— Мне пора, а тебе — успехов! — Илья вскочил и, минуя дорогу, легко взбежал на крутой склон.

«Правильно я поступила или нет? Увидим. Безусловно, он поделится полученной от меня информацией, и вскоре она распространится, пусть и не так быстро, как через Зину».

Третий эпизод, в котором участвовала Оксана, должны были снимать на обрывистом берегу Иквы, где и подготовили площадку для съемок.

— Ты идешь на берег, тебя сопровождают два оператора, они проводят съемку с плеча. Ты идешь, их не замечаешь, останавливаешься на самом краю обрыва, пауза, а затем быстро оборачиваешься. Поняла? — напутствовал Оксану Ваня Топорков, пока Кротенко что-то обговаривал с Трофименко. Режиссер повернулся и подал знак Топоркову. Тот стал говорить в мегафон:

— Внимание, приготовиться к съемке! Абби сингер![32] Свет?

— Готов свет!

— Камера?

— Есть готовность!

— Пошла хлопушка!

Юлечка вышла перед камерой, произнесла номер кадра и щелкнула хлопушкой, но Оксана уже не слышала ее. Обреченная на вечную тишину, она медленно пошла к реке, любуясь окружающей природой.

Подошла к обрыву, посмотрела на угасающий красный закат и, медленно обернувшись, внезапно увидела своего недруга! Тот торжествовал — она здесь одна, полностью в его власти! Ужас пронзил немую девушку, она открыла рот, безмолвно и безнадежно прося о помощи.

— Снято! — прозвучала команда, и все вокруг наполнилось звуками, словно Оксана и в самом деле эти несколько минут была глухой.

— Молодец! — похвалил ее Кротенко. — Но дубль еще сделаем.

Вдруг в стороне послышались возбужденные голоса, шум и женский пронзительный крик. Все смешалось. Оксана стояла, не зная, как себя вести — побежать со всеми или остаться на месте. Вскоре все выяснилось.

Между Вольдемаром Мельником и Володей Чернышом возникла размолвка, дошедшая до потасовки, в итоге Черныш упал с высокого берега и повредил ногу. Черныша на руках подняли наверх и отнесли к автомобилю Кротенко, и Топорков повез его в больницу.

— Всё, разобрались! — громко произнес Кротенко. — Солнце ушло, возвращаемся во дворец — съемка последней сцены.

Оксана испытывала гордость — сцену с ней сняли с одного дубля. Кино — это интересно!

— Молодец! — обняла ее подошедшая Зина. — Заканчивай детективную деятельность — и к нам!

Оксана поняла, что слух о ней разнесся значительно быстрее, чем она рассчитывала. Илья вроде не похож на болтуна, но ведь Зине она не говорила, что работает частным детективом, каждый раз ловко уходя от ее вопросов.

За ужином Кротенко объявил, что на следующий день будут снимать три оставшихся эпизода — локация во дворце Любомирских в Дубно. Выезд в Киев послезавтра днем.

— Вечером праздничный банкет? — сразу поинтересовался Барсуков.

— Будет видно, — уклончиво ответил Кротенко, но многозначительно добавил: — Не исключено!

— Завтра оторвемся! — заулыбалась Зина.

— А что с Володей? — поинтересовалась юная Юля, сидевшая за их столиком.

— Ничего страшного, сильный ушиб. Он у себя в номере.

После ужина Зина пошла на разведку — узнать причину размолвки между Чернышом и Мельником, но вернулась разочарованная: оба молчали. Мужчины жили в одном номере, после происшедшего им предложили переселиться в другие номера, но они сами не захотели.

— Мельник — псих, заводится с полуоборота! — констатировала Зина.

«Не только он», — подумала Оксана, вспомнив перекошенное лицо Дениса Шестова, кинувшегося на нее с булыжником в руке.

Зина, как и в предыдущий вечер, отправилась на свидание с новым знакомым — Павлом. Для проформы предложила Оксане пойти с ней и, услышав отказ, просияла. Уже уходя, не выдержала, рассказала — на вчерашнем свидании Павел настойчиво расспрашивал об Оксане.

— Мне он неинтересен! — пожала плечами Оксана, и Зина, улыбаясь, покинула номер, оставив подругу наедине с тяжелыми мыслями.

Только Оксана собралась предаться размышлениям, как вдруг в двери номера постучали. Это оказался Семен Кротенко. Сейчас он совсем не был похож на того властного и грозного руководителя, каким был на съемочной площадке.

— Как твои впечатления? — поинтересовался он, усевшись на стул у стола.

Оксана, в облегающих спортивных брюках и легкой майке, сидела по-турецки на кровати.

— Было интересно.

— Видишь, я не ошибся в тебе. Кстати, могу предложить в этом же фильме еще одну роль.

— Это как?

— Тебя загримируют, состарят — роль эпизодическая.

— Ты же знаешь, что я поехала не ради того, чтобы засветиться в фильме.

— Одно другому не мешает. К слову, ты что-нибудь интересное тут узнала?

— А как же! Пока репетировала роль, познакомилась с системой Станиславского.

— Я не об этом. Пропавшие девушки, а теперь и Рябинина… Сейчас я думаю, что ее постигла та же участь, что и тех девушек.

— Какая участь?

Кротенко растерянно улыбнулся и пожал плечами.

— Утром я созвонился с родителями Иры и сообщил о ее исчезновении. По приезде договорился встретиться с ними в Киеве, они сами отнесут заявление в райотдел.

— Лучше поздно, чем никогда.

— Давай прогуляемся по городу, мне тут рассказали про парочку интересных мест, где можно весело провести время.

— Извини, сегодня я очень устала и хочу побыть сама.

— Не стоит замыкаться и отгораживаться от других — по себе знаю. Иногда просто хочется выть на луну, словно собака, или напиться вдрызг.

— Как ты попал в детдом в Утюжанах? Кто твои родители? — Оксана в упор посмотрела на режиссера и увидела, что ее слова смутили мужчину, у него забегали глаза.

Тут зазвонил ее мобильный телефон — это оказался Олег.

— Я волнуюсь, ты не звонишь, не сообщаешь о себе, — начал он.

— Извини, Олежек, я позже тебе позвоню.

Кротенко вновь обрел спокойствие и теперь иронично улыбался.

— Извини, я не знал, что ты занята. Приятного вечера. Предложение о новой роли остается в силе. Спокойной ночи! — И он поспешно удалился из номера. Оксане было непонятно, почему он так быстро ретировался — то ли из-за того, что не хотел говорить о родителях, то ли обиделся, потому что она отказалась от его предложения прогуляться.

Оксана связалась с Олегом и коротко доложила обстановку, не забыв сообщить о подозрениях в отношении нового знакомого — Антона.