расправила складки шелковой ночной рубашки. Камины уже затопили, но дом был слишком велик и нагревался не сразу, а потому я вся дрожала от холода.

Мурта сосредоточенно почесал в затылке:

— Гм… А на Монмартр кого-нибудь посылали?

— Да.

— Тогда я обожду, пока не вернутся и скажут. Если Джейми там, все в порядке. Если нет, узнают, когда и где он расстался вчера с принцем и кто еще с ними был.

— А что, если они оба пропали? Что, если принц тоже не вернулся? — спросила я.

Ведь помимо якобитов в Париже проживало немало людей, которым претила сама идея восстановления Стюартов на троне. И если устранения одного Карла Стюарта могло показаться мало для полного провала попытки шотландского восстания, то у принца имелся еще и младший брат, Генри. Расправа хотя бы с одним из них могла в значительной мере охладить энтузиазм старого короля, в том случае если он решился на какие-либо активные действия, рассеянно размышляла я.

Мне живо вспомнилась история, произошедшая с Джейми в тот день, когда он повстречался с Фергюсом, — попытка покушения на его жизнь. Уличные убийства случались здесь довольно часто, с наступлением темноты парижские кварталы наводняли шайки злодеев.

— Ты бы лучше оделась, девочка, — заметил Мурта. — Мурашки даже отсюда видны.

— О!.. Да, наверное, надо одеться.

Только тут я почувствовала, что вся совершенно закоченела, зубы так и стучали от холода.

— Вы же простудитесь, мадам!

Маргерит торопливо взбежала по ступенькам, и я последовала за ней в спальню. Обернувшись на пороге, я увидела, что Мурта, стоя внизу, задумчиво рассматривает кончик своего кинжала, прежде чем сунуть его в ножны.

— Вам следует быть в постели, мадам! — корила меня Маргерит. — Это же и для ребенка вредно! Сейчас принесу вам грелку. А где ваш халат? А ну-ка влезайте в него, быстренько!.. Вот так…

Я, слегка поеживаясь, накинула поверх легкой шелковой рубашки толстый шерстяной халат и, не обращая внимания на кудахтанье Маргерит, подошла к окну и подняла шторы.

На улице было почти совсем светло, лучи восходящего солнца коснулись крыш каменных домов. Несмотря на ранний час, жизнь на улице Тремулен кипела: служанки и лакеи подметали ступени перед входом, драили медные таблички на воротах, лоточники торговали фруктами, овощами и свежей рыбой, во весь голос расхваливая свой товар. На их крики выскакивали из домов повара. Телега, груженная углем, медленно катила по улице, влекомая совсем древней лошадкой, которой давно было пора на покой. Но Джейми видно не было.

В конце концов я позволила не на шутку разволновавшейся Маргерит уложить себя в теплую постель, но заснуть так и не смогла. Каждый звук, доносившийся снизу, заставлял вздрагивать, каждый шаг по мостовой возле дома пробуждал надежду, что вот сейчас я услышу внизу, в прихожей, голос Джейми. К тому же перед глазами все время возникало лицо графа Сен-Жермена. Он единственный из французской знати был как-то связан с Карлом Стюартом. И вполне вероятно, что именно по его наущению произошло то, первое покушение на жизнь Джейми… и мою тоже. Это был человек с сомнительными связями. А что, если он решил разом разделаться и с Карлом, и с Джейми? И не важно, какие мотивы двигали им при этом, политические или личные…

Когда наконец снизу донесся звук шагов, я была настолько поглощена представшим перед моим мысленным взором страшным видением: Джейми лежит в канаве с перерезанным горлом, — что не поняла, кто идет, пока дверь в спальню не распахнулась.

— Джейми! — радостно воскликнула я и села в постели.

Он улыбнулся, а потом зевнул — широко, во весь рот.

Даже издали было видно, что горло у него в целости и сохранности. С другой стороны, выглядел он далеко не лучшим образом. Он прилег рядом со мной, с наслаждением потянулся, испустив при этом тихий стон.

— Что случилось? — спросила я.

Он приоткрыл один налитый кровью глаз.

— Мне нужно принять ванну.

Глаз снова закрылся.

Я подвинулась ближе и принюхалась. Да, действительно, пахло от него довольно скверно: спертым воздухом прокуренной комнаты, сырой шерстью и целой смесью спиртных паров — эля, вина, виски и бренди. Об этом же наборе свидетельствовали и пятна на рубашке. Но над всеми этими многообразными ароматами превалировал один — острый, зловонный, омерзительный запах дешевого одеколона.

— Да, надо бы, — согласилась я.

Выбравшись из постели, я вышла на площадку, перегнулась через перила и кликнула Маргерит. Велела ей приготовить горячую ванну.

От брата Амброза я в свое время получила редкостный по тем временам подарок — несколько кусков хорошего твердого мыла с запахом роз. Я приказала Маргерит принести и мыло.

Служанка занялась тасканием наверх огромных медных ведер с горячей водой, я же переключила свое внимание на Джейми, неподвижно распростертого поверх покрывала.

Сняла с него туфли и чулки, расстегнула пряжку пояса. Он начал было сопротивляться, но тут мой взгляд привлекло нечто необычное.

— Что с тобой произошло, черт побери?! — возопила я.

На бедрах виднелось несколько длинных красных царапин, отчетливо выделявшихся на фоне бледной кожи. А на внутренней стороне одного бедра красовались следы укуса — отпечатки зубов были отчетливо различимы.

Горничная, выливавшая горячую воду в ванну, с любопытством воззрилась на эти свидетельства бурно проведенной ночи и не преминула внести свою лепту в объяснение их происхождения.

— Un petit chien? — спросила она.

«Маленькая собачка»? Или что-то другое? В ту пору я еще не владела местным жаргоном в должной степени, однако знала, что petites chiens частенько разгуливают по улицам на двух ногах и с размалеванными лицами.

— Вон! — сказала я по-французски, подкрепив приказ истинно королевским жестом.

Горничная подхватила ведра и вышла, надув губки. Я обернулась к Джейми. Он приоткрыл один глаз, но, увидев выражение моего лица, тут же быстро закрыл.

— Ну? — требовательно спросила я.

Вместо ответа он передернул плечами, сел, крепко растер ладонями лицо и уставился на меня, вопросительно приподняв рыжеватую бровь.

— Полагаю, такой воспитанной и благородной даме, как ты, не может быть известен скрытый смысл слов «шестьдесят девять»[22]?

— Слышала я подобное выражение, — небрежно заметила я и скрестила руки на груди, продолжая сверлить его подозрительным взором. — Нельзя ли узнать, где ты встретился с этим интригующим числом?

— Мне предложили, вернее, навязали его чуть ли не силой. Одна дама, с которой я случайно встретился вчера…

— Уж не та ли самая дама, которая укусила тебя за ляжку?

Он опустил глаза и задумчиво потер место укуса:

— Гм, нет… Эту даму гораздо больше интересовала только одна из этих цифр. Думаю, она бы удовлетворилась шестеркой, а девятку могла бы послать подальше.

— Джейми, — сказала я, нервно притопывая ногой, — где ты был всю