Та остановилась в нерешительности, и как раз в этот момент рвануло.

***

Надо же, еще так светло, он был уверен, что уже ночь…

Макар сидел прямо на траве и смотрел на кружащие в небе вертолеты. Поначалу он им очень удивился, пока запоздало не сообразил, что не дал Корнееву отбой, вот тот и постарался.

В доме работали пожарные, три бригады скорой помощи и спецназ. Для Макара оставалось загадкой, зачем нужны вертолеты, но он признавал, что кружили они красиво. Какая же увлекательная жизнь у этих уголовников, не то, что у скромных бизнесменов…

Когда раздался взрыв, Макар жалел об одном, что нельзя сбросить с себя каменного Ямпольского и подхватить на руки Эву. Он бежал и кричал ей, что надо быстрее, чтобы она не отставала, и она кричала в ответ, что бежит и не отстает. Но Мак продолжал подгонять.

Адская машина, взорвавшаяся в кабинете, явно не была рассчитана на большие пространства, это их и спасло. Ударная волна лишь дохнула вслед, догнать их она не смогла. О том, что случилось с Аленой, которая оказалась вдвое ближе к эпицентру взрыва, Мак старался не думать.

Яркий свет резанул глаза, он немного постоял, привыкая, а потом с удивлением отметил, что двор полон людей и машин. Покрутил головой, выискивая место, куда можно положить раненого Ямпольского и решил уж было свалить его прямо в траву, как тут в открытые ворота въехали сразу три машины скорой помощи.

Макару помогли переложить Арсена на носилки, и он ощутил невиданное облегчение, избавившись от своего неподъемного груза. Или от того, что Ямпольский был все еще жив и в сознании. Ему как раз вводили шприцом какое-то лекарство.

Над носилками склонился высокий мужик с сединой, в форме и генеральскими звездочками на погонах. Эва стояла рядом, как приклеенная, и держалась за носилки обеими руками. Что ж, значит он все сделал правильно…

Макар отошел и опустился на идеально подстриженный газон, с интересом разглядывая прибывших. Складывалось стойкое ощущение, что здесь снимают голливудский боевик. Или фильм про бандитов а-ля девяностые. Но вертолеты его, надо признать, совершенно покорили.

— Макар Романович!

«Ну что ж они все меня знают, а?»

К Макару подошел седой мужик, и Мак нехотя поднялся. Только ведь присел отдохнуть…

— Вас зовет Арсен Павлович.

Сразу захотелось сообщить, что Ямпольского и без того в сегодняшней демидовской жизни было непозволительно много, с него хватит с головой. Но что-то в голосе генерала подсказывало, что правильнее будет заткнуться и не выпендриваться. Однозначно не стоило портить отношения с государственной службой безопасности.

Мак подошел к Арсену. Тот лежал с закрытыми глазами, обескровленное лицо казалось незнакомым — шутка ли, столько крови вылилось. Мак слышал, как медики говорили, что пуля прошла навылет, теперь следовало определить, насколько серьезно задеты внутренние органы.

Дышал Ямпольский прерывисто, неравномерно, будто сломанный паровой механизм. Скорее не увидел Макара, а услышал, открыл глаза и снова замер, уставившись в небо. Может, его тоже впечатлили вертолеты?

— Макар… — донеслось хриплое, и когда Мак наклонился ниже, цепкая рука схватила за запястье, — она моя дочь.

— Она моя дочь! — сразу накатило раздражение и злость. Макар дернул рукой. — Это что, последняя воля умирающего? А не пошел бы ты, Ямпольский…

Но Арсен еще крепче сжал руку. Сильный, сволочь… Остановился, переведя дыхание, было заметно, как тяжело ему говорить.

«Ну так и молчи, обойдемся без твоих напутственных речей…»

Но Ямпольский молчать не собирался, он сипло продолжил, через силу выталкивая каждое слово:

— Дурак! — и даже оскалился. — Машка твоя, а Эва моя…

Сказанное повисло в воздухе, отказываясь проникать в мозг. Эва… кто? А Арсен продолжал торопливо, ввинчивался пальцами в руку Макара, словно боялся не успеть, перемежая слова с хрипами и судорожными вдохами, как будто легкие были затерты наждачкой:

— Брак фиктивный, есть договор… Ермак знает, он поможет… Отмыть… И ты помоги… Не было… Ничего не было, ни разу, клянусь… Даже в мыслях…

Если бы сейчас подошли санитары со смирительной рубашкой, Мак сам бы с радостью согласился на лечение. Длительную такую и мощную терапию. А Арсен снова потянул за руку и сипло выдал:

— Прииски… Машке… Обещай!

Конечно, он обещал, разве сумасшедший может отказать сумасшедшему!

— Макар Романович, на два слова… — подошедший генерал вздохнул несколько сочувствующе, а Макар стоял, весь закаменевший, и смотрел, как носилки грузят в салон реанимационной машины, туда же садится Эва, дверцы захлопываются, и машина выезжает со двора.

Ермаку пришлось дважды объяснять Макару, как открылось кровное родство Арсена и Эвангелины Ямпольских, при этом на вопрос о причине фиктивного брака он ответил весьма уклончиво. Или сам не знал, или не хотел говорить. Зато сообщил, что результаты ДНК-теста будут готовы со дня на день. И конечно, Макар может всячески рассчитывать на помощь соответствующих органов.

Но Макара сейчас интересовали два конкретных органа — собственные мозг и сердце. Если они взорвутся от полученной информации, вряд ли Ермак сможет чем-то помочь. А хотелось, чтобы не взорвались, потому что все, все виделось теперь в другом свете. Будто до сих пор он смотрел на плоскую невыразительную картинку, а потом ее вдруг развернули другой стороной, и это оказалось качественное трехмерное изображение.

Полиция все-таки посадила свои вертолеты — один на крышу, второй во двор. Безопасники не скрывали своего недовольства, а полицейские по обыкновению имели это недовольство в виду.

— Макар Романович, вас подвезти до города? — кажется, Мак этого капитана даже знает. Он благодарно кивнул, не мешало бы, ему как раз надо в больницу.

Завибрировал телефон, Макар взглянул на экран. Отец…

— Мак, сынок, что это там за шняга с твоим похищением? Что вообще происходит, ты где? — Роман нервно дышал в трубку, и Макара окатило теплой волной признательности.

— В вертолете. Ребята предложили подбросить до города. Пап, — он мечтательно улыбнулся, — пап, у меня дочка есть. Маша. Три года уже. Конечно, привезу. Она Эвина, папа, моей Эвочки…

Мак решил поберечь сердце отца и милосердно умолчать, что у того есть все шансы заполучить себе в сваты Арсена Ямпольского. Все-таки, результаты теста пока не получены, пусть еще поживет несколько дней счастливым человеком.

Он привалился к внутренней обшивке салона и не заметил, как уснул.

— Макар, что ж ты не отвечаешь, я звоню, звоню, — навстречу шел Бессонов, и Мак поначалу даже не понял, что тот делает в больнице. Тоже переживает за Ямпольского? — Аленка пока без сознания, но врачи сказали, внутренних повреждений нет, и то слава Богу. А там что-то будем думать. Мать, конечно, в истерике, но бабы это бабы, а я считаю, с нынешним уровнем пластики можно будет и лицо подрихтовать. Главное, чтобы зрение восстановилось. Ты лучше скажи, что тут менты делают, какое на хрен соучастие?