пять лет. Почему он продолжает посылать деньги после того, как ее мама бросила его? Неужели он платит ей за то, чтобы она держалась от них подальше?

Аврора еще глубже зарылась в бумаги, некоторые из них пожелтели от времени. Там была папка, содержащая в себе анкеты и документы, касающиеся иммиграции ее матери и натурализации. Там было старое заявление, написанное ее отцом, в котором описывались обстоятельства, в которых он нашел Марисоль и ее дочь.