Нас не учили сосуществовать с непредсказуемыми варварами.

То есть, наше обучение, похоже, не настолько уж качественно, как считается. Особенно в той части, которая касается психологии неандертальцев и близких к ним гоминидов. Я не понимаю западников и сомневаюсь, что сумею понять, даже если проведу здесь не один год. Они совершенно другие и пока что не могу сказать – плохо это или хорошо.

Я ведь готовилась к худшему, а меня всего-то заставили побродить по крови и кишкам опустошая споровые мешки. Да – это, конечно, далеко не самое приятное занятие, но я справилась, я держалась получше той же Олеси, лишь один раз нехорошо получилось, когда нечаянно перчатку повредила.

Ночью мне, неверное, будут сниться кошмары, но это не такая уж высокая цена.

К тому же я не запоминаю сны.

Вот только поездка еще не закончилась и непонятно, что я вообще делаю именно в этой громыхающей железом машине. Не обязательно хорошо разбираться в людях, чтобы понять главное – господину Царю я не нравлюсь. Нет, не в том смысле, что отвратительна ему как женщина, тут явно замешано что-то другое. Сама не знаю каким образом, но ухитрилась отдавить ему любимую мозоль.

Ну и зачем ему понадобилась такая неприятная пассажирка?

Вот ведь загадка…

Машина, простояв минуты две, поехала очень медленно и почти сразу сильно накренилась. Должно быть, переезжаем через то самое место, где мост соединяется с дамбой, тут и в прошлый раз затор получился. Но я могу лишь строить предположения, видимости как не было, так и нет.

Узкая дверца сбоку от сидений распахнулась, господин Царь, сильно пригнувшись, просунул голову в проем и недовольно прокричал:

– Шмат, почему шокер работает, если мы уже на мосту?

Сразу после этих слов дикий грохот стих будто по мановению волшебной палочки. Нет, машина все еще гремела железом и гудела, мотор не затих, но это был другой, нормальный мотор, а не тот басовитый ревун, который столь успешно выматывал мои нервы на всем протяжении недолгого пути. Только тут я поняла, что к движению машины он не имел никакого отношения. Видимо под шокером господин Царь подразумевал какое-то защитное устройство поражающие нападающих тварей разрядами электрического тока. Насколько мне известно, они не слишком распространены из-за ненадежности и сложности в обращении, но все же встречаются. Очевидно, здесь их мощность была такова, что аккумуляторов недостаточно, приходится использовать дополнительный двигатель с генератором, вот он-то и терзал уши.

Господин Царь не успокоился на том, что добился снижения шума, голосом потише приказал:

– Колхоз, бегом к пулемету, а я пока потрусь немного об азовский бочок.

Слова западника мне не понравились, но каким образом избежать того, что придется сидеть рядом с ним, я не представляла.

Пропустив в кузов выбравшегося из переднего пассажирского места мужчину, господин Царь присел рядом. Причем присел грубо и бесцеремонно, вдавив меня в грязную дверцу и насмешливо при этом произнес:

– Такая тощая, а на два сиденья ухитрилась рассесться. Ну что, азовская, как тебе у нас на западе? Все нравится?

Отвечать правдиво будет слишком нетактично, и потому пришлось выражаться уклончиво:

– Еще не поняла, я здесь совсем недавно, многое непонятно.

– Ну и что тебе непонятно? Конкретно? Хотя не надо, не отвечай, так неинтересно. Дай я сам угадаю – тебя вырастили, чтобы продать подороже важному господину, и у тебя сейчас в мелкой головке не укладывается – как такой товар могли закрыть в ржавой машине с тремя грубыми потными мужиками. Вам ведь вроде бы нельзя вот так запросто с кем попало разъезжать, я прав?

– Да, таковы правила Цветника, но они могут не совпадать с вашими обычаями.

