Танцы уже закончились, все разошлись, а они все беседуют, обсуждая различные варианты боя. Покрышкин терпеливо слушает возражения Ивана и не менее терпеливо объясняет ему, в чем он ошибается. У Саши особое умение разбираться в тактических основах воздушных боев.

Советские войска приближались к реке Молочной. Противник лихорадочно укреплял оборону.

Из штаба фронта поступило срочное задание – выяснить, подтягивают ли немцы к рубежу Молочной войска из Крыма. Исаев поручил его выполнять Покрышкину с его ведомым Голубевым.

Они взлетели утром. Маршрут Александру был очень хорошо знаком. Именно в этих местах два года назад он был подбит «мессершмиттами» и с огромным трудом вместе с отступающими войсками выходил из окружения.

Вначале они шли с противозенитным маневром, потом, набрав высоту, сблизились и пошли ровно. Пересекли Крым, развернулись и взяли курс на Мелитополь – главный опорный пункт немецкой обороны. На подступах к городу обнаружили колонны немецких войск, продвигавшиеся в сторону реки Молочной.

Потом пошли на запад от Мелитополя, обнаружили там несколько полевых аэродромов с самолетами на них, нанесли все данные на карту.

На обратном пути, недалеко от переднего края, встретили одиночный бомбардировщик «Ю-88», который, очевидно, тоже возвращался из разведки. Как потом сообщалось в сводке, отправленной в штаб дивизии, «в результате смелых и решительных атак, сочетая огонь с маневром, товарищ Покрышкин сбил «Ю-88». Атаку производил сзади, в хвост. Огонь вел с дистанции двести метров». Возвращался с разведки, не хотел рисковать добытыми сведеньями, потому и стрелял с дальней дистанции, так объяснил Саша свои действия Голубеву.

Он сидел в углу штабной землянки, готовил донесение о результатах разведки, когда вниз спустился Речкалов, срочно вызванный командиром полка.

– У твоей машины есть подвесные бачки? – спросил у него Исаев.

– Нет.

– А где же они?

– Бросил в Поповической, как все.

– Тогда возьми у Покрышкина. Пойдешь со своим ведомым на разведку в Крым.

– Из-за этих бачков лететь в самое пекло?! И на черта он таскает их за собой? – в сердцах выпалил Григорий.

Тут уж Покрышкин не выдержал. Он стремительно поднялся, подошел к сидящему за столом Исаеву, положил перед ним свое донесение, потом повернулся к Грише и, глядя на него в упор своим острым ястребиным взглядом, отрезал:

– Хорошо! Я еще раз схожу с Голубевым на разведку. Но ты, Речкалов, запомни этот разговор. Когда наши отрежут Крым, я с этими «чертовыми» бачками буду перехватывать «юнкерсы» далеко над морем. И ты тогда не проси их у меня. Понял?!

Речкалов стоял в растерянности. Он не видел Покрышкина в углу землянки, «сморозил» глупость, чувствовал себя неловко и попытался было что-то объяснить, но Саша его уже не слышал – в проеме двери только мелькнула его широкая спина.

Едва Александр поднялся с ведомым в воздух, как вслед за ними вылетели наши бомбардировщики с заданием атаковать выявленные разведчиками аэродромы. Подобная оперативность радовала летчиков, они понимали, что за всем этим стоит умелое руководство воздушной армией со стороны ее командующего Тимофея Хрюкина.

Следующий день принес изменения в фронтовой обстановке. Корпус Кириченко неожиданно приостановил свое наступление, споткнувшись на оборонительном рубеже немцев севернее Большого Токмака. Немецкое командование тотчас же бросило на него большие группы бомбардировщиков. Представитель 8-й воздушной армии при штабе Кириченко вызвал для прикрытия войск истребители. На земле и в воздухе завязались ожесточенные бои. Все указывало на намерение немцев удерживать район Большого Токмака всеми имеющимися у них силами.

С утра, с разрешения командира полка, Покрышкин с ведомым вылетели на «свободную охоту».

Вначале им попалась «рама».

– Вижу слева выше «раму», – коротко доложил Голубев.

Покрышкин развернулся для атаки, а ведомый оттянулся, оберегая ему хвост. Приятно было летать с Георгием: он улавливал мысли командира на лету, мгновенно повторял его эволюции, обеспечивал ведущему свободу маневра, всегда занимая позицию по отношению к Покрышкину таким образом, чтобы иметь хороший конус обзора.

Атака! Немец вывернулся из-под огня, но выскочил прямо на Голубева. Очередь из пулеметов, и «рама» закувыркалась к земле. Почин сделан!

«Свободная охота» считалась у летчиков-истребителей высшей формой боевой деятельности. Не каждый для нее подходил. Иной пилот прекрасно дрался в групповом бою, отлично сопровождал свои штурмовики или бомбардировщики, был достаточно зорок и внимателен в патрульной службе. Здесь его ободряло своеобразное «чувство локтя» – близость товарищей, голос авианаводчика, видимые позиции своих войск.

«Охотники» всего этого лишены. Вдвоем или вчетвером они уходили за линию фронта на большую глубину, устраивая нечто вроде воздушных засад и неожиданно для врага атакуя его самолеты, в самом зародыше разрушая планы немецкого авиационного командования. «Охотники» сбивали транспортные и штабные самолеты, терроризировали немцев на огромном пространстве. Сотни случайностей и непредвиденных обстоятельств встречали летчика в «свободной охоте». Надо было быть уверенным в себе, в своей машине, в своем напарнике и культивировать в себе чувство единоличного господства на обширном пространстве, чтобы быть настоящим «свободным охотником».

«Свободная охота» далась 16-му полку не сразу. Были «холостые» вылеты, когда пилоты возвращались на аэродром без результатов. Были и неудачи, когда враг успевал предупредить атаку охотников, и летчикам от нападения приходилось переходить к обороне, трудной и опасной, поскольку бои шли над вражеской территорией, далеко от линии фронта. Командир полка Исаев из-за этих первоначальных неудач пытался было совсем отказаться от «свободной охоты». Но не таков был Покрышкин, чтобы отступить перед трудностями.

Он продолжал упорно охотиться, воодушевляя своим примером остальных. Мало-помалу и другие летчики стали привозить «добычу». Фото-кинопулеметы фиксировали на пленке подбитые вражеские самолеты, подожженные эшелоны и автомашины. Изучая эти фотоматериалы, летчики восстанавливали картину боя и тут же вырабатывали новые, более действенные тактические приемы.

Свободный поиск летчики 16-го гвардейского полка вели не только в период затишья на фронте, но и в самое горячее время, когда казалось, что главная задача – это расчистка воздуха над полем боя. Тем самым летчики как бы раздвигали границы участка фронта, над которыми им приходилось действовать. Воздушное патрулирование, вылеты по вызову рации наведения и другие обычные формы работы командир 9-й гвардейской дивизии полковник Дзусов сочетал всегда с действиями нескольких пар «свободных охотников».

Сегодня все боеприпасы у охотников пришлось потратить на штурмовку немецких автомашин. Они уже возвращались, когда в наушниках послышалось: «Для «сотки»! Для «сотки»! Севернее Большого Токмака бомберы. Атакуйте!» Это передавала станция наведения 8-й армии.