Это был известный строитель московского храма Христа Спасителя на Воробьевых горках, который был обвинен в разных злоупотреблениях, лишен имущества и сослан в Вятскую губернию. Но выдающийся талант зодчего привлекал к нему заказчиков, потому что за работу он брал недорого. Николай I по одному взгляду на фасад узнавал его руку и утверждал проект, но Витберга не помиловал.

Военных и всё военное император отличал и любил: войска в строю, мундир и воротник, застегнутые на все крючки и пуговицы. Военная выправка и руки по швам радовали его глаз. Военных людей на службе и в отставке отличали усы, которые были их привилегией, и никто, кроме них, не смел их отращивать, не считая купцов и простолюдинов.

Николай I любил окружать себя военными. Ни у одного из русских императоров не было столько флигель-адъютантов, свиты генерал-майоров, генерал-адъютантов и министров в военном мундире. Он и троих гражданских министров с удовольствием заменил бы военными, если бы они были специалистами, способными принять эти портфели.

Император питал большое расположение к Бенкендорфу. Было много любимцев и среди министров – графы Клейнмихель и Адлерберг, но выдающиеся награды он давал только тем, кого считал достойными их.

Необычайными его милостями пользовался военный министр Чернышев, который далеко не блестяще вел хозяйство армии. В Крымскую кампанию обнаружилось неудовлетворительное вооружение пехоты и недостаток самых необходимых военных запасов, но он получил титул князя, потом светлейшего князя, а при увольнении – казенный дом в собственность. Возможно, император брал вину на себя, так как военным ведомством управлял он сам.

Особенным его благоволением пользовался министр финансов граф Канкрин, считавшийся чуть ли не гением, несмотря на то что отвергал пользу железных дорог и тормозил их строительство, считая, что шестимесячная санная дорога вполне достаточна для развития внутренней торговли и промышленности, а летом для этого существуют моря и реки.

В 1843 году Канкрин почти потерял зрение и попросил об увольнении от службы, рекомендовав на свое место тайного советника Вронченко. Царь согласился, и новый министр оказался деятельным и исполнительным чиновником, без особых талантов, но, как настоящий малоросс, был очень хитер и вошел в доверие к императору. Поэтому получил звезду и ленту Александра Невского и графское достоинство.

Государственный канцлер граф Нессельроде стал единственный из министров, остававшихся на посту в течение всего царствования императора Николая I. Он руководил Министерством иностранных дел при Александре I и закончил карьеру при Александре II. Однако никогда не пользовался такими милостями Николая I, как Чернышев и Волконский. Он с 1828 года был вице-канцлером и стал канцлером уже стариком.

Еще меньшие успехи по службе проявили два других гражданских министра – графы Уваров и Панин. Николай I всегда урезывал бюджеты их министерств до минимума и ничем не отличал самих министров.

Управлявший Морским министерством светлейший князь Меншиков славился находчивостью и остроумием и был не только любим императором, но и пользовался расположением всего его семейства, где был частым и желанным гостем. Он оказался самым неудачным чиновником из приближенных к государю лиц, зато имел замечательного помощника на Черном море – адмирала Лазарева, прославившего под Синопом и на Севастопольских бастионах Черноморский флот.

Главный управляющий путями сообщения и публичных зданий граф Толь был образованным и очень способным офицером Генерального штаба, его планом взятия Варшавы воспользовался новый главнокомандующий армией граф Паскевич. Толь был на своем месте, хотя железных дорог в России не существовало, кроме небольшой частной от Петербурга до Павловска. К сожалению, император не благоволил ему и урезал бюджет, что охладило рвение его.

Зато сменивший графа Толя граф Клейнмихель тоже не был инженером, поверхностно наблюдал за постройкой Санкт-Петербургско-Московской железной дороги и не обращал внимания на прочие дороги, зато пользовался исключительным доверием к себе Николая I. Получая громадные суммы, он мог бы покрыть всю Россию необходимыми ей железнодорожными путями сообщения. По окончании Крымской войны он был уволен с должности министра путей сообщения за плохое состояние дорог в южной части России.

Главный начальник почтового департамента граф Адлерберг тоже был любимцем Николая Павловича. В этой должности он был только наблюдателем, так как он постоянно вращался в придворном кругу и не был специалистом. Почтовое ведомство при нем приносило большие убытки казне, его дефицит доходил до 10 млн рублей. После смерти князя Волконского граф Адлерберг стал министром Императорского двора с сохранением прежней должности, получая содержание двух министров.

Все министры при Николае I стали носить по меньшей мере графский титул. Так, получили графство Вронченко, Перовский, Клейнмихель и много других, преимущественно из числа военных – Ридигер, Никитин и прочие… Но титулом князя, особенно светлейшего, он награждал только за особенные государственные заслуги, и такой награды не удостаивались даже его любимцы.

Достойны ли были особенно высоких наград князья Волконский, Чернышев и Паскевич, получивший за Персидскую кампанию и взятие по чужому плану Варшавы, награды равные полученным Суворовым за сотню одержанных побед, вопрос риторический. Это решал императора, строго наказывавший провинившихся и щедро награждавший признанных им достойными награды.

С годами Николай I всё больше лично заниматься государственными делами и требовал от министров не самостоятельных действий, а только исполнения приказаний. В таких условиях не могло быть видающихся и инициативных министров.

Любовницы Николая I

В 1814 году братья великие князья Николай и Михаил под именем графов Романовых по пути в штаб русской армии посетили Берлин и нанесли визит королю Пруссии. Здесь Николай Павлович впервые увидел принцессу Шарлотту, старшую дочь Фридриха-Вильгельма III.

Красивый и стройный юноша понравился Шарлотте, которая также произвела на него приятное впечатление. Прусский король тоже увидел в нем будущего жениха для своей дочери. Однако из-за продолжающихся военных действий эти планы пришлось отложить. Кроме того, Николай был еще молод, а невеста только отпраздновала свое 16-летие.

Поэтому, наученная горьким опытом неудавшихся ранних браков сыновей Александра и Константина, их мать Мария Федоровна решила отложить женитьбу Николая до его совершеннолетия в 21 год. Благодаря такой осторожности матери этот брак оказался счастливым. Перед отъездом короля на Венский конгресс Шарлотте сказали о намерении отца выдать ее за Николая.

Она не возразила и в письмах к брату сообщала, что Николай пришелся ей по сердцу. Он был в Париже с армией и признавался Александру I в своей любви к ней. Русский царь и прусский король тоже были рады, но всё держалось в тайне. Через год после разгрома Наполеона под Ватерлоо, на банкете в Берлине по случаю