– Обычаи у нас нормальные, по ним любая незанятая девка может кататься с кем угодно сколько угодно. Занятая, в принципе, тоже не на цепи сидит, но ей лучше ездить с другими девками или по разрешению своего парня, а то всякое может случиться в дороге, народ у нас горячий. Так ты у нас занятая или нет? Молчишь? Ну да, сама еще не определилась. То есть, тебя не определили, ты ведь сама себе не хозяйка. Интересная свадьба получается, где мужик вообще не мужик, и чуть ли не в первый день пытается тебя кому-нибудь сбагрить. В том числе и мне. Думаешь, я сам напросился тебя прокатить? Нет, ты мне и даром не нужна, меня попросили. Дескать – покатайся, посмотри на нее, пообщайся тет-а-тет. Ну ты должно быть уже поняла, что я не в диком восторге от вида твоей мордашки, другие тоже это понимают. И еще понимают, что я очень не рад последними азовским новостям. Вот и пытаются сгладить возникшие шероховатости разными способами. Ты хоть что-нибудь поняла из сказанного?

– Я поняла, что вы недовольны изменениями вашей политики в отношении Азовского Союза. И еще я поняла, что вы важный и ценимый руководством Западной Конфедерации человек и, возможно, то, что я поехала в вашей машине – намек на то, что вас рассматривают в качестве моего нового избранника.

– А ты не такая уж и тупая, – с легким удивлением произнес господин Царь. – Лет через пять-десять той еще стервой сможешь стать, если, конечно, доживешь, что вряд ли. Я видел тебя сегодня в деле, ты не умеешь бояться. В том смысле, что боишься не так, не по настоящему, неправильно. Такие у нас или живут долго, или вообще не живут. Не сомневаюсь, что ты из последних. И да, руководство Конфедерации меня вообще не ценит, а все потому, что я и есть это самое руководство. Ты вообще не ориентируешься в нашей кухне, если считаешь, что Дзен тут заправляет абсолютно всем. Хотя что-то, конечно, потихоньку начинаешь понимать. Ладно, давай устроим тебе маленький экзамен. Попробуй ответить, что именно мне не нравится в упомянутой тобой политике.

– За мной послали много ваших людей, а вернулся только один. Вы считаете, что я того не стою.

– То, что ты вообще ничего не стоишь – само собой разумеется. А что до потерь… Кое-какую технику мне и правда жалко, а людей не очень. Понимаешь, азовская, люди к нам прилетают нескончаемым потоком, их полным-полно на городских кластерах, остальные тоже не пустые. Сколько их здесь не помирает, меньше все равно не становится. Это ведь запад, тут мяса мало не бывает, так что такие убытки переживем. Провалила ты мой экзамен, а жаль, я уже начал удивляться, в твоем возрасте ум вообще необязателен, особенно у девочек. Хотя дам тебе еще один шанс. Что нам вообще нужно от азовских?

– Точно не знаю, но почти уверена, что орхидея вообще не нужна.

– Ну это и полная дура может понять. Да Элли, нам не нужна ни ты, ни другая фифа из вашего ПТУ для смазливых подстилок. Видела танк в колонне?

– Видела.

– Год назад мы его сняли с памятника. Рухлядь древняя, у него пушка только для красоты, до ума ее так и не довели. Чтобы вытащить этот хлам, мы положили два десятка хороших ребят. Посмотри на мою ладонь, эти два пальца чуть-чуть отличаются от других, ногти у них не такие. Я их тогда потерял, мертвяк отхватил оба по самую ладонь. Отросли быстро, но разница до сих пор заметна. Два моих пальца и два десятка ребят – такая вот цена за ржавый металлолом. Машину эту видишь? Корявая самоделка, как и почти все остальные. Поблизости от нас нет ни одного нормального места, чтобы разжиться настоящей техникой. А у азовских такие места есть, они на этой теме сидят плотно, чужих не подпускают. Теперь поняла, что нам от них надо?