Все бросились выполнять поручения. Эшли помчался по потолкам к лифту, а Гретель попрощалась с Браун-Хорроксом, застенчиво пробормотав что-то вроде: «Еще увидимся, наверное».

— Спасибо вам, миссис Сингх, вы настоящее чудо. Не останетесь выпить? — сердечно проговорил Джек.

Но она вежливо отказалась, поскольку ей предстояло сидеть с двумя маленькими внучатами, затем смерила профессиональным медицинским взглядом Браун-Хоррокса и ушла.

— Наконец-то! — воскликнул Джек. — Хоть какой-то результат. Не знаю, как вы, но лично я спекся. Меня взрывали, обеззараживали, катали по потолку, мой «аллегро» накрылся окончательно, и меня чуть не отправил к праотцам сумасшедший ноговед. А утром мне придётся ловить разгуливающего по Редингу гигантского цыпленка. Ну, ваше здоровье.

— Ваше здоровье, сэр.

— Как думаете, коллеге Канн де л'Абр понравится в зоопарке? — поинтересовался Браун-Хоррокс, у которого в голове явно бродили совсем другие мысли. — Знаете, у них жирафенок появился!

ВЗЛОМ ТИПОГРАФИЙ

Вч ра в ч ром в полицию поступил вызов из типографии в дущ й р дингской св тской газ ты «Сл п нь». Банда взломщиков украла вс их лит ры «». Сначала эта история озадачила полиц йских, хотя уж поступали изв стия о подобной оптовой краж лит р А, Б, В, Г и Д в Байфлит. «Мн каж тся, — сказал старший инсп ктор Палатино, — что начина т проступать н кая сх ма». Арчибальд Макхряк, издат ль «Сл пня», заявил, что эта провокация н остановит выхода го почт иной газ ты. «Обычны д ловы разборки!» — сказал он.

«Сл п нь», с нтябрь 1955 г.

Стояла ясная ночь, и звезды лукаво мерцали в небесах. Сквозь бобовые стебли возле дома миссис Шпротт смотрела полная луна, резко очерчивая листья и трубчатые лозы. К самому верхнему побегу подвесили красный фонарь: представители гражданской авиации ещё днём приняли меры безопасности. К тому времени, как сюда прибыли Джек и Мэри, толпа на соседних улицах давно рассосалась и на мостовой валялся мелкий мусор да банки из-под прохладительных напитков. После утомительного дня все разошлись по домам отдыхать.

Все, кроме доктора Кватт, которой не оказалось ни в клинике Св. Церебраллума, ни дома, куда ей упорно названивали Эшли и Гретель. Джек выдал ордер на её арест и расставил полицейских по всему городу. Пока никаких известий о бегающем на воле цыпленке какого бы то ни было размера не поступало.

— Спасибо, что подбросили, — сказал Джек на подъезде к дому. — Мадлен сказала, что они потом пойдут к маме, там я их и перехвачу. Оп-па, а это ещё что?

Дорогу перед ними перекрывали две полицейские машины. Рядом топтались два констебля в бронежилетах и с автоматами.

— Что вам угодно, сэр? — деловито осведомился один из них, когда Джек вышел и направился к ним.

— Инспектор Шпротт, ОСП.

Он показал удостоверение, и полицейский почтительно вытянулся по стойке «смирно».

— Благодарю вас, сэр. От себя позвольте заметить, что меня лично потрясло, как вы раскололи дело Болтая. Мне приходилось иметь дело с бородавками. Мерзкие мелкие бугорки! А вы всегда носите синий комбинезон, сэр?

— Нет, это следствие дезактивации. Что случилось?

Полицейский наклонился к нему и понизил голос:

— Сюда с частным визитом прибыл Джеллимен. Хочет лично осмотреть бобовые стебли — и поговорить с хозяйкой.

Это было удивительно и очень почётно, особенно с учетом напряжённого графика Джеллимена, не позволявшего ему в эти дни заглядывать куда-либо помимо протокола.

— Хозяйка дома — моя мать, и моя семья тоже там. Можно мне пройти?

— Минутку, — сказал полицейский и передал просьбу по рации.

— Добрый вечер, — обратился Джек ко второму полицейскому. — Скажите, как давно стоит здесь этот белый фургон?

Полицейский посмотрел на фургон, припаркованный менее чем в пятидесяти футах от них.

— Не знаю, сэр. А что?

— Да так.

Мэри заглушила мотор «БМВ». Внезапно город показался на редкость тихим и спокойным. Ни собачьего лая, ни гула машин. Все сидели по домам. Джек посмотрел на часы. Пять минут одиннадцатого. Люди, небось, усаживаются у экранов смотреть основные моменты визита в новостях. На разных отрезках улицы маячили вооружённые полицейские, а рядом с маминой садовой калиткой замер белый лимузин «даймлер». Мэри подошла к Джеку и протянула полицейскому своё удостоверение. Тот посмотрел на Джека, Джек кивнул.

Они подождали пару минут, пока рация снова не затрещала:

— Пусть войдут.

Полицейский проводил их к калитке, где их ждал Фридленд Звонн. Поскольку он возглавлял службу охраны Джеллимена, его присутствие было вполне естественно. Неприятно, но естественно. При виде Шпротта лицо у него окаменело, но профессионализм возобладал.

— Неплохой результат, Джек, — проворчал он, явно продолжая считать, что дело должно было достаться ему. — Сержант, вам придётся подождать здесь. Внутрь допускаются только члены семьи. Бейнс отведет тебя к парадному входу, Джек.

Шпротта передали человеку с головным телефоном. Слева под мышкой пиджак у провожатого многозначительно бугрился. Он тоже спросил у Джека удостоверение.

— Почему оно такое мятое?

— Тридцать минут пролежало в автоклаве.

— Понятно, — отозвался тот, как будто подобное случалось по десять раз на дню. — Благодарю, инспектор. Следуйте за мной.

Джек двинулся за ним по дорожке. Бейнс, обладатель наплечной кобуры и головного телефона, словно попугай, затараторил инструкции:

— Говорите, только когда вас спросят. Не пытайтесь пожать руку. Когда вас представят, поклонитесь. Не перебивайте, когда говорит он. Не прикасайтесь к нему. Не чихайте в его присутствии. Не упоминайте о политике и всегда обращайтесь к нему «ваше преосвященство».

Он постучал в переднюю дверь, та чуть приоткрылась. За ней обнаружился ещё один полицейский, с огромными усами, который взглянул на Джека и поторопил его войти. Как только Джек попал в переднюю, тишина сказала ему, что напольные часы остановились. Он посмотрел на них и с изумлением узрел застывший на полувзмахе маятник. Что поразило его ещё больше, так это гиперактивные мамины кошки, тихонько сидящие рядком у двери, словно кегли. Однако времени поразмыслить об этих чудесах ему не оставили, поскольку провели в знакомую гостиную.

Вся его семья собралась здесь. Мадлен стояла позади всех, держа на руках Стиви, а остальные дети либо сидели, либо стояли рядом с бабушкой. Невероятно, но Пандора была в платье, и, что ещё более невероятно, Бен причесался. Меган стояла впереди всех, перед большим кожаным креслом, некогда принадлежавшим отцу Джека. В кресле, окруженный мягким сиянием, исходившим словно не от его белого костюма, а изнутри его, восседал Джеллимен.