– Вижу, – выдохнул Финли. Вокруг него мерцало его собственное заклинание. – Я знаю, какой из них настоящий.

– Иди! – поторопила его Бриони. – Я тебя прикрою.

Он пробрался на остров, спотыкаясь о груду Мечей, и через несколько мгновений схватил один из них, как две капли воды похожий на все остальные. Потолок снова задрожал. Но теперь вместо Мечей им на головы полетели камни.

– Скорее! – закричала Бриони.

Финли кивнул, сделал глубокий вдох, повернулся и вонзил Меч глубоко в одну из светящихся красных вен в колонне.

В тот же миг Мечи на земле исчезли, а от запаха крови не осталось и следа. Озеро снова было самым обычным озером. Финли был прав. Все это было иллюзией. Но ее облегчение было недолгим.

Магия разрушилась, потолок грота снова задрожал и с него посыпались груды камней.

– Бежим! – крикнула Бриони. – Она сейчас обрушится!

Стены пещеры гудели от высшей магии, от них отражался красный свет. Бриони прыгнула в воду и поплыла против течения к противоположному берегу. Финли не отставал. Тяжело дыша, они выбрались на берег. Они промокли насквозь, но останавливаться было некогда. Пещеру сотрясало от грохота, стены, пол и потолок страшно трясло.

Остров стал совсем крошечным, волны доходили до половины того, что осталось от колонны. От Меча исходило красное сияние, такое же, как и от щели, в которую его погрузил Финли. Он резко бросился к выходу из грота. В последний раз взглянув на три мерцающих в темноте магических камня, Бриони повернулась и последовала за молодым человеком.

Сейчас девушка была невероятно рада, что столько времени проводила на поле для регби и волейбольной площадке. Стены прохода сильно трясло, и Бриони могла думать только о том, чтобы как можно скорее выскочить из этого коридора. Только так она могла удержаться на ногах. Она выскочила в основную часть Пещеры и пробежала мимо кровати с балдахином ровно за мгновение до того, как проход завалило. Впереди, у входа в Пещеру, забрезжил свет, но земля под ней содрогнулась, задрожала, – а Бриони растянулась на полу.

– Черт! – Бриони перевернулась и прижала ладони к земле, изо всех сил пытаясь сориентироваться. Она слышала, как камни падали на пол позади нее.

– Бриони! – Финли схватил ее за руку и рывком поставил на ноги. – Давай! Нужно убираться отсюда.

Они наполовину бежали, наполовину выкарабкались из Пещеры и, наконец, оказались на вершине горы, в лучах дневного света.

Вход в Пещеру позади них задрожал и обрушился.

Молодые люди сели прямо на землю, промокшие насквозь и совершенно измученные.

– Достопримечательность, – наконец прохрипела Бриони. – Ее больше нет. Ты еще чувствуешь связь с Реликвией?

– Нет. Сила Меча исчезла, – сказал Финли. – Они отменили действие друг друга. Как ты и говорила.

Она повернулась к нему, увидела у него на лице надежду – и почувствовала резкий прилив адреналина. Она не знала, что произойдет, когда они объединят Достопримечательность и Реликвию. Но теперь знала точно: если они смогут разбить каждую часть септограммы, одну за другой, турнир будет уничтожен точно так же, как Пещера и Меч.

Конечно, это не могло отменить весь причиненный ей вред. Но наконец-то она хоть что-то сделала правильно.

Финли быстро использовал согревающее заклинание, которое высушило их одежду и волосы. Кровь была иллюзией, но Бриони все равно чувствовала ее металлический запах.

– Спасибо, – пробормотала она, когда Финли убрал магический камень. – Ты поверил мне, хотя у тебя были все основания этого не делать.

– Я бы не смог смириться с тем, что есть способ все это остановить – пусть даже просто гипотеза, – а я не попытался это сделать.

– Ну. Уже не совсем гипотеза.

Бриони нерешительно улыбнулась Финли и с удовольствием увидела, что он улыбнулся ей в ответ. Когда она смотрела на него, сердце бешено колотилось у нее в груди, а его прикосновение успокаивало ее даже посреди всего этого непостижимого ужаса – и Бриони ничего не могла с этим поделать.

Но именно это и произошло в Пещере. Всего на мгновение.

Отбросив в сторону свои чувства, Бриони сказала:

– Давай покончим с этим.

Она подумала, что через двадцать лет Кровавая луна может не взойти. Что впервые за многие столетия семь семейств Ильверната смогут жить, не пятная свои руки в крови.

Гэвину снилось, что он томится на дне ямы. Вокруг его запястий, икр и живота обвились фиолетовые и зеленые нити – такие же, какие уже обвивали его руку. Он закричал от боли, когда они прижали его к земле. Он мотал головой из стороны в сторону, пока вены ползли по его лицу. Пусть он еще не израсходовал всю свою магию жизни, его тело не могло остановить магию, которая его поглощала.

А потом что-то коснулось его щеки. Он не привык к прикосновениям, и оно пронзило его кожу словно электрический разряд. Словно веревка, брошенная ему сверху, из мира, где он больше не будет мучиться. Он попытался пошевелить рукой и обнаружил, что может это сделать. Затем он шевельнул ногой – и внезапно магия отступила.

– Гэвин? – спросил голос, в котором, как догадался Гэвин, звучало искреннее беспокойство. Никогда прежде он не слышал ничего подобного.

Он открыл глаза. Увидел, что над ним нависло чье-то лицо, почувствовал, как чья-то рука касается его щеки. Различил пик вдовы Алистера Лоу и темно-серые глаза. У Алистера Лоу удивительно мягкие руки. И тот факт, что на секунду это успокоило Гэвина, почему-то был хуже того факта, что он чуть не погиб.

– Не трогай меня! – Гэвин отполз от Алистера, стараясь не показывать, как он смущен. Его рубашка и брюки были покрыты грязью, виски пульсировали от боли. Какое бы исцеляющее заклинание ни наложил на него Алистер, его действие все еще не закончилось. Но Гэвин не мог позволить Алистеру снова подобраться к нему так близко.

Не мог, если существовала хоть малейшая вероятность, что Алистер поймет, что Гэвин сотворил с собой. Со своей магией.

– Не за что, – пробормотал Алистер, и после того, что произошло между ними прошлой ночью, Гэвин почти пожалел о своей реакции.

– Я думал, ты не знаешь, как меня зовут, – обвиняюще проговорил молодой человек.

Алистер закатил глаза.

– Нет, я знаю, как тебя зовут, гремлина ты кусок. – Затем его глаза расширились. Он уставился на что-то позади Гэвина. В одно мгновение вокруг них возникло защитное заклинание, и, не спрашивая разрешения Гэвина, Алистер схватил его за руку и рывком поднял на ноги.

В щит ударило проклятье. Все еще ошеломленно сжимая свою татуированную руку, Гэвин резко обернулся. Он так отвлекся на Алистера и его магию, что забыл, как Элионор отразила его заклинание и как он потерял сознание.